я начинал сердиться.
— Насчёт инициации передумала.
— По условиям договора она идёт за оргазмом!
— Если мне понравится.
— Тебе понравилось. Кто стонал от восторга две минуты назад?
— Это было от ужаса, — возразила она, спешно сползая с кровати.
Она что, серьёзно?!
— А ну стоять! Ложись обратно!
Я уже настроился, в конце концов!
— Не-не, Калеб, не переживай, инициация не обязательна. Моррис мне больше не угрожает, значит, и некуда спешить, — глупо рассмеялась она, запахивая рубашку на груди и спиной отступая к двери.
— Теперь уже обязательна! — я двинулся к ней, снова размышляя о том, чтобы сначала отшлёпать навязанную жену.
— Стоять! Вы… с драконом, — она указала сначала на меня, потом в зону моего паха, — держитесь от меня подальше, — и выбежала за дверь!
Засранка!
Дверь вдруг приоткрылась, Кэтрин заглянула в комнату, стараясь смотреть на потолок. Что-то не похоже, что она решила вернуться в мою постель.
— Я завтра приготовлю бракоразводный пирог. Вкусный!
И снова убежала. Придушу…
/Кэтрин/
— Бракоразводный пирог готов, — заключила я, рассматривая предмет своих утренних трудов.
Пахло вкусно, да и на пробу должно быть именно так. Ради него я встала рано и очень старалась. Мой герой будет доволен. А я не очень, но ведь сама испугалась в последний момент.
— С другой стороны, ничего это не страх, а отсутствие необходимости в инициации. Вот!
Моррис мне больше не угрожает, значит, можно не спешить. Правда ведь?
— Чем занима… кхм, — Калеб замолк, замерев в проходе кухни.
Мужчина предстал в одних пижамных брюках, демонстрируя мне развитую грудь и широкие плечи, на которых виднелись светлые полоски шрамов. Сама я тоже не могла похвастаться большим количеством одежды, тело скрывали лишь бельё да рубашка Калеба, которая перекочевала ко мне из прачечной.
— Я приготовила бракоразводный пирог, — сообщила ему, указав на стол, где ожидала вкусность.
— Ага, — кивнул он мрачно, но потом на его губах вдруг появилась ухмылка. — То есть вчера ты меня бросила в полной боевой готовности, а сегодня ждёшь развода, но при этом забыла одеться?
— Ты любишь поспать подольше, я просто не успела, — фыркнула я, закатив глаза.
— О, ты давно за мной следишь?
— Два месяца, знаю твоё расписание, привычки, всё, что можно понять с расстояния, — пробурчала я, направившись к нему. — Пойду, переоденусь. Ты ешь пирог.
— Вот так просто? — иронично вздёрнул он густые брови.
— Да, — заверила я, пытаясь обойти его в проходе кухни, но Калеб вдруг подался ко мне.
Сильные руки обвили талию. Я опомниться не успела, как оказалась у стены, а со спины прижалось горячее тело огневика. И меня окутало огненным ароматом. Мыслительные процессы в голове сразу застопорились.
— Мне кажется, ты врёшь про девственность. Учитывая, где ты выросла, — прошептал он мне в макушку.
— При чём тут, — я даже опомнилась от возмущения, дёрнулась, пытаясь вырваться, но оказалась притиснута к стене так сильно, что сбилось дыхание.
— Вот сейчас и проверим, — заявил он нагло, принявшись собирать ткань рубашки на моём бедре.
— Что ты делаешь?
— Пока ничего, — усмехнулся он, а его рука легко проникла под бельё.
Стало трудно дышать, кровь зашумела в ушах.
— Калеб… — выдохнула я и прикусила губу, пытаясь собрать мысли в кучку, но ничего не выходило.
Чуть шершавые пальцы скользнули по внутренней стороне бедра, словно специально оттянули нежную кожу.
— Расслабься, — проурчал он, поддев мой подбородок свободной рукой, чтобы развернуть моё лицо к себе.
Я буквально распласталась спиной на его широкой груди, приоткрыла рот, громко вздохнув от слишком откровенного движения. Рука Калеба сжала горло, а губы накрыли мои губы в глубоком и страстном поцелуе. Я приподнялась на цыпочках, чуть раздвинула ноги, бесстыдно позволяя ему меня ласкать. Шум в ушах оглушил. Реальность совершенно исчезла, остался только Калеб, его руки на моём теле, и его губы на моих губах. А внизу живота будто натягивалась пружина, готовая лопнуть в любой момент.
— Калеб… — вновь позвала я, ощущая, как тело подрагивает, но всё вдруг исчезло.
— Ладно, верю, — заявил он.
Я распахнула глаза, озадаченно заморгала. А Калеб подтолкнул меня вперёд. Ноги так дрожали, что я чуть тут же не упала.
— Иди переоденься. Нужно успеть в академию, — заявил он.
— А… — я растерянно указала на себя.
— А теперь мы квиты, — широко улыбнулся он и направился на кухню.
Я так и осталась стоять, растерянная, со свернувшимся внизу живота чувством неудовлетворённости и разочарованием в душе.
Из-за случившегося сборы прошли рассеянно. Я чуть не подожгла мундир обычным бытовым заклинанием глажки. Калеб не выдержал и залетел в мою комнату.
— Давай быстрее уже. Опаздываем.
— У меня мало бытовых заклинаний, — призналась я ему.
— Всё же нормально, — он подошёл, похлопал меня по плечам, поправляя на мне мундир.
Следом погладил на мне брюки. После чего схватил за руку и потащил за собой.
— Ты уже съел пирог? — поинтересовалась я, когда мы покинули квартиру.
— Нет.
— Почему?
— Не голоден, — ровно ответил он.
— И когда проголодаешься? — полюбопытствовала я, но он не ответил.
Мы спустились к машине, загрузились в салон, Калеб вырулил её с парковки и поехал в сторону академии.
— Ты не ответил, — напомнила ему я.
— На вечер ничего не планируй. Проведёшь его у меня.
— Как у тебя? — удивилась я, а сердце забилось очень быстро от волнения.
Он передумал разводиться? Уже влюбился?
— Вот так, в моей постели будешь отрабатывать всё, что задолжала.
— Это когда я успела задолжать? — искренне изумилась.
— Когда замуж за меня выскочила. Супружеский долг называется. Как выплатишь, так и подумаю, отпускать тебя или нет.
— Так супружеский долг до смерти выплачивают!
— Не волнуйся, ты выбесишь меня раньше, — заверил он меня с улыбкой.
— А если нет? — буркнула я, надув губы, но Калеб снова не ответил.
Он припарковал машину на обочине, мельком огляделся.
— Беги в академию. Имей в виду, я за тобой слежу.
— Всё равно не уследишь, — развернувшись, я показала ему язык.
Калеб зло усмехнулся и вдруг подался ко мне. Его пальцы вплелись в мои волосы, немного болезненно прихватили их у корней и притянули меня ещё ближе. Твёрдые губы накрыли мои в жёстком и головокружительном поцелуе. Он всосал мой язык в рот и чуть прикусил, после чего вдруг резко отстранился.
— Не зли меня, дурочка, — прищурился он, а в глубине карих глаз загорелось пламя. — Иначе…
А я лишь кивнула, после такого поцелуя была не в состоянии соображать. Потому взяла вещи и выскользнула из салона. И более-менее пришла в себя только у проходной академии.
— Вот почему он не договорил? Что будет иначе? Любопытно же!
И это
