Хамиш с криком поворачивает нас в сторону. Он пинается, и я слышу скребущий звук его ботинок, соприкасающихся с островом, в попытке оттолкнуть нас в сторону. Мои руки дрожат, от того, как я вцепилась в него.
Я не позволю себе поверить, что всё закончилось, пока мы не достигнем вершины.
Когда твоя жизнь висит на волоске, пятьдесят метров кажутся вечностью.
* * *
— Где она была?
Я не успеваю расстегнуть ремни на бёдрах и груди, как передо мной оказывается Джован и начинает высвобождать меня из Флаера. Его крик заглушается тканью, прикрывающей рот. То, что Хамиш не рассердился на поведение Джована, говорит о том, как напуган он был. Я слишком устала и измучена, чтобы жаловаться на такое обращение.
Я моргаю под яростным и… отчаянным взглядом Джована, когда он переворачивает мои руки и ругается. Он практически несёт меня к пещере, проталкивая через материал у входа. Я едва успеваю слабо улыбнуться ностальгическому стуку вентиляторов в пещере, прежде чем меня укладывают на одеяла, убирают ткань ото рта. Собирается дюжина голов, смотрящих на меня сверху вниз.
Но я вижу только лицо Джована.
Он ищет Хамиша.
— Где ты нашёл её?
Его голос ломается, а у меня во рту пересыхает, когда по его лицу скатывается слеза.
Если он потеряет меня, это уничтожит его. Так же, как потеря его уничтожит меня.
— Она была прямо на дне Оскалы. Я услышал её крик, в момент, когда уже разворачивался, чтобы вернуться, — голос Хамиша дрожит.
Джован напрягается и снова переворачивает мои руки. Его челюсть сжимается.
— Принесите воду и тряпки.
Ашон и Оландон покидают тесный круг.
Джован склоняет своё лицо ближе. Я чувствую его дыхание на своих щеках.
— Ты больше никогда не полетишь на этой штуке.
Его слова заставляют меня вспомнить, почему я вообще нуждалась в спасении.
— Не врезалась, — пытаюсь сказать я. А получается «Н-сь» с писком в середине.
Осколок поддерживает меня, пока не возвращается Оландон с водой и не вливает немного мне в горло. Это как скользить по льду голой кожей. Но я, молча, прошу ещё.
И пытаюсь снова.
— Не врезалась, — повторяю я.
На этот раз удаётся выговорить достаточное количество букв, чтобы Король мог понять.
— Подстрелили.
— Что?! — взрывается Хамиш.
— Стрелой, — добавляю я без необходимости.
Но Джован сразу понимает, что я имею в виду.
— Но как? — спрашивает Хамиш, качая головой. — Если тебя подстрелили там, это значит… — он сглатывает и поднимает свои бриллиантовые зелёные глаза на группу. — Что это был кто-то с Ире.
Он прав на этот счёт. Но я не позволю слухам разрастаться. Этот человек, должно быть, работал не по команде Адокса. Почему-то я сомневаюсь, что старый лидер Ире повелел убить меня.
Между мной и Джованом происходит бессловесное общение.
— Ты его видела, — натянуто говорит он.
Вокруг нас слышен гулкий шёпот. Мужчины заметно растерялись.
Когда фигура Джована становится слишком расплывчатой от моих слёз, я протягиваю руку к его лицу. После смерти Кедрика прошло столько времени. И так же, как это ранило меня в самое сердце, оно ранило и человека, которого я люблю.
Это значит так много для нас обоих.
Я киваю.
— Я знаю, кто убил Кедрика.
ГЛАВА 10
Мы не можем ни дня ждать, пока я поправлюсь. К ночи в эту пещеру придёт ещё пятьдесят человек. К этому моменту нас здесь не должно быть.
Я могу долететь до следующей пещеры, но как бы Осколок, Хамиш и Ашон ни пытались образумить своего Короля, Джована не переубедить. Я не отправлюсь в следующую пещеру на Флаере. Я останусь с ним.
Его хватка на моём запястье как железные оковы в то время, пока я, спотыкаясь, плетусь вслед за ним по деревянному мосту. Это компромисс, на который я пошла после того, как он попытался обвязать верёвку вокруг моей талии на случай, если я упаду. Несмотря на отказ в этом требовании, я уступаю его желанию как-то прижаться ко мне, пока мы идём по тропе. Вчера я напугала его. Я вздыхаю, гадая, сколько времени уйдёт, прежде чем он доверится мне настолько, чтобы снова выпустить меня из виду.
— Тебе повезло, что вчера Король так настойчиво подгонял нас к пещере, — фыркнув, говорит Оландон.
Джован становится навязчивым и злым. Оландон просто злится.
Отряд Короля прибыл в пещеру раньше времени, и обнаружил, что меня всё ещё нет. Джован сразу же отправил всех имеющихся в его распоряжении Ире обследовать местность.
Джован бросает на меня взгляд.
В течение следующих нескольких часов он становится более злым, страх отступает на второй план. Его хватка становится практически болезненной. Я знаю его почти половину перемены и много раз становилась объектом его гнева. Я узнаю эти признаки. Джован скоро взорвётся.
Мы добираемся до пещеры, и Джован отправляет меня на камень в дальнем углу. Он дышит слишком тяжело, чтобы быть спокойным. Я дышу слишком тяжело, чтобы быть в оптимальной боевой форме.
Ашон направляется ко мне, прижимаясь к стене.
— Разведчики говорят, что на этом острове есть ещё одна пещера. Хотя и без вентиляторов…
Я бросаю на него благодарный взгляд. Я не хотела, чтобы лидер Гласиума потерял самообладание перед своими людьми.
Я подхожу к Джовану, который бросает на меня злобный взгляд. Это один из тех случаев, когда он абсолютно не скрывает эмоции. Он зол, потому что чуть не потерял меня, и ему не нравится его уязвимость. Это напоминает о старых шрамах. Я вскидываю бровь.
— Тут есть ещё одна пещера. Мы можем поговорить, — говорю я ему на ухо.
Я собираюсь двинуться вперёд, но он останавливает меня, положив руку мне на плечо. Закатив глаза, я пропускаю его и следую за ним наружу.
Вторая пещера примерно в два раза меньше той, в которой мы будем спать, но она удивительно красива, достаточно глубока, так что свет костра Оскалы проникает в её глубины. Из-за нашей близости к Осолису стены пещеры окрашены в мягкий оранжевый свет.
Я не хочу, чтобы Джован взорвался. Весь этот день я жаждала близости с ним, и я знаю, что он тоже. Он просто ещё не знает об этом. Я обхватываю его талию и кладу голову ему на грудь.
— Я была напугана, — признаю я.
Его дыхание сбивается в груди, прежде чем он заключает меня в свои сильные объятия и крепко прижимает к себе.
— Как и я.
Ответ так тих, что я почти не слышу слов.
— Откуда ты знал, что нужно отправить людей на мои поиски? — спрашиваю я.
Этот вопрос весь день не давал мне покоя.
Он вдыхает аромат моих волос. Полагаю, что они пахнут дымом, но, наверное, это его успокаивает.
— Потому что тебя там не было, — отвечает он.
Познавательно.
Он продолжает прежде, чем я успеваю выдать какой-нибудь саркастический ответ.
— Я весь день уговаривал мужчин поторопиться, чтобы скорее увидеть тебя. Я знал, что ты будешь ждать меня, когда я приду.
— Это…
Самоуверенно, граничит с высокомерием.
— Педантично? — интересуется он.
К нему возвращается чувство юмора, и я с облегчением вздыхаю.
Я могла бы простоять здесь всю ночь, если бы позволил дым. Но пока я размышляю над этими слова, что-то тёплое шевелится у меня в животе.
— Хмм, — отвечаю я.
Наклоняю голову для поцелуя. Джован целует меня в лоб и снова прижимает к своей груди, не понимая намека. Да и с чего бы? Всегда он был инициатором дальнейшей близости. У меня был месяц, чтобы вспоминать ту ванну, которую мы приняли вместе и в которой ничего не произошло. Как будто чем ближе мы к Осолису, тем меньше становится промежуток времени, в котором мы с Джованом можем быть такими, какие мы есть сейчас. Вместе, без всяких сложностей. И я хочу каждую частичку этого. Не только объятий и поцелуев, от которых захватывает дух.
— Так кто наш убийца? — спрашивает он.
Я мрачнею.
