очередь изучив винную карту, я просто наблюдала и получала удовольствие от зрелища – он выбирал так, как будто от этого зависит его жизнь. В полумраке вагона-ресторана, среди складок тяжёлой ткани и блеска резного дерева, он казался драгоценным камнем в оправе, фиолетовый в золоте, совершенный в каждой грани. Я пыталась отвести глаза, честно пыталась – блестящие жёлтые шторы и скатерти, тёмное дерево столов и стенных панелей, сверкающий блеск столовых приборов и улыбки официантов – всё как будто заворачивалось спиралями, рано или поздно возвращая мой взгляд к Алану, и я перестала сопротивляться – к чёрту, он слишком красив для того, чтобы упускать даже секунду. Я буду на него смотреть, пока могу, в этом нет ничего незаконного.
«Мы едем в одном купе. У нас даже есть замок на двери.»
От этой мысли стало горячо в груди – я ведь могу. Никто мне не запретит потратить оставшееся время на удовольствия.
Алан излучал удовольствие, даже когда листал меню, он предвкушал его, и я хотела с ним, в это грядущее удовольствие. Голода я не ощущала, но очень хотела ощутить вкус.
«Я возьму то же, что и он. Он не ошибётся, джем он выбрал идеально.»
Он улыбнулся с победным видом, посмотрел на меня и предложил, как весёлую шалость:
– Давай возьмём разные блюда и поделимся? Я хочу всё попробовать, но я столько не осилю.
Я тихо рассмеялась и кивнула:
– Хорошо, заказывай.
– Ты что-нибудь выбрала?
Я качнула головой и указала на меню, которое даже не открыла:
– Положусь на твой выбор.
– Отличное решение, принцесса Лея, я не подведу, – он подозвал официанта и сделал заказ, меню унесли, Алан опёрся на стол и придвинулся ко мне, заглядывая в глаза сквозь дымчатые стёкла очков: – Ты начала читать? – я кивнула. – Огонь, скажи?
– Да.
Он изобразил победный жест, как будто от моего мнения что-то зависело, придвинулся ещё ближе, собираясь сказать что-то явно интересное. И к столу подошёл незнакомый мужчина, который сунул газету подмышку и протянул Алану руку, неуверенно спрашивая:
– Прошу прощения, Деймон?
– Нет, вы ошиблись, – холодно ответил Алан, так резко, что я почти вздрогнула от контраста. Мужчина немного растерялся, опустил руку, посмотрел на меня и опять попытался улыбнуться:
– Госпожа, вы не возражаете...
– Госпожа возражает, – тихо рыкнул Алан, от чего мужчина слегка побледнел, мне его даже жалко стало. Я изобразила немного смущённую улыбку и шепнула ему, как секрет:
– Мы обсуждаем одну мою большую задумку, хотелось бы успеть до пересадки. Вы нас извините?
– Да, конечно, – он опустил голову и отступил, я улыбнулась:
– Спасибо.
Мужчина вернулся на своё место, Алан проводил его тяжёлым взглядом, я подождала, пока он посмотрит на меня, и шёпотом спросила:
– Ты знаменитость, что ли?
Он смущённо рассмеялся и покачал головой, махнул рукой, как будто не хотел это обсуждать, на секунду сосредоточился, и я увидела еле заметное магическое воздействие, настолько тонкое, что если бы не моя повышенная чувствительность к аурам, я бы не заметила. Судя по форме искажений, это был щит, отводящий глаза и отвлекающий внимание.
«Он ещё и маг, обалденно. Ещё сюрпризы будут?»
Алан посмотрел на меня, я улыбнулась и шепнула:
– Скажи честно, мне пора купить у тебя страховку? – он тихо рассмеялся, я развела руками: – У меня странное предчувствие, что однажды придётся ставить бумагу с твоей подписью в рамочку со стеклом, чтобы всем показывать и гордиться. – Он рассмеялся громче, я изобразила ещё больше недоумения: – Серьёзно, ты звезда страхового мира?
Он обречённо кивнул и поднял ладони:
– Да! Ты меня раскусила. Я звезда, на своей Грани. Там у меня безукоризненная репутация и великолепная кредитная история, но каким образом меня узнали здесь, я не представляю. Решил на одну ночь забыть о работе, и на тебе, – он вздохнул, но тут же воодушевился – нам несли закуски.
Внимание переключилось на аперитив и незнакомые блюда, Алан дегустировал все с таким видом, как будто это было крайне важно, мне нравилось на него смотреть, я начинала подозревать, что вовсе он не страховой агент, а очень даже повар-гурман, возможно, не вставший на путь мечты в юности, но обречённый однажды на нём оказаться и пронести его через всю жизнь.
Когда принесли горячее, он уже перепробовал всё, что было на столе, и рассказал мне свои впечатления по каждому моменту, я бы никогда не подумала, что это будет так увлекательно. Все блюда он изучал, как многогранную сложную систему, и всем наслаждался, и оставил такие щедрые чаевые, что я поверила, что его восторг был неподдельным.
Когда мы вернулись в купе, он признался, что опять хочет спать, и я вернулась к книге, с удовольствием ныряя в опасные приключения смелой девушки, которая лавировала между законом, моралью и большими деньгами, умудряясь ни разу не выйти за грань, я ею восхищалась. До конца книги оставалось страниц двадцать, когда я неожиданно погрузилась в сон, как будто продолжающий книгу – героиня водила меня по узким улочкам и рассказывала о том, как ей страшно, я обещала помогать ей изо всех сил, и мы крались в тени, как мыши, прислушиваясь к каждому шороху.
***
Глава 3, день в пути, между мечтой и реальностью
– Лея... Проснись, спящая красавица, я ухожу.
Шёпот касался кожи, я приоткрыла глаза и с трудом рассмотрела в темноте сидящего на моём диване Алана. Я уснула сидя, вытянув босые ноги и прижав раскрытую книгу к груди. Свет, видимо, выключили во всём вагоне, а ночник Алан почему-то не стал включать. За окном светила луна, отбрасывая кружевную тень на половину купе, вагон качался, тень качалась на лице и на рубашке Алана, он гладил мою руку.
Я немного пришла в себя и села повыше, закрыла книгу и положила на стол, тихо сказала:
– Спасибо, я такого действительно никогда в жизни не читала.
– Не успела? – кивнул он, я философски пожала плечами:
– Я запомнила автора, найду и дочитаю.
Он возмутился:
– Шутишь? Ради всех богов, я куплю себе новую, это такая ерунда. Забирай.
– Правда?
– Конечно.
– Спасибо.
Мы говорили шёпотом, как будто могли кого-то разбудить, и он держал меня за руку, как будто это было нормально. Я боялась пошевелиться, чтобы он не вспомнил
