его близость, моя потребность.
Поэтому я провожу рукой по его груди, скользя по одному из его сосков, чтобы посмотреть, как он отреагирует. Он тут же крепче прижимает меня к себе, зарываясь носом в мои волосы. Моя пара. Моя любовь.
— Прикоснешься ко мне?
Он издает низкий горловой стон, звук почти заглушается воем ветра, а затем он толкает меня на спину, срывая с меня кожаную одежду. Да! Я хочу этого! Я расстегиваю завязки спереди на своей тунике, позволяя ей полностью распахнуться.
Его руки сразу же оказываются на моей груди, лаская кожу и потирая соски.
Я хнычу, потому что они чрезвычайно чувствительны, особенно во время кормления грудью. Я чувствую, как немного молока стекает по каждой груди, но в следующее мгновение его рот оказывается рядом, прикасаясь к соску, и мне даже все равно. Я хватаю его за волосы и прижимаю к своей груди, настолько возбужденная и дикая, что мои бедра выгибаются под мехом.
Рот Пашова повсюду, он покусывает мою грудь, его язык скользит по моим соскам, облизывает ложбинку между ними. Ни в одном из нас нет утонченности, просто потребность.
Он лижет ниже, двигаясь вниз по моему животу. Он немного мягковат после родов и покрыт растяжками, но это тоже не имеет значения. Пашов проводит языком по моему пупку, затем тянет за леггинсы, стягивая их с моих бедер.
Я пытаюсь помочь, извиваясь, поднимая задницу в воздух, чтобы освободить кожаные штаны, когда он тянет их вниз, и я сбрасываю их пинком. Движение кажется почти глупым, потому что здесь чертовски холодно, но в следующее мгновение Пашов опускает свое большое тело вниз, и его руки обхватывают мои бедра. Он раздвигает их и скользит еще глубже в палатку, а затем зарывается лицом между моих ног.
У меня вырывается всхлипывающий вздох.
— Да!
Он низко рычит, и его руки сжимаются на моих бедрах. Он облизывает мои складочки, исследуя меня языком, и сломанный стержень его рога упирается мне в бедро. Мне даже все равно. Я просто хочу, чтобы он продолжал лизать меня. Он двигается всем телом, его язык со всеми этими фантастическими выступами скользит вверх и вниз по моей киске. Как будто он намеренно избегает моего клитора, чтобы свести меня с ума, и когда он снова начинает лизать мою сердцевину, я теряю терпение и подношу руку к своему клитору, отчаянно желая кончить. Он собственнически рычит и отбрасывает мою руку, а в следующее мгновение его рот и язык оказываются рядом, облизывая и посасывая этот крошечный кусочек плоти.
И, о боже, это именно то, что мне было нужно.
Мои пальцы на ногах подгибаются, и я вскрикиваю. Он издает еще один рычащий звук и удваивает свои усилия, пока я не начинаю извиваться на одеялах. Рисунок движений его языка невозможно разгадать, и как раз в тот момент, когда я думаю, что он вот-вот ускорится и подтолкнет меня к краю, он меняет тактику и начинает мягкие, медленные облизывания, которые сводят меня с ума еще больше. Отчаянно желая кончить, я пытаюсь отодвинуть его рот в сторону, чтобы самой прикоснуться к своему клитору, но он рычит и снова отталкивает мою руку в сторону. Боже, это и близко не должно быть так горячо, как сейчас. Он такой… собственник моей киски.
Он лижет меня с удвоенным энтузиазмом, и тогда это уже слишком. Я слишком долго не кончала, и все это накопилось во мне. В тот момент, когда он прижимает кончик большого пальца к моей сердцевине, все мое тело дергается, и я кончаю. Я кончаю так быстро и так сильно, что вскрикиваю, заставляя Пейси проснуться.
Пашов даже не поднимает головы, просто продолжает облизывать меня языком, впитывая все до последней капли сока между моих бедер. И я продолжаю кончать, как товарный поезд, все мое тело дрожит.
Пейси икает в своей корзинке, затем замолкает, и я вцепляюсь зубами в одно из кожаных одеял, пытаясь приглушить свой оргазм, когда еще одна яростная волна удовольствия пронзает меня. О боже, он не перестает лизать. Он просто продолжает все дальше и дальше. Мои глаза закатываются, и он крепче сжимает мои бедра, заходя еще на один раунд. Я не смогу встать утром, если он будет продолжать в том же духе. Я похлопываю его по плечу, а когда это не привлекает его внимания, дергаю за его уцелевший рог.
Он поднимает голову, ярко-голубые глаза светятся в темноте.
— Моя, — хрипло произносит он.
Я дрожу от того, насколько он свиреп.
— Хочу тебя, — выдыхаю я. — Внутри себя.
Пашов надвигается на меня, его большое тело прижимается к моему, и я нетерпеливо обхватываю ногами его бедра. Его хвост хлещет по моей ноге, как бешеный, и это заводит меня еще больше. Он кладет руки мне на плечи и смотрит на корзинку Пейси.
— Комплект…
Я качаю головой, прижимая палец к его губам.
— Вернулся ко сну, — шепчу я. Отсутствие второго плача после первого первоначального шума означает, что с ним все в порядке.
Пашов кивает и прикасается к моему лицу. На мгновение мне кажется, что он собирается поцеловать меня, но вместо этого он наклоняет голову и двигает бедрами. Головка его члена упирается в мой вход, и я наклоняю бедра, приветствуя его. Прошло слишком много времени с тех пор, как я была наполнена. Пашов толкается в меня так сильно, что мое тело вздрагивает на одеялах, но ощущения невероятные. Я чувствую каждый дюйм его тела, находящегося глубоко внутри меня, его шпора сводящим с ума образом трется о мой клитор.
Я крепко обнимаю его и киваю, поощряя его продолжать. Он толкается снова, а затем входит в меня, быстро, яростно и так хорошо, что я прикусываю губу, потому что знаю, что снова начну кричать. Еще один оргазм вот-вот пронзит меня, благодаря его толчку, и я решаю не бороться с ним. Я просто отпускаю и полностью сдаюсь, растворяясь в настоящем моменте. Один бесконечный оргазм сменяет другой, и я едва осознаю, что Пашов нависает надо мной.
Он входит и сразу же кончает, и я удивлена тем, как быстро он получил освобождение. Впрочем, все в порядке. Прямо сейчас все дело в том, чтобы снова быть вместе. И я кончила так много раз, так быстро и так сильно, что не возражаю, что он получил свое в мгновение ока.
Пашов падает на меня сверху, весь потный, с бархатистой кожей, и я цепляюсь за него руками и ногами, отчаянно желая, чтобы
