«Я особенная. Прямо как Грегори. Мы со старостой на одном уровне».
Простенькая мысль заставляла ее гордиться собой, уникальностью своей личности, способной вызывать доверие. Даже у создания, каким являлся Момо.
— А тебе ни капли не страшно? — Она подползла к слишком уж притихшему парню и наклонилась к его лицу. От локонов, цепляющихся за мочку уха, и от бледной кожи исходил приятнейший аромат. Он доминировал, проникал в недра земли, в покрывало из густой травы и заполнял воздушное пространство.
«Заснул?»
Недоумение довольно быстро сменилось желанием провести проверку предположения с помощью тактильных методов. Девичьи пальцы зарылись в вожделенную мягкость малиновых локонов.
— А тебе? Не страшно? — Момо с ловкостью перехватил ее запястье, потянул девушку к себе и прижался к ладони щекой.
Вырываться Аркаша не стала.
— Страшно, — честно призналась она. — Но я с трудом представляю последствия, так что основательно испугаться не могу.
О печати ли они говорили? Аркаша предпочла не вникать. В пространных разговорах с Момо была своя прелесть. Необычное общение, без конфликтов и столкновений, — практиковали ли они подобное раньше? Может, им и в чарболе удастся сыграться?
Не успела она помечтать о слаженной командной игре, как сильный рывок неожиданно заставил ее рухнуть на живот в травяную перину под бок Момо. Если тайна эстетически украшенной спины демона не сумела по-настоящему напугать Аркашу, то его руки, появившиеся по обе стороны от ее головы, и колени, прижавшиеся к ее бедрам, повергли девушку в панику.
— Чего это ты задумал?! — Испугавшись, Аркаша резво приподнялась на руках, но, коснувшись спиной его обнаженной груди, рухнула обратно, нырнув подбородком в траву.
— Хочу раскрыть тебе как можно больше секретов.
Он дотронулся до ее макушки и запустил пальцы в копну рыжих волос, будто отыгрываясь за недавнюю вольность со стороны Аркаши, коснулся девичьей шеи и принялся оглаживать ее волосы, распуская наспех собранную косу. Рассыпавшиеся по траве локоны в ежесекундно меняющемся сиянии от множества источников превратились в солнце, задремавшее на тайной полянке.
— Я...
— Прекращай дрожать, Шмакодявка. — Фыркнув, Момо по-приятельски потрепал ее по волосам на затылке. Моментальная смена настроения. — Ты весело реагируешь. Сложно удержаться и не подразнить.
«Вот же черт ароматный!» — с возмущением подумала Аркаша.
Ладно, она немножечко испугалась. Самую малость. Каждая выходка Момо лично для нее выливалась в чрезвычайно важный первый опыт. К примеру, никто и никогда с такой проникновенностью не лапал ее волосы. И вполне возможно, что Момо, падкий на слишком уж прямолинейное озорство, касаясь Аркаши, вспоминал, что шикарной шевелюрой девушка обзавелась как раз благодаря умению забирать у него энергию.
Вот и все. Нуль подтекста и неприличных намеков.
Ощутив новую волну неловкости, Аркаша снова предприняла попытку подняться, и на этот раз Момо не препятствовал ей. Переместившись лицом к парню и благополучно уместившись на траве, девушка полностью успокоилась. Отчасти ей было стыдно за мысль, мелькнувшую в тот момент, когда она почувствовала на себе тяжесть чужого тела.
«Если он посмеет что-то сделать, Грегори его укокошит».
Выходит, как ни крути, а защищенной она себя ощущала, лишь точно зная, что за нее заступится староста Сириуса. Ни вера в то, что Момо существенно отличается от беспринципных сородичей, ни готовность папани Гучи драть всем глотки за дочу, ни собственная убежденность в своих силах дать отпор не успокаивали так, как уверенность в том, что при любом гадском раскладе Грегори придет и раскидает всех по углам. И даже такого здоровяка как нефилим Джадин или мускулистых подопечных Рудольфа Фрая, старосты Веги.
Правильно, ей следовало нарастить основательную мотивацию для победы в игре. Нельзя надеяться только на Момо. У него-то со стимулом все отлично. Сам же первым ринется навалять тому, кто посмеет попробовать стащить у Сириуса Грегори.
На непроизвольно вырвавшийся у нее смешок Момо отреагировал непонимающим, но солидарным хмыканьем. Знал бы он, что от пылающих щек и кипящей от смущения макушки Аркаша спасалась мыслями о братско-родительской заботе их славного Кэпа.
— Быстро адаптируешься, — расщедрился он на похвалу. — А ведь только недавно дрожала, как капля на крышке ржавой банки.
«Ну и угораздило же меня втюриться в это злобное существо, — посетовала про себя Аркаша. — Но ничего не могу поделать. Мне слишком нравится то, как он с успехом выбивает мою слабенькую сущность из апатичной хандры в реальность. У остальных — сколько бы добра они мне ни желали — не получилось бы встряхнуть меня. И моя адаптация вряд ли проходила бы также легко».
— Тогда будь осторожен с такой каплей. Банка-то ржавая. — Прищурившись, Аркаша демонстративно постучала кулаком об кулак. — Спорим, в ближайшей битве один на один я обойду тебя и доберусь до кольца без потери мяча?
— Тоже собираешься это с закрытыми глазами провернуть? — В глазах Момо вспыхнул азарт. Он наклонился вперед. — Как делала это над пропастью? Идет, поспорим. Тогда, если продуешь, будешь больше времени уделять мне, чтобы наиграть пару лучше, чем было у тебя с твоим снежным песиком.
«Ничего себе запросы», — удивилась Аркаша.
Тренер Лэйкин, ясное дело, будет только счастлив, если команда активнее включится в тренировки. Но желание Момо на полном серьезе взаимодействовать с ней в командной игре поставило ее в тупик и одновременно порадовало.
Осталось только дождаться лояльности от Жадины Джадина и, возможно, приноровиться вылавливать голову у зомбака Плюх Плюхича. И тогда вся команда будет в сборе.
— Чего это ты вдруг засияла? — заинтересовался наблюдавший за изменениями на ее лице Момо. — Вообразила, как мы будем пасовать друг другу?
— В точку. — Она быстро закивала.
— При последних моих «Стопроцентных» твоя головенка чуть не превратилась в факел.
— Твои последние были и первыми «Стопроцентными», между прочим. — Она машинально почесала висок. — Взял и спалил мою памятную кепку. Псих дурной.
— Адаптируйся, выживай, жги ответкой, Шмакодявка. — Он с ухмылкой развел руками. — Говорил же, здесь тебе не курорт.
— С тебя и начну, — мстительно пообещала она. — А свое желание придумаю попозже.
— О каком желании речь?
— Выполнение которого гарантировано тобой, если я одержу победу!
— Забудь. Тебе не проскочить мимо меня.
— Да запросто! Не угонишься! Только пяточки на бегу и увидишь!
— Поймаю, тебе кранты.
— Да вперед, я готова!
Энтузиазм стремительно отвоевал себе каждый захудалый клочок ее сознания. То, что находилось в спячке целую вечность, встрепенулось, встряхнулось и взвилось, как хорошенько отдохнувший за миллион лет древний хищник.
Пока она упивалась новейшим восхитительным состоянием, Момо безмолвно наблюдал за ней. И полностью сосредоточенная на нем Аркаша не сразу уловила изменения, произошедшие вокруг нее.
Миг, и нечто объемной заняло всю зону видимости как справа от девушки, так и слева. Что-то темное и багряное, алое и пламенное, мерцающее и переливающееся. Позабыв испугаться, Аркаша сразу же приступила к исследованию. Мерцающий покров из оттенков красного был образован из множества рваных перьев, дергающихся и искажающихся в пространстве, будто сделанных из дымки, которую разрушают порывы ветра. Конструкция удерживалась на сложной структуре, выстроенной из длинных тонких костей, соединенных между собой черными и алыми туманными сгустками.
«Крылья!»
Мотнув головой, Аркаша впилась взглядом в плечи Момо, за которыми и скрывалось начало этих роскошных в своей чудовищности живых строений.
— Твои? — справившись с волнением, задала она несколько глуповатый вопрос. Вариантов для выискивания того, кому могло принадлежать затейливое чудо искусства, рядом больше не наблюдалось.
— Мои. — Момо скользнул ближе. Крылья, качнувшись, образовали купол над их головами, полностью скрыв их в маленьком мирке.
