никуда не денешься.
— Эй, — позвала я еще раз. — Клаус, мне в туалет нужно. Срочно.
— Потерпишь, — я услышала звук выпиваемого пива, и кружку с шумом поставили на стол.
— Не могу, — заныла я. — А что будет, если хозяйка увидит здесь такое безобразие? Уж точно не мне придется убирать чулан.
Клаус тяжело задышал, он всегда так делал, когда приходилось напрягать мозги. Через минуту заскрежетал замок, и дверь открылась. Яркий свет резанул по глазам, но дать привыкнуть мне никто не собирался.
— Пошли, — вытолкал меня Клаус, — минуту, не больше.
Я прошла за ним, быстро юркнула в уборную для прислуги. С прислугой здесь не заморачивались, пустое ведро за шторкой — вот и все, что было в моем распоряжении. Я достала из кармана две таблетки, которые забрала из больницы. Визуально они были неотличимы, медсестры делали все сами и не заморачивались со знаками отличия. Немного подержала их в руках, жалея, что не могу принять таблетку от боли. Но мне спать нельзя, а вот кое кому точно нужно.
Под пристальным взглядом Клауса я вернулась обратно. Проходя мимо стола, сделала вид, что меня качнуло и кинула обе таблетки в кружку пива. Когда за спиной лязгнул ключ, закрывая меня, опустилась на пол и прижалась к двери. Через небольшую щелку могла видеть, как Клаус опустошил кружку и принялся разглядывать журнал с обнаженными девушками.
Я ждала долго, но то ли доза для него была мала, то ли на такую тушу действовала таблетка медленно.
Ронан пришел раньше. Отпер дверь и вытащил меня.
— Пойдешь с нами. И не вздумай повторить свой маневр, на этот раз у меня в руках пистолет.
Он продемонстрировал черный вальтер. С такого не промахнешься, пулю не просто в спину получу, а прямо в сердце. Я съежилась, Клаус за спиной у Ронана смачно зевнул.
— Выводи ее, повезем на встречу.
— На какую? — я сжалась еще больше.
— Ты у нас ценный товар, — заржал Клаус, — дороже всех статуэток.
Меня усадили в экипаж, куда сел Ронан, а Клаус прыгнул на козлы к кучеру. Я смотрела, как мелькают окна домов, редкие прохожие, встречающиеся в темное время суток на улице. Мы выехали на окраину города, люди перестали попадаться, а окна все чаще оставались неосвещенными. Экипаж остановился, и Ронан вышел, закрыв передо мной дверь. Клаус присел на подножку, перекрыв мне выход.
Я не видела, куда ушел Ронан, но видела, как опускается голова Клауса, погружая его в сон. Когда с улицы до меня донесся заливистый храп, напоминающий поросячье похрюкивание, я отодвинула занавеску и провела рукой по макушке Клауса. Тот спал и не не отреагировал на мою выходку. Высунув руки, подтянулась, зацепилась за крышу и вылезла, сев на раму окна. Вокруг было темно, не видно даже ближайших деревьев или домов. Это дало мне возможность незаметно соскользнуть вниз и прокрасться к ближайшему укрытию. Им оказалось полуразвалившееся строение, когда-то бывшее сараем. Там я и затаилась.
— Где Снежана? — знакомый голос вывел меня из оцепенения.
Я пробралась в другую часть дома, откуда голоса были слышны лучше. Через разбитые окна я четко видела силуэты двух мужчин: тощий и крючковатый Ронана, и статную выправку доктора Мороза.
— В надежном месте, — ухмыльнулся Ронан, засовывая в рот скрученную папиросу. — Сначала поговорим о том, что я получу взамен.
— И что же ты хочешь? — голос Мороза был спокойный, будто все проходит естественно.
— Клинику. Когда-то я подарил ее тебе, сжалившись над твоей беспомощностью. Теперь я хочу ее обратно.
— Ты отдавал мне развалившуюся хибару, сейчас это одна из лучших больниц города. Считаешь обмен равноценным?
— А во сколько ты ставишь жизнь своей девчонки?
Воцарилась тишина, а я сильнее прижалась к стене, с жадностью вслушиваясь в каждый звук. Сердце колотилось как ненормальное, я прижала руку к груди, пытаясь остановить его стук. Казалось, его биение могут услышать с улицы, и тогда меня найдут.
— Хорошо, — Мороз четко выдал фразу, — я перепишу клинику на тебя. Но приведи Снежану, чтобы я ее видел.
— Сначала клинику, — Ронан выплюнул папиросу и послышался шорох бумаги, скрипнуло перо, и снова шорох бумаги.
— Теперь веди Снежану, — голос Мороза стал более грубый и несдержанный.
Послышались шаги, Ронан возвращался. Затем, нецензурная речь, он увидел спящего Клауса и мое отсутствие.
— Найти, — закричал Ронан, чем-то дубася заспавшегося помощника.
Я заметалась, других зданий я поблизости не видела, и это будет первое, где меня станут искать. В поисках укрытия, я не заметила пару ведер, споткнулась, и они с грохотом раскались по полу. Бросилась к окнам на противоположной стороне, но тяжелая рука схватила меня за шиворот, поднимая в воздух.
— Добегалась, пигалица.
Клаус держал меня крепко, в глаза не было ни крупицы сна, тумаки Ронана имеют ошеломляющий пробуждающий эффект.
— Оставь ее! — за его спиной появился доктор Мороз.
— Докторишка появился, — скривился Клаус и отшвырнул меня в стену.
Я больно ударилась спиной, но сознания не потеряла, лишь искры полетели из глаз, когда боль пронзила позвоночник. Клаус рванулся вперед первым, замахнулся кулаком, но попал только в стену. Мороз одним ударом уложил его на пол.
— Иван, я за Ронаном, — раздался незнакомый голос снаружи, и в окне мелькнули огромные белые крылья.
Мороз только кивнул и пошел ко мне.
— Сзади, — успела я выкрикнуть, когда в спину Морозу полетел сломанный стул.
Увернуться он не успел, упал, опершись руками об пол, быстро встал, поднял остатки стула, и отправил его обратно. Деревяшка жалобно хрустнула, встретившись с головой Клауса. Довершил битву удар в челюсть, сваливший помощника Ронана в нокаут.
Мороз, пошатываясь, подошел ко мне.
— Ты как?
Я попыталась встать, но острая боль пронзила все тело, ноги подкосились, и только благодаря Морозу, который поймал меня в последний момент, я не упала.
— Тихо, тихо. Дыши, Снежинка, глубоко дыши.
Делаю вздох и понимаю, что не могу, грудь поднимается на пару миллиметров, а дальше — стопор. Пробую снова — то же. Меня охватывает паника, я смотрю на него, но его взгляд устремлен позади меня. Он кладет меня на пол, медленно, будто хрустальный шар, я поворачиваю голову туда, куда только что смотрел он, и вижу изогнутую железную трубу с красными разводами. Только сейчас начинаю понимать, что именно об нее я ударилась, когда Клаус меня отшвырнул. Неужели эти красные разводы… Зажмуриваюсь от очередного толчка неимоверной боли, пронизывающей всю спину.
— Дыши, Снежинка, — слышу его голос. Он дрожит, расстегивая кофту и снимая ее с меня. Никогда на операциях доктор Мороз не нервничал, даже
