— Теперь эта девушка неприкосновенна.
— Какая разница? Девушки не в моем вкусе. А вот ее друг… Он не неприкосновенный. Лакомый кусочек!
Они захихикали.
— Может быть, она поделится с нами, когда присоединится к нам.
— Если она та самая, разве у нее есть выбор? Ее друг станет легкой добычей.
Сет вернулся с сумкой на плече, и Эйслинн протянула к нему руки, словно ожидая очередных объятий.
Он вопросительно посмотрел на нее.
— Кто сказал, что мы должны ждать? — Одна из фейри погладила его по щеке, вторая ущипнула его.
Сет широко раскрыл глаза.
Сердце Эйслинн подпрыгнуло. Он почувствовал . Ей никогда не приходилось говорить с кем-нибудь, кто не видит их, так, чтобы фейри не могли понять ее. Надеясь, что фейри ничего не заметили, она обвила рукой талию Сета и подтолкнула его к двери, подальше от похотливых невидимых красоток:
— Ну что, пойдем?
— Конечно. — Он ускорил шаг и обнял ее за плечи.
— Кажется, у Летнего Короля есть конкурент.
— Сама хочешь сказать ему об этом? «О, Кинан, любовь моя, ее игрушка — просто прелесть!»
— Не будь такой противной. Это же просто королевские забавы.
Все они снова захихикали.
— И как долго он будет забавляться с ней? Ты же знаешь, как он действует, когда добивается благосклонности. Я добровольно предложу ему отвлекать смертного, чтобы Кинан мог добиться ее. Только посмотри на весь этот пирсинг на его лице. Интересненько, в языке у него тоже есть колечко?
Как только они оказались в металлической безопасности поезда Сета, Эйслинн вздохнула с облегчением.
«Прогулка» до дома напоминала средневековую казнь[5] — фейри наблюдали за ними, стараясь подобраться поближе. Они ни разу не тронули ее, зато у Сета наутро появится парочка необъяснимых синяков. Эйслинн радовалась, что он не мог видеть их.
Она быстро обняла его и отступила:
— Прости меня.
— За что? — Он размотал Бумера, свернувшегося вокруг заварника, и положил его в террариум.
— За них. — Она подошла к барной стойке на «кухне».
Сет щелкнул выключателем, чтобы нагреть камни в террариуме и зажечь лампы для Бумера.
— Чаю?
— Давай. Ты чувствовал их?
— Возможно. — Он замолчал, наливая воду в чайник. — В библиотеке что-то такое было… Расскажи мне о том, что случилось раньше. И в первую очередь — об этом. — Он указал на синяки на ее лице.
И она все рассказала. О парнях в парке, о том, как Дония спасла ее, о том, как она злилась, когда разговаривала с «костлявой» фейри. Она позволила словам свободно литься, ничего не утаивая.
Несколько минут он неподвижно стоял, а потом напряженным голосом спросил:
— Ты как?
— Нормально. Ничего особенного не произошло. Просто испугалась. Я в порядке. — И это было действительно так.
Однако вид Сета говорил о том, что он изо всех сил старался держать себя в руках, — челюсти стиснуты, черты лица заострились. Он отвернулся, пытаясь успокоиться, но она слишком хорошо его знала.
— Серьезно, я в полном порядке, — заверила она. — Немножко побаливает там, где он хватал меня, но это пустяки.
Однажды, когда она была помладше, Эйслинн видела, как группа фейри тащила еще одного, хрупкого на вид, в рощу деревьев. Он отчаянно кричал, и эти жуткие вопли месяцами преследовали ее в ночных кошмарах. Да, ее схватили, удерживали против ее воли несколько минут, но ведь все могло быть намного хуже.
— Дония спасла меня до того, как могло случиться что-то действительно ужасное, — снова сказала она.
— Я не знаю, что стал бы делать, если бы с тобой что-то случилось. — Его голос оборвался, и в глазах застыла незнакомая паника.
— Ну, ничего не случилось. — Она хотела развеять его беспокойство и сменила тему: — Теперь о твоих близких контактах с фейри.
Он кивнул, принимая ее инициативу по смене темы:
— Как насчет того, чтобы мы оба записали то, что произошло?
— Зачем?
— Так я буду знать, что это не плод моего воображения или твои предположения. — Он казался неуверенным, но она не могла его винить за это. Она не могла избежать фейри, но Сет мог. У него был выбор — то, чего никогда не было у нее.
Он подал ей ручку и лист бумаги, и она записала: Ущипнули за задницу, в библиотеке. Погладили по щеке, в библиотеке. Облизали шею, Уиллоу авеню. Толкнули, укололи, сделали подножку, Шестая улица, магазин «У Джо», перекресток у дома Кили, под мостом.
Она посмотрела вверх. Сет уставился на ее растущий список. Он положил свой листок рядом с ее, и она прочитала: Ущипнули в библиотеке. Ткнули у магазина. Толкнули под мостом?
Она отдала ему свой все еще незаконченный список.
— Значит, фейри, да? — Он улыбнулся, но счастливым явно не выглядел. — Но почему же я смог это почувствовать?
— Может, потому, что теперь ты знаешь, что это возможно. Даже не знаю, — вздохнула она.
Знать, что она должна сказать ему, чтобы он держался подальше, пока они всерьез не заинтересовались им, — это одно. Снова остаться один на один со всем этим — совершенно другое. Он заслуживал шанса не увязнуть в этом кошмаре, пока еще не поздно.
— Знаешь, ты можешь послать меня ко всем чертям и притвориться, будто ничего не произошло. Я пойму.
Он провел языком по серебряному кольцу в нижней губе.
— Зачем мне делать это?
— Затем, что они прикасаются к тебе! — Эйслинн гневно выдохнула и быстро отошла к стойке. — Теперь ты знаешь. Ты чувствовал их.
— Это того стоит. — Он взял заварник, но не наполнил его. Просто посмотрел на нее. — Думаю, они и так это делали.
— Да, но теперь ты это… больше чувствуешь, и они все глазели на тебя. Что-то изменилось с тех пор, как эти двое стали преследовать меня. — Она даже не пыталась скрыть волнение и страх в голосе. Если он теперь знает о них, то заслуживает всей правды, какой бы страшной она ни была.
Он насыпал заварку и снова встал перед ней. Она обвила его руками.
— Извини, что меня не было там раньше, — прошептал он, крепко прижимая ее к себе.
Она молчала, не зная, что сказать. Если она расскажет ему обо всех вещах, которые видела в течение этих лет, он станет волноваться еще больше. Если она позволит себе думать о том, что могло случиться в парке, то просто спятит. Она не хотела думать о том, почему они напали на нее.
Наконец, она отстранилась, рассказала Сету, о чем говорили фейри в библиотеке, и быстро спросила:
— Что ты об этом думаешь?
Он накрутил на палец ее длинный локон и посмотрел ей в глаза:
