За каждым движением нужно внимательно следить, никогда не знаешь, что у него на уме.
Джиан на секунду задержался возле меня, втянул морозный воздух, ворвавшийся вместе со мной.
– Ночью будет буран, Акихито. Зря ты покинул кров Матери рода. Дом уважаемой Баожэй защищён от всех ветров, её гости…
Я сгрёб его за грудки и прищурился. Янтарные глаза были слишком близко, губы изогнулись в насмешке.
– Ещё раз тебя спрашиваю, – тихо, но очень чётко произнёс я. – С какого ты решил поиграть со мной?
– Как ты возбудился после моих лисичек, – заметил он.
Я встряхнул его, послышался треск и короткий перестук по полу сорвавшихся с шеи костяных бусин. Не собираюсь говорить ни о его развратницах-кицуне, которые слушаются воли шамана и готовы соблазнить любого мужчину, ни каких-либо других сказок.
– Я жду ответа.
Джиан неожиданно резко оттолкнул меня и прошёл к двери и закрыл плотнее, щелкнул замком. Обернулся вполоборота, только сверкнула длинная серьга среди рыжих прядей.
– Ты – идиот, Акихито Накаяма, – глухо произнёс он. – Каким был идиотом семь лет назад, таким и остался.
– Очень признателен за лестную характеристику, – кивнул я, складывая руки на груди, – но мне бы подробностей.
Джиан повернулся ко мне лицом, скользнул взглядом снизу-вверх, словно оценивал. Потом усмехнулся уголком губ, сделал глоток из чаши и пожал плечами. Молча прошёл и расположился на подушках у камина. Поднял на меня взгляд, в котором так и читалось: «Ну, долго будешь столб изображать?»
Я закатил глаза, подошёл к нему и опустился рядом. Цуков Джиан. Цуков проклятый шаман Снежных целителей. Ведь прекрасно знает, что я не уйду, не получив ответов.
Однако язык словно онемел. Нужно было спросить так много, но почему-то ничего не выходило. Эй-эй, Акихито, это что, робость? Или просто неумение как ни в чем не бывало говорить с человеком, с которым семь лет назад разругался вдрызг?
– Тебе нужен дракон, – не глядя на меня, сказал Джиан. – Без него Тхэмина не найти. Наследник императорского престола не будет прятаться так, чтобы нашла любая собака.
– Собака – это на меня намек? – зачем-то уточнил я.
– Идиот.
Некоторое время мы молчали. Потому что… он был прав. Дракон – это практически сделанное дело. Только вот надо понять, как шаман уболтал его покинуть насиженное место и потащиться цук знает куда. Эти твари предпочитают покой и собственные хрустальные яйца, а не прогулки по Джапоне.
– Зачем было подсылать ко мне этих твоих…
Он вскинул голову, янтарь глаз полыхнул.
– А иначе бы ты пришёл?
Ответить было нечего. По собственной воле я бы точно не зашёл в дом шамана. Посмотрел, припомнил недобрым тихим словом и пошёл своей дорогой. Даже с тем, что мне рассказала Баожэй. А рассказала она весьма мало.
Просто Джиан – это прошлое. Это то, к чему возвращаться я себе давным-давно запретил. Когда человек – воплощение коварства и изменчивости пламени, не стоит с ним вести дел. Тут он за тебя готов отдать всё на свете, а через минуту – испепелит на месте.
– Нет, – наконец-то ответил я.
В сообразительности Джиану не откажешь. Очень чётко просчитал, что нужно сделать, чтобы я примчался в дом на уступе сам. Среди ночи, не решив даже дождаться утра. Хитрый лис.
Джиан хмыкнул, плеснул остатки напитка прямо в пламя. То жадно заиграло, вспыхнуло жарко.
– Тогда слушай, – хмыкнул он. – Искать Тхэмина – задачка ещё та. Он временами заходил ко мне, болтали о том, о сём.
Я бросил на него быстрый взгляд.
– Нет, Акихито, болтали – значит, болтали, – ни капли не смутился Джиан. – Или ты считаешь, что я буду играть с императорским наследником?
Придурком шаман никогда не был. Пришлось покачать головой.
– Было сразу ясно, что такое количество чжу – лакомый кусок. Для кого именно – я не знаю. Среди Мин у парня врагов не было. Во всяком случае, я обнаружить никого не смог. И мои лисицы тоже.
Лисицы Джиана – красавицы кицуне, юркие и толковые помощницы, которые помогают своему шаману всегда быть в курсе всех происходящих у Мин событий. Именно их он подослал ко мне недавно. Именно с ними семь лет назад…
Я нахмурился, отгоняя воспоминания.
– То есть, всё чисто, но Тхэмин всё равно бежал? – задал вопрос, лишь бы не молчать.
Джиан неопределённо качнул головой, потом покрутил в руках подвеску в виде серебряного варгана.
– А что с императорской семьей? Были ли шепотки о раздрае?
Он фыркнул:
– Серьёзно считаешь, что он таким бы делился?
– Нет, но ты видишь больше, чем говорят.
Джиан бросил на меня быстро взгляд. Я успел заметить мелькнувшую растерянность. Хм, неужто думал, что сомневаюсь в его способностях? В здравом смысле – нередко, а в способностях – никогда.
– Я ведь прав?
Подвеска закрутилась в его пальцах быстрее.
– Прав, – буркнул он. – Тебе Мин дадут бегового рюука.
Шипастая, упёртая тварь, которая шикарно скачет по снегу и льду, плюясь огнём. Прирученные прекрасно возят своих хозяев по горам, дикие… к диким лучше лишний раз не подходить.
Однако меня интересовал другой момент.
– Рюук возит людей на приличные расстояния. Зачем мне рюук?
Джиан выпустил бедную подвеску из пальцев.
– Дракон согласился выслушать твою просьбу, – сказал он. – Но тебе ещё надо его убедить.
Я еле слышно выругался. Конечно, Баожэй, старая ты стер… уважаемая женщина. После дороги, видимо, совсем ум за разум зашёл, раз не сообразил, что ни один дракон сам не придёт к человеку. Дурак!
Некоторое время мы молчали. Потом я всё же спросил:
– Почему ты это делаешь?
Джиан медленно поднялся, прищурившись, посмотрел в окно. Там уже завывал ветер, давая понять, что буран на подходе.
В этот момент серебряные татуировки на теле шамана начали переливаться словно ртуть.
– Потому что я чту род, Акихито, – его голос звучал тихо и, казалось, долетал со всех сторон. – Потому что я поклялся защищать Мин в любой ситуации, делая всё для этого возможно. Потому что я хорошо отношусь к Тхэмину, и хочу, чтобы он был цел и невредим.
В какой-то момент показалось, что в голосе Джиана слышен звон льда, который словно свидетельствовал и подтверждал сказанное. Огонь будто покинул камин и стеной встал за спиной, отбрасывая причудливые тени на прозрачно-белую кожу.
Джиан тряхнул волосами, наваждение тут же развеялось. Но я прекрасно понимал, кто передо мной стоит.
– Ну что, Акихито, охотник на чудовищ, устроил тебя мой ответ?
– Да. И не называй меня охотником на чудовищ.
– Хорошо, охотник на чудовищ.
Быстрая подсечка, короткий вскрик от неожиданности, Джиан оказался на полу. Я навис сверху.
– Ещё раз, шаман. Только попробуй, – предупредил я.
Он только улыбнулся. В янтарных глазах был смех и вызов. Попробует. Будет пробовать снова и снова! По лицу же вижу.
– Как своеобразно выражаешь ты благодарность, – заметил Джиан. – А ещё жаловался на моих лисиц. Может быть, стоило подсылать лисов?
Я закатил глаза и выпрямился.
– Следи за языком. И да, именно благодарность не дает мне хорошенько дать тебе по морде.
– Ваши манеры, господин Накаяма, впечатлили бы самих богов, – хмыкнул Джиан и ловко поднялся на ноги с таким проворством, что даже пожелай я его поймать – не вышло бы.
Эта странная мысль озадачила. Тьфу, ночами спать надо, а не шататься по домам шаманов. Тут и не такое придумается.
Джиан тем временем открыл шкафчик и достал оттуда пузатую бутылку с тёмной жидкостью. Потом ещё одну чашу. Посмотрел на меня и хмыкнул:
– Ночь будет долгая, садись, гость дорогой, не обидь хозяина.
Я приподнял бровь.
– А Мать рода не оскорбится?
– Я – единственный шаман Снежных целителей, – рассмеялся он. – Немного гениальный, немного сумасшедший. Мне можно немножко больше, чем всем остальным, Акихито.
Не то чтобы я сильно хотел остаться в доме Баожэй, но ещё ни одна ночь, проведенная рядом с Джианом, до добра не доводила. Рано или поздно начинались какие-то приключения.
