— Не смейтесь, пожалуйста. Мы же никогда еще не смотрели на нашу солнечную систему со стороны. Мы пока не знаем, что еще есть вокруг нас. Хотя нет, постойте, знаю! Бетельгейзе! Мы все ждем не дождемся, когда она взорвется! Вернее, может она уже взорвалась, но до нас еще не дошло. Она не так далеко, что-то вроде шестьсот световых лет или около того.
— Вы представляете себе размер галактики?
— Не очень, но, должно быть, она большая.
— Огромная. Представьте вашу самую большую планету, усыпанную слоем глисианского песка. Так вот ваш дом будет песчинкой на ее поверхности. Как думаете, если мы не знаем точного расположения этой песчинки, сколько у нас уйдет времени на поиск?
— Бесконечно много.
— К сожалению именно так. Звезды взрываются, это не редкое явление. Вокруг солнц может вращаться до сотни планет, а вокруг планет сотни спутников. Нам повезло, в нашей части галактики жизнь зародилась вокруг многих солнц. Единственное, что я могу предположить, что вы находитесь не очень далеко от нас. Но мое предположение строится исключительно на древних мифах, которые не претендуют на правду.
— Вы о Семени Жизни? Вед рассказывал.
— Именно о нем. Но ведь семя могло быть и не одно. Кто знает, как далеко распространилась жизнь? Мы не покидали нашу галактику. Просто потому, что до ближайшей слишком долго лететь. Долго даже по нашим меркам. Да, со временем мы изобрели практически мгновенное перемещение в пространстве, но к тому времени уже создавался Альянс и не было смысла искать далеких соседей, когда столько рас рядом с тобой.
— Значит, никаких шансов?
— Мне очень жаль, Алина.
— Я с вами не согласна. — Девушка постаралась сделать самое воодушевленное лицо, потому что не хотела верить, что такая развитая раса не сможет найти нужную планету. — Мы однажды ее найдем. Наверняка есть способ, просто мы о нем пока не знаем.
— Если ваша вера в это так сильна, то не буду ее оспаривать.
— Ну и хорошо. Что ж… Раз пока мы не знаем, как искать мою планету, что на счет ознакомительного путешествия по вашему Альянсу? Я бы очень хотела побывать на вашей планете, узнать вас получше. Я не говорю про технологии, я не так умна и технически подкована. Мне интересна ваша история, как вы вообще живете и чем дышите.
— Состав атмосферы одинаковый на большинстве планет с небольшими вариациями.
— Я не про состав атмосферы, это фигуральное выражение. Означает, что мне интересно узнать, что для вас важно, как вы отдыхаете, какие цели в жизни ставите, о чем мечтаете.
— Я могу вам рассказать.
— А показать?
— Боюсь это невозможно.
— Но почему? Из-за того, что у меня нет документов? Вы же лиинцы, самые главные.
— Наш статус в Альянсе совершенно не имеет значения. Вы имеете значение. Мне бесконечно грустно вести этот разговор, но вы не можете вернуться обратно, даже на Глисаду.
— Я не могу вернуться домой, не могу полететь дальше. Я так и буду болтаться в этом корабле?
— Я смог договорится о дополнительном времени для вас, хотя мы и не практикуем такие меры. Я уговорил высший совет, что нам необходимо изучить вашу расу, узнать как можно больше, прежде чем избавиться от вас. Меня не поддержали, но…
— Избавится? В смысле избавится? — Алина с ужасом посмотрела на собеседника и его глаза наполнились не меньшим страхом.
— Вот в чем все дело. — Почти шепотом произнес Инг, стараясь сохранить самообладание. — Вы даже не понимаете, какой властью над нами обладаете.
— Никакой властью я над вами не обладаю. Что значит “избавиться”? Убить? За что? Что я сделала? Я не по своей воле оказалась здесь. Я не по своей воле выжила на том корабле.
— Прошу вас, успокойтесь, позвольте объяснить.
— Успокоиться? Вы только что сказали, что хотите от меня избавиться! Вы даже шанса не даете! Куда я убегу с этого корабля?
— Прошу вас.
— Не просите! В нас силен инстинкт выживания. Если попытаетесь мне навредить, то я сделаю все возможное, чтобы навредить вам. Мне все равно насколько вы развиты и важны в своем чертовом Альянсе. Никто не имеет права решать судьбу человека, если он ничего не сделал. Что я вам сделала? Почему вы приняли такое решение?
— Вы управляете нами! — Ответил Инг, повысив голос. Для всегда спокойного и сдержанного лиинца это было неожиданностью.
— В смысле управляем? Как?
— Для начала успокойтесь. От того, что вы кричите ничего не изменится. Контролируйте, пожалуйста, ваши эмоции.
В стене чуть слышно открылась дверь и в проеме показались несколько испуганных лиц лиинцев. Они смотрели то на Инга, то на неизвестную чужеземку, пытаясь понять, что происходит. Заметив их присутствие Инг сказал, что все в порядке и им не о чем беспокоиться, но они не спешили уходить.
— Вы внешне ничем не отличаетесь от других детей семени. — Продолжил лиинец, переведя взгляд на девушку. — Мы все очень похожи. Внешние и внутренние отличия — это всего лишь вариации, возникшие в процессе развития. И то, что нас отличает друг от друга, никогда не ставилось превыше качеств всей расы. Но у вас есть одно неприемлемое качество. Вы влияете на наше восприятие вселенной. Вы можете передавать свои эмоции, заглушая наши. Вы радуетесь и я радуюсь, вы боитесь и, посмотрите, — Инг указал на озадаченных лиинцев в дверях, — мы тоже боимся. Мы чувствуем то, что чувствуете вы и не можем это контролировать.
— Как такое возможно? Мы же не телепаты.
— Мне незнакомо это слово.
— Как мы можем на вас влиять, мы не способны передавать свои мысли. — Перефразировала Алина. — На Глисаде никто никогда не говорил, что я влияю на его мысли. Я, конечно, мало с кем общалась, но Вед никогда не был под контролем моих чувств.
— Возможно, это касается только нас, лиинцев. Есть легенда, что мы посещали вашу планету очень и очень давно и как раз из-за вашей способности воздействовать на нас, мы отказались от дальнейшего союза. Вы понимаете, что являетесь опасной расой для нас, для Альянса?
— Но мы же не специально. Мы же не знали. Как такое вообще возможно?
— Мы не знаем. Поэтому мне дали немного времени, чтобы изучить вас. Поэтому мы за пределами Альянса, дрейфуем на корабле, чтобы другие лиинцы не подвергались вашему воздействию. Вы готовы защищаться, потому что чувствуете опасность, но и мы готовы к тем же действиям, потому что вы опасны для нас.
— Это можно как-то отключить? Вы можете изучить, как это работает и просто выключить?
— Я не знаю.
— Но вы попробуете?
— Я должен только изучить ваш вид и понять, сколько еще времени вам необходимо, чтобы освоить космические полеты и добраться до нас. Вы сказали, что рано или поздно сделаете это. Так вот моя задача узнать, как скоро. Лично для вас — это время жизни, наш небольшой подарок.
— Знаете что? Засуньте себе в жопу ваш подарок.
Алина демонстративно вышла из-за стола и направилась к выходу, но пройти не дали дружки Инга.
— Это большое неуважение, покидать стол до официального окончания. Вернитесь пожалуйста.
— И что же вы сделаете в случае отказа? — Усмехнулась она в ответ.
И все же под суровым взглядом потемневших глаз Алина вернулась на свое место. Они сидели молча, даже не пересекаясь взглядами. Зеленые водоросли игриво переливались на тарелке, робот официант стоял в стороне, а испуганные лиинцы скрылись за дверью, с подозрением оглядываясь на девушку, словно боялись оставить наедине со своим сородичем. Спустя минут десять, когда воздух в помещении стал тяжелее урана от нависшего напряжения, Инг спокойным голосом произнес:
— Вы же понимаете, что нет никакого смысла в таком эмоциональном поведении? Я обращаюсь к вам как в высокоорганизованному, интеллектуально развитому существу и верю в конструктивное общение, какой бы финал нас с вами не ожидал. И не нужно искусственно будоражить эмоции. Я знаю и чувствую, что сейчас вы именно этим и занимаетесь.
— Что еще вы чувствуете?
— Все эмоции, которые вы испытываете и чем ярче эмоция, тем сильнее она отпечатывается в нашем сознании. Я нашел вас благодаря тому, что вы увидели Глисаду с орбиты и были так потрясены ее видом, что в моем сознании отпечаталось то, что вы увидели. То есть не просто эмоции, а цельная картина.
