Нагаасур молчал подозрительно долго, потом вздохнул тяжело так и закопался своей рукой в моих волосах.
— Пусть сначала противоядие приготовит.
— Пусть, — согласилась я. — Ой, а проведи рукой ещё раз по этому месту.
Провёл, потом зачем-то почесал. Стало совсем приятно. Только зачесалось ещё сильнее.
— Ещё, — боднула его руку.
Может, правда, аллергия? На Широ после того, как его укусила. Он вон мне голову тронул и я чесаться начала.
— Све-ет, — тихо протянул муж. — А давай ты присядешь?
— А ты ещё почешешь?
— Куда я денусь, маленькая рогатая ядочка.
— Я не рогатая.
— Конечно, конечно. Посидим?
Сидим. Молчим. Чешемся.
Я тихонько плачу, уткнувшись в рубашку Широ. Муж тяжело вздыхает и чешет ещё усерднее. Что за дела? С утра ничего не было.
Не хочу быть козой рогатой!
— И что здесь происходит? — задал вопрос Юки, тоном вернувшегося не вовремя мужа из командировки.
Я всхлипнула чуть громче. Ну до чего же обидно. Попадись мне только сейчас Алексина под руку, всё выскажу про божественный апгрейд.
— У Светы рожки только начали проклёвываться, а я задел случайно, — сдал меня второй муж.
Юки молча вышел.
И так горько стало.
— Сейчас мазь принесёт, — поделился Широ экспертным мнением. — А не сбежал, как ты подумала.
Вот откуда он, а?
Юки и правда вернулся с мазью минут через десять. Правда, в коридоре произошла заминка. Оказалось, что Киерасу увязался следом. Мы минут пять слушали его уговоры из-за двери, что он должен, прямо-таки обязан это увидеть и обследовать. Я даже плакать перестала. Хотя, может, помогли слова Юки:
— У Акайо Саито рогов нет.
Мысль приободрила.
— Значит, я не превращусь в человекоподобную каменную бесхвостую ящерицу?
— Превратишься, — разбил мечты на подлёте Юки. — Но есть вероятность, что рога останутся в том облике после первого превращения. А сейчас просто твоя сущность развивается, вот и вылезают... детали.
Хороши детали, ничего не скажешь. Ну хоть копыт у Акайо я ни в какой форме не видела!
— Мажемся и искать лабораторию? — Широ улыбнулся и протянул руки к баночке с мазью.
— Я сам. — Так и знала, что Юки тоже пощупать хочется!
«Смерть не меняет нагаасура», — подумала я, пытаясь снять браслет.
Заключённая в украшение душа Асами осталась такой же упёртой, как и при жизни. Если бабуля решила, что Кэруш ни при чём, то все должны думать так же. Браслет на руке грелся всё то время, что мы бродили по заброшенной части дома, пытаясь найти лабораторию. Увы, поиски усложняло то, что всегда приветливая полупрозрачная змейка отказывалась ползти вперёд, показывая путь. А я ведь знаю, что она так умеет, пользовалась уже.
Я остановилась, ткнула пальцем в браслет и бросила в тишину коридоров:
— Или ты сотрудничаешь, показываешь путь и открываешь все двери или я иду в совет и говорю, что бывший член клана организовал заговор и теперь власти женщин грозит опасность. И пусть тогда допрашивают каждого члена клана зелёных змей на предмет причастности, я и слова в защиту не скажу!
— Света? — позвал Юки споткнувшись. — С тобой всё хорошо?
— Всё отлично, — процедила сквозь зубы.
Широ, который шёл сзади, положил руки мне на плечи, ободряюще сжал и сказал прямо противоположное моей угрозе:
— Если Кэруш в чём-то виновен, то мы можем скрыть этот факт от общественности. Браслет перестал жечь руку. Вот же, зараза!
— При условии тесного сотрудничества, — дополнила я. — Или же иду в совет и рассказываю всё, что знаю.
Украшение сменило форму и полупрозрачной змейкой сползло с моей руки на пол. Я облегчённо выдохнула. Даже и не знаю, насколько хорошо иметь вот такой своенравный бонус.
Оказалось, что мы шли не в ту сторону. И чем дальше продвигались за змейкой, тем сильнее напрягалась спина Юки.
— Что не так? — догнала мужа и взяла за руку.
— Мне не нравится, куда мы идём. Судя по количеству пыли этими коридорами не пользовались много лет, и я точно помню, что лаборатории была в другой стороне.
— Может, Асами знала, чем её муж занимался и после его смерти всё перенесла?
— Знала наверняка. Но переносить зачем? Обычно комната либо опечатывается или убирается для дальнейшего пользования.
Я пожала плечами. У меня был только один ответ: Кэруш изобрёл что-то опасное и Асами всеми силами пыталась это скрыть. Даже сейчас неохотно пошла на сотрудничество.
Посещение, в которое привела змейка, оказалось маленьким, пыльным и больше проходило на склад, чем на лабораторию. Причём ни о каком порядке речи не шло. Кучи сваленных коробок с бумагами, пробирками, кусками чего-то непонятного. Чтобы разобраться во всём этом понадобится не один час. Хотелось спросить у Асами, где именно искать нужное, но стоило открыть дверь и шагнуть внутрь, как полупрозрачная змейка обернулась куском золота, даже не вернувшись в форму браслета.
Широ наклонился, подобрал его с пола и протянул мне.
— Я тоже перестал чувствовать ваши эмоции, — признался он осматриваясь. — Наверное, где-то кусочек металла лежит, не очень большой.
Юки кивнул, поднял с пола большую коробку, вытряхнул её содержимое и предложил:
— Берём записи и возвращаемся.
Через несколько часов, сидя в одной из гостиных, я очень хотела разразиться тирадой. Асами действительно скрыла кое-что важное.
— Это ведь ты всё подчистила, — шепнула браслету, прижав к груди прощальное, как оказалось, письмо гениального учёного, сотворившего то, что не смогли другие.
Кэрушу не хватило совсем немного времени, чтобы довести изобретение до ума.
Дед моих мужей придумал, как изготовить артефакты без смертей тех, кто будет делиться с предметами силой. Он соединил металл с серебром в строго высчитанных пропорциях. Новое «вещество» поглощало предложенную магию и с лёгкостью отдавало её. Одна беда: такому предмету требовалась кровная привязка. Зато какие открывались перспективы! Магию могли использовать абсолютно все и везде. И стоило это немного, несколько капель крови в день.
Я думаю, Кэруш взял «мой» браслет за пример и источник вдохновения. И у нагаасура получилось. Только вот беда оказалась не там, где её видели изначально.
На месте потерянной по документам фермы действительно находилась лаборатория. Подземная, скрытая от чужих глаз. Дед моих мужей собирался открыть массовое производство. И плохого он ничего не хотел, только методы чистыми не назовёшь. Те нагаасуры, которых он использовал в работе, даже не помнили, что отдавали свою магию. Потому что Кэрушу всегда везло. В самом начале пути он встретил мелкого воришку-муассанита и быть бы Кэрушу облапошенным, да только шёл он к ювелиру не с деньгами, чтобы купить драгоценности, а с металлом, чтобы превратить его в «вещество». Магия воришки не подействовала и выбор у того оставался небольшой — принести Кэрушу клятву служения или попасть в управление.
Я проморгалась и обратилась к мужьям.
— У вас муассаниты всегда преступники? То жрец фальшивый, то вот про воришку упоминание.
— Что-то нашла? — заинтересовался Юки.
Широ смотрел молча, понимающе. Делиться сведениями я пока была не готова.
— Ещё читаю, — рука, держащая письмо, дрогнула. — Так что с этими нагаасурами не так?
— Слабые, красивые, женственные, — начал перечислять Юки. — Магией своей в основном пользоваться не умеют.
Вспомнила «жреца» и усомнилась. Мы действительно говорим об одном и том же? Хотя да, муассанит был красив, а из-за хорошей физической формы я как-то не разглядывала есть в нём что-то от женщины или нет.
— И это заставляет их становиться преступниками?
— Не это, — подхватил Широ, — а окружение. Женщин мало, а тут соблазн в чистом виде, если не смотреть на... деталь. Муассаниты рождаются редко, да их и из кланов предпочитают не выпускать. Причём такого решения придерживаются и мужчины, и женщины. Даже те, кто не умеет управлять своим даром, слышат мысли. Так что угодить в постели могут, как никто другой.
