любопытства, я сняла ее с полки. Пролистала вводную часть, где занудно и многословно рассказывали, как важно с самого раннего детства сформировать у ребенка правильные представления… и так далее и тому подобное. Все то же самое можно было уложить в пару строк, но, видимо, в этом мире, как и в нашем, краткость тоже была тещей гонорара. Вот наконец что-то конкретное.
«Светлячок очень радует детей, – гласило описание первого упражнения. – И придает уверенность в своих силах даже самым маленьким».
Я криво улыбнулась. Уверенность в своих силах. Подняла ладонь, как было написано, – словно держа в ней невидимый шар. Пальцы дрожали. Казалось бы, прожила я всю жизнь без магии и дальше проживу. И вообще, я в самом деле поверила, что она у меня есть? Взрослые девочки не верят в сказки. Возомнила себя великой волшебницей!
Сосредоточиться на тепле в солнечном сплетении. Представить, как это тепло обращается в свет. Направить его в ладонь.
Сквозь закрытые веки пробилось сияние. Я открыла глаза и завороженно уставилась на шарик света над своей ладонью. Получилось! У меня получилось! Чудеса в самом деле бывают!
Какой уж тут сон! Не знаю, сколько времени я провела над этой книгой, напрочь забыв про расправленную постель. Пробовала упражнение за упражнением, и получалось так легко, словно на самом деле я давно все это умела. Впрочем, в каком-то смысле «я» действительно все это умела – сформированные нейронные связи никуда не делись, пусть даже я не осознавала свои знания.
Я остановилась, лишь когда не получилось сделать очередное упражнение. В солнечном сплетении – там, где должно было сосредоточиваться тепло, – словно образовалась черная дыра, в которую проваливалось и тепло, и силы. Я попыталась еще раз – и пришлось вцепиться в столешницу, так закружилась голова.
По лестнице я взбиралась, точно старуха, тяжело опираясь на перила и переводя дыхание после каждой ступеньки. Да уж, заставь дурака богу молиться… И все равно, несмотря на невыносимую усталость, хотелось петь и плясать. До сих пор я не понимала, насколько боялась оказаться неполноценной по местным меркам. В магическом мире не уметь управляться с магией – все равно что в нашем не знать, как пользоваться розеткой, компьютером и телефоном. А теперь… теперь я точно справлюсь и с домом, и с аптекой.
Вот только до кровати бы доползти…
По счастью, и это получилось. Я провалилась в сон, едва донеся голову до подушки, – и никакой бессонницы.
Утро, правда, пришлось начать не с магии, а с пришивания крючков к платью. Одевшись, я еще раз осмотрела лабораторию, обнаружив в ящике стола бумагу и что-то, похожее на компьютерный стилус: к ручке был припаян кусочек серебряной проволоки. Не знаю, для чего он предназначался на самом деле, но мне прекрасно заменил карандаш.
Вооружившись письменными принадлежностями, я снова обошла дом, тщательно обследуя все ящики и сундуки. Получившаяся опись меня порадовала. Нашлись и отвертка с шурупами, и гвозди с молотком, и садовые инструменты – покупать придется куда меньше, чем мне казалось вчера. Спички тоже не понадобятся, среди упражнений для детей нашелся и способ создать огонь, сопровождавшийся пространной инструкцией по пожарной безопасности. Осталось только добыть дрова или уголь. Даже странно, что их не нашлось в доме: может, у слуг и оставалось время вынести что-то ценное до того, как закрылись охранные заклинания, но едва ли кто-то бы стал воровать растопку. Не дороже же она золота, а украшения остались нетронутыми.
Я как раз заканчивала «обход», когда прозвучал «звонок». За дверью оказались соседи.
– Я собираюсь на рынок, прикупить что-нибудь для тебя? – спросила Люция.
– Можно мне с вами! – обрадовалась я. Конечно, я взрослая разумная женщина и все такое, но все-таки в компании знающих людей мне будет спокойнее. – Если, конечно, я вам не помешаю.
Соседка оглядела меня, как мне показалось, с сомнением.
– Хорошо, мы подождем, пока ты переоденешься и возьмешь деньги.
– У меня нет денег, но есть немного украшений, которые я хочу заложить. Вы ведь поможете мне найти ростовщика?
Люция снова помялась.
– Алисия, можно поговорить с тобой наедине?
– Конечно, заходите. – Что бы ни было на уме у соседки, я не узнаю этого, если не дам ей высказаться. Лучше знать, чем не знать. К тому же я могу сколько угодно сомневаться в ее намерениях, но у меня нет другого источника информации об этом мире. – И вы, Айгор, тоже заходите. Правда, у меня нечем вас угостить, но…
– Ничего страшного, – перебил он. – Мы не поесть пришли.
Я провела их в гостиную – по крайней мере, так я определила комнату с роялем.
– Не ожидала, что вы такая хозяйственная, дом просто преобразился, – заметила Люция. – Вашему мужу повезло.
Она бросила быстрый взгляд на сына, которого прямо-таки перекосило при этих словах. Меня, кажется, тоже перекосило, правда, по другой причине. Мужу, возможно, и повезло, а мне – не очень. Нет, конечно, незачем бога гневить, как говорила моя бабушка: окажись я в теле крестьянки, все было бы куда хуже. И все же быть до конца жизни привязанной к человеку, который мне, мягко скажем, не нравится, – так себе удовольствие. Да, Ксандер похож на Сашку, очень похож, и все же – не он. Намного жестче, опасней и… притягательней. И потому мне стоит держаться от него подальше, чтобы не уподобиться мотыльку, что сгорает в пламени свечи, потянувшись к свету.
– Не думаю, что так уж повезло, – чуть резче, чем следовало бы, сказала я. – Ни приданого, ни положения в обществе, ни манер. Не понимаю, зачем я вообще ему понадобилась.
Глаза Люции округлились, а Айгор пропел:
– Не наговаривайте на себя. Ваша красота и кроткий нрав – достоинства, рядом с которыми меркнут все остальные. К тому же ваше происхождение не хуже, чем у мужа.
Кроткий нрав? У меня? Я пожала плечами.
– Красота проходит, нрав портится, когда медовый месяц сменяется буднями, и что остается?
Айгор не нашелся с ответом, и я хмыкнула про себя. Сама-то я ответ знала – то, что видела в семье моих родителей. Не знаю, сохранилась ли между ними страсть, что, наверное, была когда-то, или давно перегорела, но остались взаимное уважение, поддержка и любовь.
– Странные рассуждения для юной девушки, – задумчиво протянула Люция. – Обычно в вашем возрасте мечтают о неземной любви, а не о спокойном тепле семейного очага.
Я снова пожала плечами.
– Возможно. Мне незнакома страсть. – Знакома, еще как знакома, но я вовсе не намереваюсь исповедоваться. – Зато приют научил ценить уверенность в завтрашнем дне. Но все это абстрактное мудрствование. Давайте сменим тему: на самом деле я хотела попросить…
