Так, а теперь самое главное — испытать амулетик и больше ничего себе не покалечить. Для этого взяла уже ранее роняемую книгу и удобно устроилась за столом. При этом поближе пододвинула стул и, убедившись, что крепко сидела, положила созданную другом вещицу на обложку.
— А, опять ты. Куда теперь летим? В окно? — презрительно осведомилось издание, на сей раз даже полностью раскрываться не став.
— Прости. Не хотела тебя ронять, — поспешила извиниться.
— А что хотела?
— Пообщаться на тему твоего содержания.
— Это я поняла. Ладно, допустим. Что мне за это будет?
О, так передо мной девочка. Это раз. Ещё и непростая. Это два. Ну надо же! Тут вообще никто ничего за просто так не делает, что ли? Или только мне везёт на предприимчивых? Хотя не, это я погорячилась. Вон Шаржу совсем не сложно подсобить. Только если все не записывается на специальный счёт, который я увижу уже постфактум.
— А что ты хочешь? — поинтересовалась.
— Попроси своего друга сделать мне новый переплёт. Только чтобы там был красный, фиолетовый и синий. Справишься? — тут же озвучила свои требования книга.
— А сама не можешь?
— Нет.
— Почему?
— Он и так о нас всех заботится и в чистоте содержит. Это будет наглостью.
— А с моей стороны?
— Уверена, ты обязательно что-нибудь придумаешь.
С кем не поведешься, одна сплошная эксплуатация. Причем, почему-то в основном меня. Ладно, пора привыкать, что тут все далеко не ангелы. Главное, найти меньшее зло.
— Хорошо. Придумаю, — пообещала.
— Честно?
— Да. Теперь будешь учить?
— Что ты хочешь знать? — осведомилась книга, наконец сдавшись и раскрывшись полностью.
— Для начала расскажи, что такое бытовая магия и с чем ее едят?
— Ни с чем. Бытовая магия предназначена для того, чтобы временно делать изначально неодушевленные предметы живыми. Но с целью использования их в практических и бытовых целях. Исключительно на благо себе и окружающих.
— А если кто-то использует ее во вред?
— Тогда магия начнёт сходить на нет, пока обладатель ее окончательно не лишится.
— А если маг сделал это не специально?
— Не важно.
— Но все же ошибаются.
— В случае с магией подобные ошибки, как правильно, фатальны. Вопрос лишь, для кого.
— Даже бытовой?
— Да.
— Какие ещё есть виды?
— А вот это уже не по адресу, — заупрямилась собеседница, но почти сразу сдалась. — Ладно, так и быть, расскажу. Но только потому, что во мне это тоже прописано. На сегодняшний день в нашем мире существует три основных направления: бытовая, целительная и магия воскрешения или умерщвления. Имеется ещё одна — основная. Она включает в себя все три вышеперечисленные и считается главенствующей, верховной. Такими же являются и хамелеоны. Только у них эти силы в зачатке.
— А это ещё кто такие?
— В зеркало посмотри.
— Я, что ли?
— Да.
— То есть я могу научиться любой магии?
— Верно. Но в результате выбрать придётся только одну. Что за вопросы вообще?
— Погоди ты. Что, сложно ответить, что ли? Почему только одну?
— Потому что ты не верховный маг. Для всех, кроме него эти силы самоисключают друг друга. Поэтому попробовать можно, а вот совмещать уже нет. В противном случае, выгоришь.
— Это как?
— Одна из них тебя прикончит.
— О! Ого!
— А! Ага! — передразнила собеседница. — Теперь все, надеюсь? Получила пищу для размышлений? А то я подустала малость. Не каждый день, знаешь ли, приходится столько говорить. Меня обычно читают.
— Спасибо большое. Завтра могу прийти?
— Приходи. Но сразу предупреждаю — готовь не более пяти вопросов. И будь добра, хорошо их обдумай, раз уж предпочла нас наставнику.
— А ты откуда знаешь?
— В противном случае, тебя б здесь не было, — прозвучало напоследок, прежде чем книга громко захлопнулась у меня перед самым носом. Еще и скинула с себя мой амулет, таким образом дав понять — наш урок на сегодня совершенно точно окончен.
И что я такого спросила?
23
23
— Ни что, а кого. Не путай понятия. Хоть со всеми с ними перебеседуй. Но это сборище макулатуры никогда не заменит тебе живого учителя, — неожиданно раздалось в ответ на вопрос, который я даже не заметила, как произнесла вслух.
— Бахра! — воскликнула наигранно приветливо, чтобы хоть так скрыть свой испуг. — Что ты тут делаешь? Давно здесь?
— Есть такое. Во всяком случае, слышала я предостаточно, — призналась кошка, запрыгнув на стол и усевшись передо мной прямо поверх книги. — Насть, я понимаю, ты расстроена и обижена. Но поверь моему опыту — это не выход. И я говорю сейчас, не как сестра того, о ком ты, уверена, теперь даже слышать не желаешь. А как та, кто тоже однажды решил, будто сама сможет всему научиться.
— И как?
— Книги — не наставники. И они вечно требуют что-то взамен. Разумеется, если их оживлять. В противном случае, тебе их читать не перечитать. Как поняла, ты остановилась на первом варианте. И очень скоро влезешь в непомерные долги за, по сути, не стоящую ничего информацию. Замучаешь Книча хотелками его подопечных и устанешь исполнять то, что он захочет за свои услуги. Это я уже молчу про вещь, что он сплел из твоих волос. Если Дастен о ней узнает…
— Бахра, умоляю, не говори, — оборвала кошку на полуслове, сложила ладони домиком и жалобно глянула на собеседницу.
— Не буду. Но только если попытаешься с ним помириться. Или хотя бы дашь шанс самому все исправить.
— Он лишил меня рта. После этого не то, что налаживать отношения, мне вообще ему ничего говорить не хочется.
— Знаю, ты жаждешь мести. Но Настя, вы нужны друг другу. И чем быстрее оба это осознаете…
— Зачем я вам на самом деле? Можешь хоть ты мне это сказать? — в очередной раз не дала животному договорить.
— Не знаю. Честно. Но ты единственная, кого нам разрешили за очень долгий промежуток времени, — раздалось в ответ одновременно с тем, как от меня поспешно отвели взгляд.
— Кто?
— Тот, кто наложил проклятие.
— Почему?
— Не знаю. Может, как решение. А может, чтобы дать ложную надежду. Не могу сказать.
— За нами наблюдают?
— Очень может быть.
— Кто?
— Это тебе…
— Лучше спросить у Дастена. Знаю — знаю. У вас некий заговор, что тут он рулит всей информацией для меня. И только ему решать, что мне следует знать, а что нет.
— На-а-асть… — раздалось страдальчески.
— Бахра, хватит! — начала злиться. — Ты говоришь, что я имею право обижаться. И при этом продолжаешь защищать, выгораживать и упрямо втюхивать мне своего родственничка в качестве наставника. Почему?
— ДА ПОТОМУ ЧТО ВЫ С НИМ ЕДИНСТВЕННЫЕ, КТО МОЖЕТ НАМ ВСЕМ ПОМОЧЬ! КАК ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ? — явно утратив остатки терпения, прошипела мне почти в самое лицо кошка.
— Ты хотела сказать, хочет, потому что пока ещё не сдались? — перефразировала, постаравшись остаться спокойной.
— И не сделаете этого. Вы с ним одинаковые.
Ну все, прощай самоконтроль. Потому что это было уже слишком.
— Никогда, никогда, никогда меня с ним не сравнивай! Я не твой закомплексованный по самое не хочу брат!
— Это потому, что у него никогда девушки не было.
И почему мне сейчас вспомнился почтальон Печкин со своей фразой про велосипед из мультика Простоквашино.
— Не мои проблемы, — обреченно покачала головой, уже собравшись подняться, чтобы уйти.
Но не тут-то было. Ушибленный кончик сразу дал о себе знать, от чего мне с кряхтением, схватившись за поясницу, пришлось снова нехотя опуститься на место.
— Что с тобой? — тут же поспешила поинтересоваться кошка, моментально позабыв о нашем споре.
— Ничего. Небольшой ушиб. Пройдёт.
— Дай, посмотреть, — потребовала собеседница, спрыгнув со стола мне на колени.
А оттуда перебравшись и на сам стул, стоило по просьбе «врача» подвинуться на самый край сидения.
— Проклятье, Насть, когда ты только успеваешь? — раздалось ворчливо сзади.
