Сладкие цепи для Ястреба (СИ) - Элис Айт

— Стерва! — донеслось вслед. Затем Ястреб рассмеялся. — Ну и кого из нас ты сильнее наказала?

Я притворилась, что не услышала. Проклятый пират был не так уж ошибался.

Во рту пересохло, сердце билось, внутри все пылало. Хотелось только одного — снять эти демоновы веревки, запрыгнуть на Ястреба и стонать, стонать, стонать…

Но какая это тогда, в самом деле, кара для упрямого раба?

Я постояла немного с закрытыми веками, восстанавливая дыхание. Потом поправила платье и не спеша зашагала наверх.

Приду за Ястребом через какое-то время. А пока, пожалуй, помолюсь у себя в спальне…***Пока Суана молится, в рабах пополнение — необычное славянское фэнтези от Лоры Олеевой « Плененный. Окрыленный»!

Я проснулась от ласковых прикосновений. Ястреб, улыбаясь, нежно проводил пальцем по моим губам.

За окнами уже поднялось солнце. Я сладко потянулась, из-за чего у пирата вспыхнули глаза.

— Эх, — с тоской произнес он. — Соблазняешь, малышка…

— Но? — я вопросительно приподняла брови, уловив его интонацию.

— Только что пришло последнее письмо. Пора ехать к ун-Гемалю.

Я сразу села на кровати, согнав с себя негу.

Мы готовились к этому долго. Моя поездка по собственным владениям под чужой личиной дала плоды — я лично убедилась в том, что в действительности дела у арендаторов идут куда лучше, чем на бумаге. Оставалось получить доказательства. Я использовала аристократические связи, Ястреб — «рабскую солидарность», и нам удалось подтвердить, что ун-Фатих, Эйтаб и их третий сообщник по имени Алфарух промышляют мошенничеством. Более того, Кефар не солгал: Алфарух пудрил ему мозги, потому и не явился на памятный вечер у ун-Гемаля — услышал, что я среди гостей, и побоялся, что я его узнаю.

Больше всего времени отняла поездка на север от Хелгайи, на тот злополучный постоялый двор, где Ястреба опоили и обвинили в убийстве. Расчет пирата оправдался. Стоило позвенеть перед продажными стражниками чеканными монетами, как люди, некогда скрутившие пирата, тут же «припомнили» кучу деталей, которые оправдывали Ястреба. И, наоборот, выставляли Эйтаба заказчиком той давней подставы.

И вот, в наших руках последний документ, который подтверждал, что ун-Фатих незаконно получил в свое распоряжение участок земли при еще живых наследниках. С этим уже можно было что-то делать — хорошо бы податься сразу к эмиру, но я понимала, что небогатую вдову с рабом он слушать не станет. Нужно было пробиваться к нему через покровителя, а среди моих знакомых на эту роль подходил только ун-Гемаль. И даже если что-то сорвется и мошенники не окажутся в темнице, жизнь ун-Фатиху это изрядно подпортит, а мое благосостояние наконец-то начнет улучшаться.

Медлить с этим я не собиралась и встала с кровати, чтобы начать одеваться. Однако в окне мелькнуло яркое платье, и я невольно замерла, всматриваясь в силуэты, удаляющиеся от поместья. Лейха с ее мужем и ребенком покидали дом. Для них здесь стало слишком опасно.

Я не удержалась от вздоха. Ястреб подошел ко мне, обнял, поцеловал в обнаженное плечо.

— Не волнуйся. Все будет хорошо.

— Надеюсь. Что с Кефаром?

— Вяленый финик сбежал. Перед этим встретился на рассвете с Алфарухом.

— Финик… — проворчала я, не одобряя прозвище, которым телохранитель наградил управляющего. Хотя с учетом прегрешений Кефара его можно было назвать словцом и покрепче.

Значит, ун-Фатиху почти наверняка уже все известно. Хотя я ожидала этого, на душе стало тревожно. Зато Ястреб оставался поразительно спокоен, если не беспечен.

Он привлек меня к себе, вдохнул запах волос и вновь с трудом оторвался.

— Давай бегом собирайся, малышка. Надо скорее выезжать, пока ун-Фатих нас не опередил. Все уже готово. Остался только финальный штрих — чтобы ты принарядилась, — усмехнулся он. — И не грусти. Сегодня день нашего триумфа!

Я улыбнулась ему в ответ.

Ястреб в эти дни показал себя незаменимым. Я бы сделала его своим новым управляющим, если бы он уже не был урожденным аристократом, капитаном и наследником поместья…

Украдкой вздохнув, я принялась умываться и одеваться.

И сегодня — никаких траурных платьев.

Через час я уже сидела в мерно покачивающемся паланкине, одетая в лучший, самый дорогой наряд. Нервно накручивая на палец локон, я в сотый раз проговаривала про себя речь, которую планировала прочитать перед ун-Гемалем.

Пока все складывалось замечательнее некуда. И доказательства нашлись быстро, и нового покушения так и не случилось. Мне даже не верилось, что все может быть настолько хорошо. Запороть разоблачение ун-Фатиха из-за неправильно, наспех подобранных слов было бы верхом дурости. Встреча должна пройти идеально!

Паланкин внезапно остановился, да так резко, что меня тряхнуло. Сбившись с мысли, я приоткрыла ажурную занавесь посмотреть, что происходит снаружи.

И сглотнула.***Дорогие читатели! Сегодня стартовал еще один участник «рабского» литмоба — « Мой королевский раб» Лины Маск!

Ун-Фатих все же успел принять меры, чтобы до ун-Гемаля я живой не добралась.

Узкую дорогу сзади и спереди перекрыли несколько вооруженных всадников. Слева и справа поднимались высокие здания. Никаких проулков — место было выбрано так, чтобы зажать нас в клещах. Немногие случайные прохожие, почуяв, к чему идет дело, бросились разбегаться. Торговец слева грохнул ставнями, закрывая выставленные в окне свежие лепешки, — и чтобы ему не разгромили лавку, и чтобы потом не пришлось врать страже. Когда вправду не знаешь ничего лишнего, то и живется гораздо легче.

У меня похолодело в животе. От утреннего воодушевления не осталось и воспоминания.

Ох, Богиня-мать, спаси и сохрани…

На шлемах всадников сверкнуло солнце. Трое достали луки, накладывая на тетиву стрелы, остальные вынули из ножен клинки.

— Ястреб! — испуганно вскрикнула я.

Он стоял рядом с паланкином. Челюсти телохранителя были стиснуты, на скулах играли желваки. Рука покоилась на рукояти сабли, но он пока ее не оголил.

— Поставить носилки! — рявкнул Ястреб.

Паланкин медленно опустился на землю. Четверо носильщиков мрачно переглядывались. Об охране я позаботилась — на поясе у каждого висел кривой иртуласский меч, но это было рассчитано больше на отпугивание врагов, чем на то, что нам действительно придется сражаться. Да и перевес был не на нашей стороне. На сей раз ун-Фатих мелочиться не стал. Он послал по мою душу шестерых всадников, и все были прекрасно вооружены. А с луками им и приближаться к нам не требовалось. Изрешетят — не успеешь добежать до противника. Даже если Ястребу или носильщикам удастся кого-то убить, оставшиеся не позволят мне добраться до ун-Гемаля живой.

Когда паланкин коснулся булыжников мостовой, всадники напряглись, луки в руках дрогнули, но никто