документы?
Ирина удивлённо посмотрела на Павла, и поняла, что не знает, есть документы или нет.
— Ну так вот, — между тем продолжил Павел, — в банке дадут деньги, но дадут очень мало, зато процент с вас возьмут небольшой. Или надо идти в ювелирный дом Шехтера, Ариста Петровича. Я учился у него, и если вы надумаете к нему, то я могу поехать с вами. Тем более, что он знает хорошо вашего батюшку, ведь это к нему Леонид Александрович меня и отправил.
Договорились, что Ирина проверит документы и пришлёт Павлу человека, если определится в какой день поедут в столицу.
— Павел, у меня к вам ещё два вопроса
— Конечно Ирэн Леонидовна я вас слушаю
— У вас очень красивые изделия из серебра, а почему я не увидела чернёное серебро, мне кажется, это бы разнообразило ваш прилавок, — Ирэн понимала, что тычет «пальцем в небо», и возможно такая техника уже существует, просто Павел её не делает или на неё нет спроса
— Чернёное серебро, — с придыханием произнёс Павел, — это же старые мастера владели секретом, до нас он не дошёл. Вы, Ирэн Леонидовна, наверное, в столице видели подобные украшения, они ведь сейчас даже дороже золота с драгоценными камнями ценятся.
Вот те раз, неужели и вправду утерян секрет, а я-то как раз его знаю, не зря же на мастер-классы ходила. Сама Ирина очень любила крупные украшения из серебра и чернение занимало в её душе отдельное место. Поэтому, когда кто-то их подруг предложил посетит мастер класс не раздумывая согласилась.
— Павел, а, если я вам скажу, что я знаю, как делать чернёное серебро, мы бы с вами могли заключить договор и вместе на этом зарабатывать?
— А что надо? — трясущимся голосом спросил Павел, наверное, ожидая, что Ирина сейчас скажет что-то невообразимое
— Сера, парафин, красная медь, серебро и свинец. Надо ещё гравировку делать, но это ты и так делаешь, а потом надо в глине обжигать.
— Ирэн Леонидовна, — Павел смотрел на Ирину как на «второе пришествие», — и всё?
— Ну, в целом, да.
Павел явно не верил Ирине, что вот так просто ему раскрылся секрет древних мастеров. И Ирине пришлось ещё раз ему сказать, что она тоже не знает дословно, как и в каких пропорциях надо делать, но субстанции надо смешивать для получения эффекта черни и это точно. Поэтому Павлу надо взять и начать пробовать.
— Ирина Леонидовна, но это же открытие! Если всё так как вы говорите, нам с вами нужна «Привилегия». И для этого тоже надо ехать в столицу.
— А что такое Привилегия? — Ирина догадывалась, что патентного права пока здесь нет. Оказалось, что «Привилегию» выдавало Министерство внутренних дел и, согласно закону «О привилегиях», было установлено, что владелец изобретения имеет исключительное право использовать изобретение сам и передавать право использования другим лицам. Но на это тоже нужны были деньги. За «привилегию» взималась пошлина, можно было оформить пошлину на 3 года и это стоило 30 империалов, можно было и на пять лет и тогда стоимость вырастала до пятидесяти империалов. На десять лет сумма для Ирины вообще была неподъёмная — триста империалов.
Оформить «привилегию» изобретателю можно было только один раз, после того как срок «привилегии» заканчивался, право на изобретение переходило ка государству.
Оказалось, что все вещества у Павла были, он вообще парень был запасливый и обстоятельный. Сразу оговорил процент прибыли, если всё получится. Ирине даже было неловко торговаться, Павел сам предложил разделить двадцать на восемьдесят, но Ирина, вздохнув, обозначила сорок на шестьдесят. Всё-таки с тестами возиться будет Павел.
Ирина еще попросила у Павла серы и киновари, спросила насчёт красного фосфора и поняла, что несмотря на общее невезение, удача всё-таки ей улыбнулась. Оказывается, красный фосфор здесь был и более того его добывали неподалёку. Поэтому цена него была невысокой.
Ну это потому, что ещё никто толком не знает для чего его можно применять. Так размышляла Ирина пока Павел упаковывал всё в небольшой сундучок.
Павел проводил Ирину до кареты, в которую уже было загружено большое количество разных свёрток. Похоже, что Пелагея набрала всякого нужного для поместья.
Похоже жизнь налаживалась, вот у Ирины уже есть чем заняться, не пропадёт.
А в столицу она поедет и к Кириллу Балашову зайдёт. Ей даже интересно на него посмотреть.
В карете вкусно пахло копчёностями, да ещё Пелагея взяла с собой ещё тёплого пирога и вкусного ягодного взвара. Они сами с кучером успели перекусить, а вот Ирина со всеми своими делами нет. Можно было, конечно, поесть, а потом поехать, но Ирине не хотелось ехать по темноте. А темнело рано.
Ирина чувствовала себя словно в поезде, едет, смотрит в окошко и кушает пироги.
Проехали примерно треть пути или половину, Пелагея дремала, а вот Ирину одолевали разные мысли. Вдруг кучер крикнул в слуховое окно, — Барыня, кто-то нас нагоняет, верховые…
Ирина вздрогнула, внутри похолодело. Почему-то сразу рука потянулась к ларчику, в котором везла серьги.
— Хорошо ещё кулон оставила дома, — мрачно подумала Ирина и выглянула в окно, уже начинались сумерки, но на снежной дороге было хорошо видно, что сзади их карету нагоняют двое верхо́м.
Может, всё-таки не за нами? Может, мимо проскачут, — мысли метались, но серьги, на всякий случай Ирина спрятала в корсаж.
— Что, барыня, прибавить ходу? — снова крикнул кучер, наклонившись к слуховому окошку. И это получилось так громко, что Пелагея проснулась.
Сперва Ирине захотелось ответить ему, чтобы гнал, но она понимала, что, скорее всего, карета перевернётся, а их всё равно догонят.
— Нет, — крикнула Ирина, — едем как едем, может это не за нами вовсе.
Но оказалось, что эти двое были посланы за тем, что было у Ирины.
Да, недооценила я Абруаза, — грустно подумала Ирина, когда карету остановили, дверца распахнулась, и они с Пелагеей увидели бородатого мужика.
Ирина решила играть баронессу, — По какому праву? — резко, не дожидаясь, что мужик начнёт что-то говорить, спросила Ирина. Хотя было очень страшно, что стоит этим мужикам убить их здесь всех на пустой вечерней зимней дороге. Но Ирина не привыкла сдаваться сразу, поэтому решила тянуть время.
— Барышня, лучше отдайте добром, и разойдёмся — хриплым голосом произнёс бандит.
Ирина молча на него смотрела. Жить хотелось, но серьги было очень жалко отдавать гадине Абруазу. И ведь не докажешь потом, что это он был.
Сделала удивлённые глаза и спросила, — Что отдать?
— То, что вы украли, то и отдать, — мужик говорил уверенно и нагло,
