тревога порой посещает меня. Я не привыкла, что жизнь так балует меня. Мне страшно, что за одним из поворотов меня ожидает испытание, которое я не смогу преодолеть.
— Элира, благодаря твоим творениям еда практически не пропадает. Мне всегда было так жалко выкидывать остатки, — нахваливает меня жена дяди Суо, которая стала постоянным гостем в моей лавке.
— Точно, а какие рисунки, — соглашается с ней подруга.
— Я очень рада, что вы нашли мои изделия полезными.
— Когда будет что-то новое? Одной и тоже, уже надоело, — раздается недовольный голос позади.
Та самая женщина, что наговаривала на мой товар в первый день открытия. Она так и не смирилась с моим успехом, но все равно продолжает наведываться сюда, словно находит отдушину в том, чтобы полить меня новой порцией грязи, и ее противные подружки еще подливают масло в огонь.
Я уже свыклась и стараюсь не обращать на них внимания, но порой они очень сильно начинают меня напрягать.
— Сейчас я работаю над новыми дизайнами и составом, надеюсь, летом вы сможете оценить мой новый товар, который позволить сохранять свежесть еще дольше, — с улыбкой отвечаю я.
— Правда? — радуется жена кузнеца, услышав меня. — Хочу быть первой, кто увидит это.
Неприятная женщина недовольно закатывает глаза, грубо кладет кувшин, что был в ее руках, и покидает лавку. Хорошо, что моя посуда ударопрочная, сомневаюсь, что она бы решилась заплатить за поломку, наоборот, нашла бы новый повод поругаться.
Вечереет, посетителей нет, и я решаю выйти во двор подышать свежим воздухом. Первые теплые порывы весеннего ветра вызывают приятные чувства, особенно после холодной зимы. Работать в таких условиях очень сложно, руки немеют от холода, и посуда легко ломается, стоит не уследить за временем в печи.
Вернувшись в лавку, я обнаруживаю посетителя, которым оказывается тот самый загадочный незнакомец.
— Дела у вас пошли в гору, — надменно протягивает он.
— Давно вы не заглядывали ко мне, думала, вы станете здесь постоянным гостем, — с насмешкой произношу я.
— У меня не так много времени, чтобы постоянно торчать в гончарной лавке.
— Точно, вы же из высшего общества, — язвлю я.
Он недовольно выгибает бровь:
— Я успел забыть, что вы так же, как и я, недолюбливаете его.
— Вы пришли поболтать или за покупками? — делаю суровый тон.
— Эти два дела никак не мешают друг другу, — ухмыляется мужчина, демонстративно начиная изучать самый дорогой кувшин в моей лавке.
Странный он все же.
Я решаю не мешать ему и сажусь за прилавок, начиная подсчитывать прибыль за сегодня.
— Ваши навыки стали куда лучше, — подмечает он.
— Ваши слова льстят мне, наверняка вы знаток в искусстве.
— Совсем нет, я ничего в нем не смыслю, — с серьезным выражением лица произносит он.
То, с какой уверенностью он это сказал, вызывает во мне смех.
— А вы забавный, — улыбаюсь я.
— Правда? Никто мне такого не говорил, — хитро улыбается он, отчего мои щеки начинают гореть.
У него точно нет отбоя от женщин, с его-то происхождением и внешностью.
— Мы с вами уже почти друзьями стали, позволите узнать ваше имя? — осмеливаюсь спросить я.
Он задумывается. На мгновение мне кажется, что в его взгляде мелькает неуверенность, но его уголки губ быстро изгибаются в фальшивой улыбке:
— Нейт, Нейт Блэк.
Холодный ток пробегается по всему телу. Блэк? Неужели он из той самой именитой семьи, что находится наравне с семьей Шакс.
— Меня зовут Элира Бэил. В-ваша Светлость, простите за мою грубость, — в панике склоняю я голову.
— Элира… — протягивает он. — Вижу, вы осведомлены об этой фамилии, но не волнуйтесь, я совсем не из главной ветви, такие формальности ни к чему.
Осторожно поднимаю взгляд, замечая грусть в его глазах.
Я слышал об этой иерархии в именитых кланах. Порой “высшие” аристократы считают своих родичей из побочных ветвей не лучше слуг, даже если они носят одну фамилию. За четыре года в академии я не раз наблюдала за подобным.
— В таком случае я отброшу формальности, Нейт, — улыбаюсь я.
Цветущая весна сменилась жарким летом, а после и дождливой осенью, а следом и холодной зимой. В таком темпе незаметно пролетело еще два года. За это время многое произошло, и самое главное — моя лавка стала на слуху, и многие стремятся попасть в нее.
Долгие бессонные ночи над книгами по алхимии, она все также с трудом мне дается, но теперь я спокойно могу приготовить множество простых снадобий и не взорвать лабораторию.
Десятки, если не сотни, неудачных попыток улучшить свои изделия, но в итоге я смогла создать тот самый рецепт, благодаря которому свойства первоначального зелья остаются неизменными.
— Нейт, ты снова тут торчишь? Помог бы хоть, — ворчу я, подметая пол после закрытия.
— А ты мне заплатишь? — ухмыляется парень, закидывая ноги на прилавок.
— Неужели в семействе Блэк так туго с деньгами?
— Ты же знаешь, я белая ворона в своей семье.
— Белая, как же, — усмехаюсь я.
Нейт стал частым гостем в моей лавке, вот только он приходит ко мне не за покупками, а почесать языком, особенно ему нравится сплетничать об аристократах и их семьях.
Сначала я считала его холодным и надменным, но на деле он оказался очень забавным, но нотки высокомерия все же часто проскакивают в наших диалогах.
— Эй! У тебя обувь грязная, иди бери тряпку и вытирай мой прилавок, — сержусь я.
— Да ладно тебе, Элира, ты все равно убираешься, заодно и мою грязь подбери.
— Я тебе не служанка!
Хватаю я крепче метлу и направляю ее в его сторону, тот резко вскакивает со стула и начинает бегать по маленькому пространству комнаты.
Несколько минут я пытаюсь догнать его, но все безуспешно, он ловко уворачиваться от моих атак, успеваю бросить свои едкие фразы.
— Коротышка.
— Нейт! — злюсь я.
— Попробуй сесть на метлу, может, взлетит, — смеется он.
Устав от этой бессмысленной беготни, я плюхаюсь на стул.
— Из-за тебя тут снова стало грязно, а я ведь почти закончила.
— Это я виноват? Ты сама начала ни с того ни с сего за мной бегать, — он облокачивается на прилавок, демонстративно возвышаясь надо мной.
— Да, ты виноват, сидел бы тихо, — фыркаю я и складываю руки на груди.
— Ладно, прости, — закатывает он глаза и щелкает пальцами.
Всего мгновение и лавка блестит, словно в ней только что закончили ремонт.
— Выпендрежник, — бурчу я.
— Просто кому-то нравится обниматься с метлой, — язвит Нейт.
— Знаешь ли, не все способны использовать свою магию для чего угодно.
— Я вообще не видел, чтобы ты использовала свою магию.
