Иногда по ночам я слышу, как она рыдает, и мне требуется все, что в моих силах, чтобы не броситься к ней.
Я должен быть монстром.
К концу недели я на взводе, мой темперамент выходит из-под контроля, когда я разговариваю с Малкольмом в ночном клубе.
— Благотворительное мероприятие состоится завтра, и почти все гости подтвердили это, — говорит он, протягивая мне листок бумаги.
— А тема? — Спрашиваю я. — Это все еще то, о чем мы договорились?
— Да. Каждое ‘пожертвование’ — это списание налогов на спасение голодающих детей. — Он ухмыляется. — Кстати, это была блестящая идея. Это приносит гораздо больше дохода, и у нас будут постоянные клиенты…
— И они знают о дресс-коде? — У меня нет времени на злорадство Малкольма. Мне нужно знать, что каждая деталь плана точна.
— Маскарад. Черный галстук. Входная цена пятьдесят тысяч.
Идеально.
— Хорошая работа, — киваю я ему. — И у вас есть люди, о которых я просил?
Он ерзает на своем сиденье. — Да. Они ждут в VIP-зале. Мы обыскали их на предмет оружия.
— Хорошо. — Я встаю из кабинки. — Давай нанесем им визит.
— Нокс.
Я бросаю взгляд на Малкольма, который все еще сидит. — Что?
— Они не… им было позволено делать это до того, как ты начал. Тебе действительно нужно…
— Да. Это не подлежит обсуждению.
Тем не менее, раздражающий Альфа остается на своем месте. — Я не знаю, чувак. Это кажется неправильным.
Я медленно выдыхаю. — Встань.
Он повинуется, вздыхая.
— Позволь мне кое-что тебе объяснить, — мягко говорю я. — Люди там никчемные. Они не могут выполнять приказы, и им нравится мучить Омег, которые не могут сопротивляться. Они стоят нам денег. Ты хочешь оставаться богатым?
Малкольм неохотно кивает. — Да.
— Я бизнесмен, — продолжаю я. — Они привлекли меня для решения проблем. И одна из наших главных проблем — дефектный продукт. У тех мужчин нет концов с концами.
Он хранит молчание.
— Ты нужен мне как мускул на случай, если все пойдет наперекосяк. Следуй за мной.
Мы оба заходим в VIP-кабинку, где сидят три Альфы, смеясь между собой.
Я не утруждаю себя представлениями. Все они смотрят на меня, и прежде чем кто-либо из них успевает заговорить, я выпускаю три пули.
Никто ничего не замечает, когда они откидываются на спинки сидений.
Малкольм выругался у меня за спиной.
— Позаботьтесь о беспорядке, — просто говорю я, выходя из комнаты. — Увидимся завтра вечером.
ГЛАВА 22
МИА
У меня не осталось слов.
Он разбил мне сердце, когда отклонил мое предложение. Это разрывало мне грудь, стыд был таким сильным и болезненным, что у меня перехватило дыхание.
Я была глупой. Такой, такой глупой.
На мгновение мне показалось, что я вижу мужчину, доброту за монстром, но я ошиблась.
Он просто доставал меня, когда я была возбуждена. Конец.
Я предложила больше, чем следовало. Я рассказала ему свои секреты, отчаянно пытаясь наладить с ним контакт, и это было напрасно.
Глупая, глупая, еще раз глупая.
Я должна была подраться с ним за телефон. Я должна была разбить ему им лицо и выбить входную дверь.
Вместо этого я позволила ему заключить меня в объятия.
Я позволила ему утешать меня.
Теперь у нас меня шансов сбежать.
Это моя тюрьма. Моя позолоченная клетка.
Я сплю большую часть недели, но в субботу утром я просыпаюсь от чего-то за дверью спальни.
Это тонкая белая коробочка с черной вышитой бисером маской и запиской сверху, написанной идеальным почерком.
За тобой заедут в 19:00, надень это.
Его запах поблекший и несвежий. Его давно не было в доме.
И, черт возьми, я скучаю по нему.
Я открываю коробку и поднимаю папиросную бумагу, мой рот раскрывается при виде содержимого.
Внутри изумрудно-зеленое платье из замысловатого кружева. Оно без бретелек, с корсетом посередине и струящимся низом.
Выглядит так, будто принадлежит принцессе. Это захватывающий дух предмет одежды, а маска для глаз из темного бисера идеально дополняет его.
Я иду на маскарад?
Или что-то зловещее?
Я вздрагиваю при этой мысли, и у меня возникает желание выбросить эту одежду.
Он наряжает меня, чтобы покрасоваться — показать миру свою хорошенькую маленькую пленницу.
Но значит ли это, что я увижу его сегодня вечером?
Я веду войну внутри себя.
Я могла быть упрямой и отказаться надевать платье.
Но у меня такое чувство, что это все намного усложнило бы.
Может быть, он бы тебя отшлепал.
Моя внутренняя Омега визжит от такой возможности, взволнованная тем, что Стефан снова прикоснется ко мне.
Прошла неделя после инцидента с телефоном, и я отчаянно хочу ощутить прикосновение его кожи к своей.
Я раскладываю платье на кровати и снимаю оставшуюся папиросную бумагу, открывая маленькую черную бархатную коробочку.
Я, затаив дыхание, открываю его и чуть не роняю, когда вижу содержимое.
Внутри пара изящных сережек, каждая из которых украшена кольцом из изящных бриллиантов.
— Срань господня, — шепчу я, широко раскрыв глаза.
Серьги в моей руке стоят больше, чем годовая арендная плата за квартиру моей матери.
Ему не нужно было этого делать. Если бы он хотел, чтобы я куда-нибудь пошла, он мог бы снабдить меня приличным платьем и серьгами-гвоздиками, а не дизайнерским платьем, которое передо мной, и уж точно не драгоценностями стоимостью в небольшое состояние.
Я не хочу радоваться, но это так.
Альфа заботится о нас.
Чем дольше я остаюсь здесь, тем больше закручиваются мои мысли.
Было бы так ужасно, если бы я принадлежала ему? Если бы я решила остаться, смогла бы я быть счастлива со Стефаном?
В моей душе звучит громкое да.
И я ненавижу это.
* * *
К тому времени, как прибывает водитель Стефана, я на пределе нервов.
Раздается стук в дверь, и я осторожно иду в платье и черных туфлях на каблуках в сторону гостиной. Но из-за клавиатуры я не могу ее открыть.
— Мэм, он сказал мне сообщить вам пароль, — говорит мужской голос снаружи. — Ноль пять один пять.
Дрожащими пальцами я отпираю дверь и распахиваю ее.
Меня приветствует Бета-мужчина с седыми волосами, добрыми голубыми глазами и мягкой улыбкой. — Мне также сказали передать вам, чтобы вы не убегали, и что мистер Нокс уже изменил пароль, — говорит он. — Хотя он может быть немного драматичным, мэм, если вы не возражаете, если я скажу.
Я настолько тронута его добротой, что позволяю ему помочь мне сесть в машину, не утруждая себя расспросами о том, куда мы направляемся.
Как будто я вообще могла бегать в этом платье.
Разделительная панель опускается, и я встречаюсь взглядом с водителем в зеркале заднего вида.
— И еще, мэм, — говорит он. — Важно, чтобы вы надели маску, как только мы подъедем к месту прибытия. Вы не должны снимать ее, оказавшись внутри. Вы понимаете?
— Куда мы едем? — Я спрашиваю.
— По-моему, это маскарад. Благотворительный.
— Будет… будет ли там Стефан?
— Конечно.
Остаток поездки я молчу, крепко сжимая маску в руке.
Когда мы прибываем в пункт назначения, у меня отвисает челюсть.
Мы подъезжаем к красивому викторианскому особняку с белой отделкой и идеально ухоженной живой изгородью. На круглой подъездной дорожке находится фонтан, извергающий разноцветную воду, а лимузины и спортивные автомобили окружают дом.
— Наденьте маску, — напоминает мне водитель, и я быстро надеваю ее на лицо.
Когда люди выходят из машин, я замечаю, что все тоже в масках.
Как только открывается дверца машины, страх пробегает у меня по спине.
