— Что ж, — продолжил он и отпил из своей чаши. Я следила за тем, как опускался и поднимался его кадык, пока не одёрнула себя: чем занята моя голова⁈ Чалерм наконец отставил напиток и откинулся на спинку своего кресла. — Это мы можем проверить. А по поводу книг — я смотрю, у нас всё больше причин заняться библиотекой вплотную.
— Давайте туда залезем ночью! — тут же оживилась я.
Чалерм, конечно же, покачал головой.
— Нет, нельзя так с наскока. Надо уточнить, какие именно меры защиты там стоят и как их обойти, а потом…
— Да почему вы думаете, что там вообще есть меры защиты, кроме Крабука? — взвыла я. Во всём, что касалось Оплетённой горы, моё терпение давным-давно иссохло. — Давайте я его просто вырублю так, чтобы он не знал, кто это был, и мы спокойно войдём!
— А почему вы думаете, что защиты нет? — хмыкнул Чалерм. — Полагаете, никто-никто из учеников и охотников никогда в жизни не интересовался книгами, которые им не положено брать?
— Да хотя бы потому, что нет защиты даже у амарда на пике, — развела руками я. — Заходи, кто хочешь, смотри, что тут творится!
Чалерм как-то нехорошо, по-лисьи улыбнулся.
— Ошибаетесь, пранья. За пределы царства лиан ни один Саинкаеу подняться не может. Вы так легко туда прошли, потому что в вас не было лиановой споры. А все остальные просто не могут приблизиться к пику. Говорят, ощущение такое, словно всё нутро тянет обратно.
Я чуть не подавилась.
— То есть во всех остальных жителях горы споры есть всё время⁈ Подождите, но я же видела, как лианы пытаются её скормить тому, кого собрались превратить в куст! Танва мне ещё говорил, что в ходе ритуала надо получить спору и отойти в сторонку, чтобы там прорасти!
Чалерм помотал головой.
— Танва не очень хорошо разбирается в строении растений. То, что лианы заставляют жертву проглотить, — это плод. Кто съел плод, становится новой лианой, и это уже невозможно предотвратить. Споры же — крохотные, невидимые глазу семена, и они попадают в человека легко и незаметно. Новые лианы из них не вырастают, но они могут заставить человека съесть плод, как чуть не случилось с вами.
Несмотря на липкий зной, меня прошило ледяным холодом. Легко и незаметно — это из воздуха, что ли? Однако Чалерм сказал «говорят», то есть он уверен, что в нём самом спор нет. Я уже хотела уточнить, откуда такая убеждённость, но тут вспомнила пример поярче.
— А как же Вачиравит? Он же может подниматься на пик, значит, в нём нет спор?
Чалерм одарил меня странным взглядом, словно хотел возмутиться моей неосведомлённостью, но тут же отвёл глаза и неопределённо пожал плечами.
— Вода из священного источника убивает споры точно так же, как и проросшие лианы. Её просто нужно регулярно пить. Я полагал, вы и пьёте после того, как едва не обратились в произведение растительного искусства?
Конечно, ничего подобного я не делала. И чтобы Чалерм или Вачиравит хлестали из маленьких пузырьков солоноватую жидкость, которая оставляла на камнях белый налёт, тоже не видала. Но им и не обязательно было бы делать это при мне.
Однако Чалерм не знал, что я после того раза больше не обменивалась махарой с воротами, и говорить я ему не собиралась. Значит, буду врать, что пью гадкую водичку. Иначе…
А-а-а-а! Иначе моя голова закипит прежде, чем я додумаюсь до чего-то путного.
— То есть он тоже её всё время пьёт? — Я постаралась подобрать слова так, словно ничему не удивилась. Хотя удивиться было чему. — Вы, помнится, уверяли меня, что понятия не имеете, как люди отправляются «на корм амарду», а теперь представляете мне строение лиан, как в гербарии Лайят Паньи! Каким образом споры вообще попадают в людей?
Чалерм снова приник губами к своей чаше, а потом прокатил их между зубов, чтобы облизать, не сверкая языком. Я отвела взгляд. Это просто губы. Они просто мокрые. Но стыдливое свечение узоров подавить еле удалось.
— Вы думаете, я бездельничаю тут целыми днями? — спросил Чалерм, но беззлобно. — Я, как и вы, стараюсь хоть что-то понять в окружающем безумии.
Я издала какой-то звук, намекающий, что небесные боги велели делиться, и он продолжил.
— Я знаю о двух способах. — Чалерм отставил чашу и принялся отгибать пальцы. Я уставилась на его аккуратные ногти. И мозоли, как от меча, а не как от кисти. — Во-первых, при обмене махарой со внешним барьером резиденции. Во-вторых, в храме при проведении ритуала.
Со внешним барьером⁈
— А вы, когда добывали мне разрешение выходить за пределы резиденции, не подумали предупредить, что от этого кустом прорасти можно⁈
— А я тогда этого ещё не знал, — вздохнул Чалерм.
Я прищурилась: он ведь уже тогда заходил не через ворота. Значит, если не знал, то подозревал. Я и сама, когда Найяна мне предложила обменяться махарой с замком, почуяла неладное. Но Чалерм не махарьят… Ай, ладно! Есть вопросы и понасущнее.
— А точильщики? Они ведь не отдавали махару в храме, они же обыватели. И за ворота не ходили.
— Видите ли. — Чалерм состроил такую хитрую лисью морду, что мне даже почудилось, что запахло палёным. — Ритуал отдачи махары — не единственный ритуал, который проводят в храме Саинкаеу. Два раза в год сквозь него проходит полностью всё население горы, чтобы «причаститься милости амарда». Тогда алтарь светится сутки напролёт, а каждый человек чувствует «божественное прикосновение к своей душе». Ничего не напоминает?
Когда Чалерм повторял чужие слова, тон его сочился кислотой, у меня даже оскомина началась. Или это была не оскомина, а судорога от ужаса: выходило, что во время этих самых ритуалов все люди на горе получали спору. А потом постоянно ходили под амардом… которого нет. И на пик пробраться не могли — вот почему там не стоял барьер.
— Но подождите, — медленно произнесла я, сама не очень желая выяснять подробности этого кошмара. — А те кусты, что мы нашли за деревней? Они-то и вовсе в резиденции никогда не бывали!
Чалерм помрачнел.
— А вот это интересный вопрос. Помните, что в той деревне недавно возвели храм небесным богам по указу учителя Сомбуна?
— Что же, вы думаете, тот храм такой же, как этот? И в нём тоже «божественное прикосновение»?
Учёный пожал плечами, мол, знаю не больше вашего. В это я не верила, но… Как ещё объяснить кусты в деревне? Но как Саинкаеу убедили небесных богов потворствовать их вероломству? Однако помочь им выкрасть амардавику как-то убедили.
— А как скоро следующий ритуал? — наконец спросила я.
— Перед началом турнира, — вздохнул Чалерм. — И на нём будут присутствовать все участники изо всех кланов.
У меня потемнело в глазах. Да никак Саинкаеу решили заразить своей хворью весь мир!
— Нам обязательно нужно понять, как это работает. Саинкаеу не вчера это придумали. Нам надо перевернуть вверх дном библиотеку и найти всё, что связано со спорами, барьерами и храмами! Да ещё у Сомбуна там тайник!
Чалерм поджал губы и отвёл взгляд, словно я указала ему на путь, которым и надо бы пойти, но очень не хочется.
— Я подумаю, — наконец произнёс он. — Если помните, перемещаться по уровням там не так-то просто. Если там есть тайник, то вряд ли он в самом низу, да и нужные книги будут не в тех шкафах, что доступны ученикам. Я бы попробовал для начала поработать с прануром Крабуком. Возможно, его удалось бы сместить…
Я поморщилась. Уж слишком бросалась в глаза его неохота делать резкие движения. Интересно, это влияние горы или именно то, чем он «сам грешен»?
— Я вас подброшу, — предложила я и тут же представила, как это будет выглядеть. Прыгать в обнимку с Чалермом на верхний уровень… Ох-х, а готова ли я?
Лицо учёного внезапно закаменело.
— Не стоит, — процедил он.
Я постаралась побыстрее свернуть с этой темы.
— Может, хоть книжки у главы попросим? Он же велел Крабуку для вас что-то там переписать, так, может, ради хорошего дела ещё велит?
— Велел, месяца через три, — хмыкнул Чалерм. — У нас нет столько времени. Помните, что я вам говорил про закупку точильных камней?
