Натечь, к слову, успело немало. Воды уже было почти по пояс. Хоть мы и намокли, играть в русалку никому не хотелось, так что мы с Орвином и Дэллой сидели на столе, а ректор расположился на подоконнике. Впрочем, с появлением коллеги он спрыгнул на пол, чтобы подойти ближе к зеркалу.
— Дверь закупорили? — деловито осведомился маг.
— Первым делом, — откликнулся Крофт, не сердито, но всё-таки холодновато.
Видимо, считал ответ слишком очевидным.
— Хорошо, — примирительно кивнул человек, расположившийся среди наших отражений. — Пойду работать.
— Вам нужна помощь?
Я тоже соскочила со стола, и тут же поморщилась: хоть мои сапоги и были высокими, вода попала за голенища, а брюки мгновенно прилипли к ногам.
— Вы что же, дитя, разбираетесь в зеркальной магии? — полюбопытствовал профессор.
— Немного, — ответила я, позабавленная его тоном, а также тем, как оценивающе он на меня посмотрел.
Словно учитель на абитуриентку.
— Что же вы тогда стоите? Заходите, — проворчал маг и, повернувшись к нам спиной, зашагал вглубь зазеркального пространства.
Я последовала за ним.
Далеко мы не продвинулись. Остановились, проделав всего несколько шагов, и развернулись. Нам открылся вид на постепенно затапливаемый кабинет, только сейчас мы словно смотрели на него с возвышения. Впрочем, так оно и было. Маг зашевелил руками, и изображение стало меняться. Потолок приблизился, затем ушёл вниз, за пределы поля нашего зрения. Его сменило синее небо, безоблачное с одним-единственным исключением: клубящейся чёрной тучей, из которой, собственно, и лились на крышу струи воды. Зрелище было совершенно неестественным, одновременно пугающим и завораживающим. Что ни говори, а способности свои ректор продемонстрировал сполна. Для того, чтобы вызвать такой потоп, надо быть очень сильным магом…пусть он и не рассчитал свои силы, будь то от рассеянности, волнения или по иной причине.
Сощурившись, я попыталась получше разглядеть источник аномалии. Это было сложно: мешала пелена дождя. Так или иначе, финала светопреставления ничто не предвещало.
— Насмотрелись? — Ворчливый голос зеркальщика вывел меня из оцепенения. — Я буду отводить воду в сторону, чтобы открыть доступ. Ваша задача — стереть тучу. Справитесь?
В глазах мага сквозило сомнение, он явно готовился к отрицательному ответу, но всё-таки давал мне шанс.
— Попытаюсь, — улыбнулась я.
Он кивнул.
— Ну что ж, тогда за работу. Времени у нас немного, иначе тот кабинет внизу превратится в аквариум, а наши с вами знакомые — в рыбок.
— Профессор Крофт продумал, как выбраться через окно, — сообщила я.
— Хорошо, что он хоть что-то продумал, — проворчал зеркальщик себе под нос.
Ему потребовалось примерно полминуты на концентрацию. Затем, повинуясь движению его ладоней, дождевая стена дрогнула и постепенно отклонилась в сторону, будто сдвигаемая мощнейшим порывом ветра. Маг определённо знал своё дело. Руки его едва заметно подрагивали: удерживать такую стихию было непросто. Из двух задач он, без сомнения, взял на себя более тяжёлую.
Следовало поспешить. Я сжала пальцы, казалось бы, хватая воздух, но в кулаке возникла ручка инструмента, слегка напоминавшего малярную кисть. Но вместо щетинок на конце было нечто вроде огромной стирательной резинки. Задрав голову, я принялась тереть изображение тучи. Постепенно, сантиметр за сантиметром, чернота поддавалась и исчезала, уступая место блёклой голубизне.
— Интересное решение, — хмыкнул зеркальщик. — Смотрите, дыру в небе не протрите.
Я фыркнула, оценив шутку. Такого эффекта даже с четвёртого уровня глубин не добиться, не говоря уже о первом, где мы сейчас находились.
— А что, я читала в одном журнале, что существуют чёрные дыры, которые затягивают всё вокруг. Может, это как раз кто-то из наших перестарался? — выдвинула бредовое предположение я.
— Читайте меньше журналов, — посоветовал профессор. — Это самое верное средство не забивать голову глупостями.
— А как же научные издания? — поддела я, продолжая борьбу с кристаллами льда и каплями влаги.
Больше всего этот процесс походил на физическое упражнение для рук. Непривыкшие к таким движениям мышцы начинали уставать.
— Вот там-то как раз глупостей больше всего, — пробурчал маг, явно говоря о наболевшем.
Вскоре из-за черноты показалось и солнце. Спустя некоторое время я смогла наконец опустить свой оригинальный ластик, а затем и развеять его за ненадобностью. Мой напарник тоже был утомлён, но отдыхать не собирался.
— До какого уровня можете дойти? — спросил он.
— До любого.
— Ну тогда идёмте. Надо избавиться от той воды, что успела натечь через крышу.
— Стало быть, просто вытягивать её в зазеркалье вы не собираетесь? — полюбопытствовала я.
— Чтобы она снова вытекла наружу через первое попавшее зеркало института? Я ещё не сошёл с ума.
В моём уме, судя по тону, маг снова засомневался, и я мысленно усмехнулась.
— Эй, там!
Один щелчок пальцами — и перед нами снова возник ректорский кабинет. Вода с потолка уже не стекала, разве что падали в образовавшееся на полу озерцо отдельные капли, вокруг которых мгновенно расходились круги. На лицах троих, остававшихся внутри, читалось чувство облегчения.
— Выберитесь на карниз или на крышу, — распорядился зеркальщик. — Если на крышу, то отойдите от дыры.
Не дожидаясь ответа, он зашагал прочь.
До спуска оказалось совсем недалеко. Искать удобную тропинку я не стала: спрыгнуть с метровой высоты труда не составило. Казалось бы, расстояние пройдено смешное, но мир вокруг разительно изменился. Правильнее будет сказать — менялся каждую секунду. Ещё точнее — с каждым моим движением. Кристаллические кустарники, ледяные травы, нити из тончайшего металла, свисающие со сводчатого потолка и изредка издающие мелодичный звон — всё это осталось прежним. Но очертания предметов колебались, сдвигались и трансформировались, стоило сделать шаг. Растения сужались, расширялись и распадались на части. Колонны делились на сталактиты и сталагмиты, соединявшиеся тончайшими перепонками, а затем и вовсе распадались на две отдельные части — чтобы потом, ещё через пару шагов, возвратиться в прежнее состояние.
Это был второй уровень глубины. Уровень кривых зеркал. Мир обманных отражений, где ничему нельзя верить — но всё можно просчитать с математической точностью. Начинающие студенты больше всего боялись работы именно с этим, вторым, уровнем. Он казался им самым сложным — из-за своей переменчивости и отличия от реальности. На самом деле, здесь всё было предсказуемо — каждое искажение, каждая смена декораций. Просто следовало прочитать энное количество учебников и зазубрить нужные формулы. Конечно, не каждому это дано, однако студенты, не отсеявшиеся к концу первого учебного года, как правило, справлялись. И к концу своего четвёртого семестра уже понимали: ничего сверхъестественно страшного во втором уровне нет. Главное, чтобы голова не закружилась, если работаешь изнутри. Впрочем, сейчас наш путь лежал дальше. И цифра «два» в данный момент была лишь мостиком между единицей и тройкой.
— Незаконченная степень? — поинтересовался профессор, шагавший немного впереди и так ни разу ко мне и не повернувшийся.
— Что? — не поняла я.
— Затянули с курсовой, или экзамен какой-то завалили? — с интонацией «что тут непонятного?» снизошёл до пояснений маг. — Пришли к ректору уладить вопрос и получить диплом?
— Нет, профессор, диплом у меня в порядке, — заверила я.
Из фляги с портвейном послышалось сердитое шипение, но меня предположение зеркальщика всего лишь позабавило.
— Не кипятись, Хаш, — тихонько посоветовала я.
Зеркальщик приподнял голову, прислушиваясь, но шага не замедлил и, так ничего интересного и не обнаружив, продолжил расспросы.
— Значит, родственника в институт привели? — предположил он. — Дочку? Впрочем, нет, вы слишком молоды, чтобы иметь взрослого ребёнка. Младшую сестру?
