— Но вы же нашли меня?
— О, это заслуга Каприсуэль. Она, понимаешь, имеет одну особенность. Она, как бы это правильно сказать, умеет путешествовать во сне. Однажды ночью ты приснилась ей. Каприс подняла на ноги всех и вся. Она плакала и убеждала все, что ты жива. Ты же понимаешь, что после того, что случилось с остальными, мы не очень-то ей и поверили. Вернее, совсем не поверили. Но мы все делали вид, что да, мы согласны с ней. Но твой маячок упорно молчал. И что нам оставалось думать?
— Нола, каждую ночь, стоило мне только заснуть, я слышала ее голос. Она просила меня включить маячок, но я все не могла понять, что она от меня хочет. Она же и сказала, что меня зовут Суоми.
Нола кивнула головой, пригладила мне растрепавшиеся волосы.
— Думаю, ты представляешь себе, что произошло, когда твоя капсула отозвалась. Ради этой новости, мы пренебрегли опасностью. Мужья Каприс сунулись на чужую территорию, чтобы найти тебя. Мы не могли допустить, чтобы с тобой случилось то же, что и с Венис.
— Венис? Кто она?
— Это та девушка, которая живет сейчас у местного царька — нашего соседа. С ней, кстати, приключилась та же беда, что и с тобой.
— В смысле?
— Она тоже многого не помнит. Так что, боюсь, это уже закономерность.
Нола нахмурилась, и даже закусила губу. Мне стало так жаль ее, что теперь уже я сгребла ее в объятия, прижала к своей груди и стала нашептывать ей на ухо.
— Не переживай. В этом нет ничего страшного. Я, кстати, очень многое помню.
— Ну, это мы еще выясним, — всхлипнув и вытирая влагу с глаз, сказала Нола, — что именно ты помнишь. Ты же понимаешь, как нам важно знать, что именно с тобой произошло? Как ты проснулась? Возможно, зная все о тебе, мы сможем воскресить и остальных.
10-1
Нола любезно провела меня в мою комнату. Между делом я узнала, что Каприсуэль выделила мне свою комнату, а сама при этом переселилась к своим мужьям.
— Давно было пора, — пробормотала себе под нос Нола, явно не рассчитывая, что я услышу это замечание.
Я разберусь с этим позже. Ободренная тем, что по пути в спальню мы не встретили никакого препятствия (все стражники подевались неизвестно куда), и успокоенная настойкой (местной контрабандой, как заверила меня Нола), я улеглась в постель. Несколько минут раздумий и, обняв подушку, словно родную, заснула.
Говорить сакраментальную фразу "на новом месте приснись жених невесте" я не стала. Сыта я странными сновидениями по горло.
Правда, это не особо мне помогло.
Лицо мужчины, показавшегося мне так похожим на Лиама, опять возникло передо мной. В этот раз смотреть на него без дрожи было просто невозможно. Он весь почернел от гнева, а из глаз буквально сыпались искры.
— Твое время истекает. Я иду по твоему следу, воровка. Ты мне заплатишь и за моего фамильяра, и за украденный фамильный кинжал.
— Ой, мужик, перестань. Какой кинжал? Какой фамильяр? — и я перевернулась на другой бок.
— Да как ты посмела так назвать меня! Я сожгу тебя на жертвенном алтаре! Скормлю драконам! Распну на дыбе!
— Не слишком ли много угроз для одного сна?
Но рев не утихал, и хотела я или не хотела, пришлось проснуться.
Сквозь узкие щели-оконца в комнату проникал свет, освещая весьма скудную обстановку. По сравнению с теми роскошными комнатами, что приснились мне во сне, окружавшее меня наяву казалось слишком уж скромным. Как ни странно, но яростный рев оказался реальностью. Мне он явно не приснился. Правда, ревел не человек, а какое-то животное.
Я села, пригладила растрепавшиеся волосы и прислушалась к крикам, доносившимся через окна.
Не выпуская из рук одеяло, встала и подошла к окну. Ничего увидеть, кроме горных вершин, я не смогла. Я встряхнула одеяло, зябко кутаясь в него и удивленно оглянулось.
Что-то выпало из этого одеяла. Смотрю себе под ноги, и не верю своим глазам. Клинок из сна. Встряхнула одеяло еще раз — может, фамильяр пропавший выпадет?
А вот тут мне уже стало страшно. Я вспомнила и все обстоятельства встречи со странным разгневанным мужчиной, и свой побег, и рассказ Нолы о том, что Каприсуэль путешествует во снах. Мы с нею одного рода-племени (степени родства, правда, еще не знаю), поэтому ведь возможно, что и я брожу во сне? Я распахнула одеяло и увидела повязанную на талии кисею.
Этого. Не может. Быть.
И тут же рев неизвестного мне зверя представился мне в совершенно другом свете. Я подняла кинжал и направилась в ванную комнату. Помнится мне, что там я оставляла еще один клинок. Правда, тот был усыпан драгоценными камнями. Но мало ли, вдруг они всего лишь почернели? Растворились… К моему недоумению, рядом с намокшим камзолом лежал второй клинок.
С ума можно сойти. Что он там про дыбу твердил?
Я подняла второй клинок, с трудом развязала кисею и бросила ее возле камзола. Постояла немного в раздумьях, сомневаясь — брать с собой одеяло или нет? Решила, что не возьму. Мало ли, придется убегать. А без него бежать будет легче.
Вооруженная двумя кинжалами, отправилась к выходу.
С каждым осторожным шагом меня обволакивали все новые и новые звуки, новые запахи. Кажется, раньше я не обращала на них внимание. Вот так, терпко, пахнет покрытый мхом камень. Вкусной свежестью обдает журчащий по уступам тонюсенький родничок. А вот этот, тягучий и неприятный запах идет от летательного аппарата, практически заслонившего выход. Его один бок покорежен и едко дымится.
Слишком поздно я увидела залегших за камнями вооруженных людей. Меня они тоже не сразу заметили.
— Куда лезешь, дура! — заорал мне один из них.
Но было поздно. Я уже вышла из пещеры, служившей моей новой семье домом и укрытием.
Яркий утренний свет ослепил меня. Я по инерции сделала еще несколько шагов, и остановилась. Яростный рев при этом прекратился. Но рокочущий звук, напоминавший трущиеся друг о друга горы, привлек мое внимание.
Этого просто не может быть! Огромное чудовище, в несколько раз превосходящее размерами тех, что я видела на берегу озера, смотрело прямо на меня, скаля свои острые зубы. Его когтистые лапы, раскрашенные дымившейся алой кровью, кромсали груду железа, длинный хвост с острыми шипами на конце грозно раскачивался из стороны в сторону.
Из-за камней и из нависших над зверем шлюпов, его поливали огнем вооруженные люди. Кажется, кроме дурного настроения, это не причиняло ему больше никакого вреда.
— Прекратите стрелять! — неожиданно громко прозвучал женский голосок, — Вы зацепите Суоми.
— Суоми, замри. И медленно отступай, — тут же зазвучал неподалеку мужской голос.
Лиам? Или Дэниэл? Я не поняла, кто, а лишь как загипнотизированная смотрела в золотые глаза дракона.
Мое сердце екнуло, а парализованное страхом тело уже собралось рухнуть в обморок, когда змей шире раскрыл пасть и сделал шаг мне навстречу.
В это же время на его теле вспыхнули сотни молний, переплетающихся алыми и голубыми стрелами. Они, казалось, сжимались вокруг змея, не позволяя ему ни шаг сделать, ни причинить мне вред. Чудовище взвыло от бессилия и боли.
А я вдруг вспомнила ночного крылатого "гостя", чуть не разорвавшего нас с Нолой на части.
Молнии, сетью опутавшие его тело, тонкими струйками потянулись к моим ладоням. Едва они прикоснулись к моим пальцам, звуки-мысли пронзили мой мозг.
Я дернулась, пытаясь прикрыться от них руками. А огненная сеть еще туже затянулась на теле дракона.
— Бооооольно, — зашелестело в голове, — не могу лететь…
Как бы в подтверждение этого дракон попытался взмахнуть крыльями. Но тщетно — молнии жалили его тело пуще прежнего. А отголоски его боли долетали даже до меня.
Встревоженные резким движением дракона, кое-кто из людей выпустил по нему струю огня. Которая, кстати, не причинила ему никакого вреда. А вот мои сети жалили его нещадно. Убить не убивали, но и с места сдвинуться не давали.
— Отпустииии, — голова дракона, превозмогая сопротивление молний, склонилась ко мне так низко, что в его пылающих глазах я увидела свое отражение: крошечная, испуганная девчонка, прикрывающаяся от него почти игрушечными кинжалами.
