она.
В этот раз кухарка молча повиновалась.
– Катрин, может дать девочке время привыкнуть? – робко заметил купец, опасаясь конфликтов под крышей своего дома.
– Пусть привыкает, – разрешила Катрин, – Пусть привыкает есть за столом, вместе со всеми.
В полном молчании прошло несколько минут, пока, наконец Марта привела Селину. Девочка села за стол, и вжала голову в плечи, ей явно было очень неуютно здесь находиться.
Все принялись за еду. Катрин незаметно поглядывала на падчерицу, та вела себя так, словно боялась обратить на себя внимание. Ее дочки были куда смелее, даже маленькая Агата улыбнулась купцу, когда тот помог положить ей овощи из большого блюда.
– Селина, тебе добавить мяса? – предложила Катрин девочке. Та широко распахнула глаза, и робко кивнула.
– Ты больше любишь ножку или крылышко?
Падчерица вся сжалась, и ничего не ответила.
– Конечно, ножку! Все любят ножки, – весело заметила Эйрика, – И Агате тоже ножку, может хоть бегать научится.
Купец рассмеялся, Селина вздрогнула, но ножку все–таки взяла. Катрин заметила, что девочка почти не притронулась к содержимому тарелки. Но ничего, всему свое время.
Остаток дня прошел в какой–то бессмысленной суматохе. Катрин очень хотелось взяться за дело, но сегодня было уже слишком поздно, чтобы искать слуг. Она обошла дом, и не вытерпев, вооружилась огромной метлой, и принялась собирать паутину. За этим занятием застал ее купец, вышедший из своего кабинета.
– Катрин, зачем сама, завтра этим займутся слуги. Или хочешь, я могу прямо сейчас послать в город, пусть нам кого–нибудь подыщут.
Женщина спустилась с табуретки, и оперлась на метлу.
– Ты прав, только моих усилий тут будет мало. Но я не выношу грязь, – ее передернуло. – Как можно уснуть, зная, что в пыли пауки протаптывают свои тропы.
– Я возвращался сюда только поужинать и переночевать, и почти не покидал стен своего кабинета. Если бы не дочь, то и вовсе снял бы комнату в городе.
– Мне показалось, что вы не так много общаетесь с дочерью.
– Селина очень радуется, когда я приезжаю, но иногда немного стесняется. Сейчас ей нужно привыкнуть к новым людям. Она всегда мало говорит, но зато очень искренне улыбается, совсем, как ее мать…
– Я собираюсь обучать ее вместе с девочками, – предупредила Катрин, – В любом случае она не серобница, и должна понять это.
– Катрин, – купец осторожно сжал ее руку, – В этом доме теперь ты хозяйка, и я одобряю любое твое решение, но будь помягче с Селиной, не забывай, что она не такая, как твои дочки. Хотя, что я говорю, ты как женщина, куда лучше сумеешь разобраться в тонкостях детской души. Я полностью тебе доверяю.
Катрин задумчиво посмотрела на остатки свисающей паутины, да уж. Ближайшие годы ей точно будет, чем заняться.
***
Девочек пока разместили в комнате для гостей, завтра следует подобрать и привести в порядок спальни для них. Себе Катрин выбрала просторную комнату, как и положено напротив комнаты мужа. Заметно было, что здесь пытались сделать уборку, но не слишком успешно. Хотя бы постель чистая, и на том спасибо, а уж завтра она лично проконтролирует, чтобы уборка прошла, как следует.
Женщина медленно переодевалась ко сну, от окна дуло, видимо никто не позаботился о том, чтобы своевременно заменить рамы. Еще одна галочка в мысленный список. Платье зацепилось за цепочку на шее. Катрин привычно сжала в руке кольцо, как делала это каждый раз перед сном. Затем, разозлившись на себя, резко сорвала его с шеи. Она снова замужняя дама, не стоит носить побрякушки, которые дарил посторонний мужчина. Но выбросить его, не поднималась рука, и женщина аккуратно положила цепочку в шкатулку. Оставит, как память.
В дверь постучали, и Катрин быстро накинула халат.
– Войдите!
На пороге показался Теодорий, который заметив супругу тут же отвернулся.
– Прости, не знал, что ты не одета.
Женщина поплотнее запахнула халат.
– Все в порядке, в конце концов, мы теперь женаты.
Купец неловко улыбнулся.
– Да, просто мне до сих пор не верится, что такая яркая женщина, как ты, стала моей женой.
Катрин подняла брови, она не испытывала особого трепета перед брачными обязанностями, мысленно смиряясь с ними, как с досадной необходимостью. Но смущение Теодория вызывало улыбку.
– Я никогда не думал, что у меня будет другая женщина, кроме моей жены… И признаться…
– Нам нужно некоторое время, чтобы привыкнуть друг к другу, – мягко закончила Катрин. Ей подобное положение вещей было даже на руку.
– Вот именно, – обрадовался купец пониманию. – У нас впереди целая жизнь, к чему спешить. К тому же, утром я должен ехать.
– Ты не предупреждал, о скором отъезде. – Катрин немного огорчилась, она рассчитывала, что супруг возьмет на себя найм слуг и заказ мебели.
– Видишь ли, утром я встретил старых знакомых, которые тоже держат путь в столицу. Мне выгоднее отправится сейчас с ними, чем искать сторонних людей. Но ты можешь распоряжаться домом как пожелаешь. Я вернусь примерно через четыре недели, но ненадолго, скоро пора отправляться в Торд.
– А твои знакомые, они из нашего города? – невинно спросила женщина, словно без интереса.
– Нет, они даже не из нашего королевства. Но люди слова и чести, хотя, по моему опыту, так можно охарактеризовать почти всех жителей Эрланга, местным дельцам бы поучиться у них добропорядочности.
– Почему же общее мнение о них, как о дикарях?
– У северян полно странных обычаев, и некоторые, сложно назвать цивилизованными.
Катрин заинтересовалась, ей не доводилось узнавать подробности о жизни на севере. Все, что она знала, так это то, что жители Эрланга и Витстанга – дикари, которые дома ходят в шкурах, и до сих пор жарят мясо на костре.
– Расскажешь?
Купец на миг задумался.
– Обязательно, но в следующий раз. Сейчас поздно, а у тебя был тяжелый день.
Он мягко поцеловал ее в лоб, и вышел из комнаты. Катрин испытала смесь обиды и разочарования, но ничего, она еще сумеет разговорить мужа, и утолить свое любопытство. Пожалуй, сейчас действительно слишком поздно, а впереди так много предстоит сделать…
Теодорий отбыл на рассвете. Катрин проводила его до дверей, и пожелала удачи в делах. Глаза слипались, сейчас бы еще хоть полчаса сна, но пора приниматься за дела. В доме все
