Немая сцена с последующим инфарктом.
Герард с сомнением посмотрел на меня и продолжил:
— Ладно, если тебе так невыносимо, я попрошу Хозяина денек погулять.
— Да, было бы отлично…
Муж поцеловал меня в нос и задорно улыбнулся, затем взял меня за руку и вошёл со мной в дом.
Затем мой супруг договаривался с домовым, шушукаясь с ним за углом печки, и растапливал камин, в доме сразу стало на порядок уютнее, хотя уже казалось, что дальше некуда. Я заварила липовый чай, который мы одинаково сильно любили, достала привезенные продукты и приготовила лёгкий перекус.
Герард обещал мне прогулку по окрестностям, я предвкушала её всем своим естеством: от нетерпения аж покалывали подушечки пальцев. Он посматривал на меня сквозь опущенные ресницы и загадочно улыбался, пряча губы за кружкой.
Мы вышли из дому сразу после трапезы. Мое состояние напоминало лёгкое опьянение после нескольких глотков шампанского: я была легка и игрива, шла за мужем, чуть не пританцовывая.
Мы вышли на небольшую поляну, сбоку от которой я увидела бурный ручей, струящийся с гор по камням, но в одном месте камни уступили место жёлтому крупному песку, и на том месте было небольшое озерцо.
— Раздевайся, искупаемся, — Герард потянул вверх свою футболку и быстро от неё избавился. Взялся за брюки.
— А не холодно?
— А зачем тебе большой и горячий муж?
Ну да, тоже верно.
— А никакой ёжик тут за нами не будет подсматривать? — спросила я, расстегивая куртку.
Хранитель запрокинул голову назад и прикрыл глаза.
— Злат, ну даже если нас увидят ёжики. Даже если друг другу расскажут. Даже если захотят повторить… нам-то что? — он смотрел на меня, как на глупого ребёнка. А я не знала, что человеку возразить. Да, у меня ещё с детства твёрдая убежденность, что животные всё понимают.
— Златик, а в доме наверняка паучки уже заняли самые лучшие углы над кроватью. Ждут вечера и незабываемого зрелища.
— Герард Ларсо! Прекрати! А то супружеский долг под одеялом в полной темноте будем выполнять!
— Иди уже сюда, стеснительная моя…
Он уже был полностью обнаженным, а я избавилась только от куртки и ботинок. Умелыми руками муж быстро снял с меня футболку, брюки… а дальше я запротестовала и отправила его в озеро. Сняв белье самостоятельно и сложив вещи аккуратной стопочкой, я подошла к воде и попробовала пальцем её температуру. Да уж, супругу нужно будет постараться, чтоб меня отогреть. Подняла глаза и увидела его многообещающий взгляд. Герард положил ладони на поверхность воды и та пошла рябью в мою сторону, и я почувствовала, что она стала довольно комфортной температуры. Я зашла в воду и сразу очутилась в руках мужа, который уже заждался свою нерешительную жену, поэтому сцапал меня руками крепко, целовал жадно, исполняя обещание и разливая по моему телу жар. Я охватила его торс ногами, пока руки зарывались в его волосы. Я чувствовала его жажду, при чем не только физически — твёрдое намерение овладеть мной упиралось прямо между моих ног; я ощущала его эмоции, это было поразительно и ново. Он нуждался во мне остро как в глотке воздуха, без которого не жить. То, что эмоции не мои, я понимала по тому, что своё к нему притяжение я уже приняла и срослась с ним. А новое чувство ударилось в солнечное сплетение и пульсировало там то сильнее, то слабее.
Герард сминал мои губы своими, ласкал моё тело умелыми руками, я подалась бёдрами навстречу ему и мы стали одним целым. От чувства наполненности я задохнулась и тихо застонала, он взял меня под бедра, и мы начали наш чувственный танец, стоя по лопатки в кристально-чистой воде.
От накрывающих меня ощущений я забылась и отпустила свои эмоции, сорвала замки и отворила засовы. Я стонала, кричала, царапалась, слыша в ответ сбившееся дыхание и рычание моего медведя. Когда ощущения достигли апогея, по закрытым векам ударил поток света, я раскрыла глаза и увидела, как от нас по воде идут разряды электричества. И тут меня и Герарда одновременно накрыло удовольствием, вырвало из этого мира, вновь соединяя где-то на просторах космоса.
— Золотце, милая, не плачь…
Сквозь миры и пространства я услышала тихий голос мужа. Он целовал меня в висок и вытирал влагу с моих щек. Сознание возвращалось в меня постепенно, пока я окончательно не поняла, что мы всё в том же озере и я самым натуральным образом умываюсь слезами.
— Гера, чего это я?
Он улыбался и гладил меня по плечам, а потом притянул к себе.
— Так надо. Не замёрзла?
— Мужик сказал — мужик сделал. Согрел качественно! — хохотнула я.
Герард вышел на сушу все так же держа меня под бедра.
— Я странно себя ощущаю… — я сказала это, пытаясь понять, в чем же странность, но никак не могла подобрать нужное определение своему состоянию.
Вспомнилось сравнение Дамира с пустым резервуаром. Так вот сейчас я себя чувствовала полной до краёв — энергией, жизнью, любовью. Это было так странно и так приятно.
Улыбка Моны Лизы, не сходящая с уст моего супруга, посеяла во мне подозрения.
— Милый, ты ничего не хочешь мне сказать? — я выразительно изогнула бровь.
— Самый лучший и быстрый способ наполниться магией природы — это как раз то, что мы сейчас сделали. Нас благословили духи этого леса. И ты сейчас чувствуешь в себе их силу, их магию.
Это становится нехорошей привычкой — секс при свидетелях. Пусть даже это и духи. Меня в детстве всегда смущала греческая мифология: у них там духи вполне себе "дружили" с людьми, уж не знаю как это с точки зрения физиологии. А Герард меня в это всё вовлекает без моего на то согласия.
— Герард, а раньше ты не мог сообщить? Спросить?
— Злата, кажется ты никак не поймёшь куда попала. Тут ты не бываешь одна никогда. Возле тебя всегда есть разные сущности. Одни тебя защищают, другие вредят, третьим ты без разницы — у них свои дела. Но спрятаться от них у тебя нет ни единого шанса. Кроме того, в том, что мы делали, нет ничего зазорного. Это любовь, Злата. Это то, что должно быть между мужем и женой.
Вот вроде бы и строго отчитал, и даже брови сдвинул, а у меня внутри так тепло и хорошо после слов о любви. Если это можно считать признанием, то оно прекрасно.
Я одним рывком пересекла разделяющее нас пространство и обвила руками шею Хранителя.
— Жена, ты чего? — видимо не такую реакцию он ожидал.
— Ты сказал о любви… так я… я тебя тоже… — моё красноречие заткнул комок в горле.
Я услышала смешок Герарда и лёгкий поцелуй в ухо.
— Конечно, ты тоже, вон какие молнии сверкали.
Глава 13
Мы сидели перед камином на пушистом ковре и разговаривали о детстве. Герард опирался спиной о низкий диван и слушал мои рассказы о пионерском лагере на берегу моря, о первой детской влюблённости и о горьких слезах, когда смена закончилась и нужно было ехать домой. Мне было очень забавно это вспоминать, и я взахлёб предавалась ностальгии. Но затем скосила глаза на мужа и слова застряли в горле. Он был серьёзен и суров как в нашу первую встречу.
— Гера?
— Что?
— Что-то не так?
— Да нет, всё так, слушаю о твоих мужчинах, очень занимательно.
— О каких мужчинах? Ему было 10, а мне 9! Ты серьёзно ревнуешь?!
Моему удивлению не было предела. Доводы о малолетстве не возымели смысла, Хранитель так и сидел мрачнее тучи.
— Герард, у тебя правда не было в детстве дамы сердца? — я не могла поверить, что муж мои откровения о детских переживаниях воспринял так.
— Нет, конечно. Мы находим пару, когда уже готовы продолжать род. До этого какой смысл?
— Мы — это оборотни? — спросила я и, дождавшись кивка, продолжила: — Ты говорил, что подавлял в себе зверя…
— Да, я думал, что смогу быть человеком. И до недавнего времени мне это удавалось, — с каким-то укром во взгляде ответил Хранитель.
— А почему ты не хотел быть оборотнем?
— Потому что мой отец им был.
И будто это что-то объясняло. Я не рискнула продолжать расспросы, потому что супруг стал совсем похож на ледяную глыбу, и уставилась на танцы огня в камине.
