Барека сменилось ослепительной улыбкой.
— Я тоже очень рада встретиться с вами, принц Барек. Но мне казалось, что мы с вами уже договорились и вы будете звать меня по имени.
— Конечно, Джасинда, простите меня, — Барек слегка покраснел, а Деффонд от его реакции пришел в изумление. — Что же привело вас сегодня во дворец?
— Думаю, вы знаете…
— Знаю?
— Да, — Джасинда рассмеялась, увидев замешательство на лице принца. — Вчера я вернулась из своей непродолжительной поездки к сестре. Я кое-что привезла для вас, — она протянула пакет, предназначенный ему, но в это мгновение оба охранника, оттолкнув ее, заслонили собой принца.
— И что же, по-вашему, вы делаете?!! — Барек сердито растолкал охранников, пытаясь пройти к Джасинде, стоявшей с бледным лицом в нескольких футах от него. Сверток, который она принесла ему, валялся на полу. — Джасинда, вы в порядке?
— Я… — с трудом сглотнув, она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить бешено колотившееся сердце. — Да. Конечно же. Простите, не знаю, о чем я только думала.
Барек развернулся, чтобы разобраться с охранниками, но его опередил Деффонд.
— Они лишь выполняли свою работу, принц Барек.
— С каких это пор в их работу входит толкать женщин, капитан?! — возмутился принц. Его гнев был очевиден.
— Принц Барек, — мягкий, но твердый голос Джасинды прервал его и заставил оторвать от капитана яростный взгляд и обратить на нее внимание. — Капитан Деффонд прав. Это только моя вина. Я сожалею, что нарушила все протоколы, пытаясь передать лично вам пакет, который не был сначала проверен службой безопасности.
— Это не дает им никакого права…
— Это их неотъемлемое право, — вновь перебила его Джасинда. — Мало того, что они не знают меня, так это действительно их непосредственная обязанность — защищать своего будущего короля, — наклонившись, она подняла пакет с фотографиями, которые выпросила у Палмы, добавив к ним «случайно» еще одну, и протянула его Деффонду.
— Прошу, капитан.
— Благодарю вас, мадам Мичелокакис, — Деффонд взял протянутый ему пакет.
— Это те самые фотографии? — вопрос Барека был обращен к Джасинде, но его взгляд был прикован к свертку, который теперь находился в руках Деффонда.
— Да, и я должна поблагодарить вас, — на лице принца отразилось недоумение. — Мы с Палмой чудесно провели время, прогуливаясь по тропе воспоминаний. Мы хохотали до колик в животе. Для вас к каждому снимку мы прикрепили свои комментарии: чье это изображение, когда и где оно было сделано. Я взяла на себя смелость распечатать копии, но в пакете вы найдете также и карту памяти со всеми фотографиями. Если у вас возникнут какие-либо вопросы, просто свяжитесь со мной, и я сделаю все возможное.
— Я… я никогда не смогу отблагодарить вас за это, Джасинда, — голос Барека был крайне напряжен. — Вы даже не можете представить, что это значит для меня.
— Ваша мама была моей близкой подругой, принц Барек. В подобной ситуации она бы сделала то же самое для любого из моих друзей, — женщина тепло ему улыбнулась. — А теперь я уйду с вашего пути и не буду вам мешать, ведь вы, кажется, куда-то направлялись. Увидимся завтра вечером.
— Завтра вечером? — удивление Барека заставило ее приостановиться, хотя она уже почти отвернулась от мужчин.
— Да, на балу у членов Ассамблеи.
— Вы там будете?
— Да. Мой старший сын, Дантон, стал членом Ассамблеи и попросил меня сопровождать его.
— Тогда я приберегу для вас танец, — улыбнулся ей Барек.
— С нетерпением буду ждать этого, — кивнув, Джасинда повернулась и ушла.
* * *
Джасинда Мичелокакис удалялась с женственной грацией, а Деффонд не мог отвести взгляда от ее мягко покачивающихся при ходьбе бедер. Это была действительно красивая женщина, как внутри, так и снаружи. И капитан задался вопросом: сможет ли он когда-нибудь найти спутницу хотя бы наполовину столь же прекрасную и милую.
Он резко прервал ход своих мыслей, направленных на желание его сердца, и сконцентрировался на том, чем должен был заниматься в данный момент.
— Это фотографии королевы? — он перевел взгляд на принца и увидел, что тот тоже смотрел вслед удалявшейся женщины.
— Да, — Барек протянул руку. — Мы оба знаем, что Джасинда Мичелокакис никогда не причинит вреда Дому Защиты.
— Я знаю это, сир. Но, тем не менее, все же существуют определенные правила, которым мы обязаны следовать.
— Это частные снимки, Деффонд. Фото моей матери до того, как она стала королевой. Сестра Джасинды была так добра, что поделилась ими со мной. Я никому не позволю их увидеть, особенно до того, как сам их посмотрю.
Деффонд ощутил непреклонность Барека в этом вопросе и тяжело вздохнул. Принц никогда не требовал от подчиненных лишнего и всегда с уважением относился к вопросам безопасности в отличие от своего погибшего брата Дадриана, который всех подавлял своей властью. Для Барека такая настойчивость означала лишь одно — эти снимки были чрезвычайно важны для него. И все же капитан не мог без проверки отдать их ему.
— Я лично проведу этот пакет через охрану. Его можно сканировать и тестировать не вскрывая. Никто не увидит того, что принадлежит вам, сир. Это лучшее, что я могу сделать, — Деффонд наблюдал за внутренней борьбой Барека и видел, что тому хочется продолжить спор, несмотря на признание его правоты.
Наконец, Барек отрывисто кивнул.
— Хорошо, сделай так, как считаешь нужным. Но я хочу, чтобы этот пакет ожидал меня в моих личных покоях к тому времени, как я вернусь.
— Будет сделано, сир.
* * *
— Ю-ху… Джасинда… — раздался за спиной высокий скрипучий голос.
Джасинда слегка поежилась. Она хорошо понимала, что ее удача не могла длиться вечно. То, что ей накануне вечером удалось незаметно проникнуть в свой дом, а затем снова выйти сегодня утром, не попавшись на глаза мадам Нитцшке, было настоящим чудом. Теперь же, видимо, пришло время встретиться с недоброжелательной соседкой лицом к лицу.
Повернувшись, она заставила себя улыбнуться.
— Здравствуйте, мадам Нитцшке. Какой прекрасный день, не правда ли? Как ваше самочувствие? — Джасинда перевела взгляд на назойливую пожилую женщину, которая, слегка покачиваясь, шла по тротуару, и ей с трудом удалось не вздрогнуть при виде ее одежды.
Это был один из «фирменных» нарядов мадам Нитцшке, который никогда не был в моде, но, похоже, та считала иначе. Поверх леггинсов была надета аляпистая — если смотреть на нее слишком долго, то начиналось головокружение — с вертикальными полосками юбка до колен. Черно-белая рубашка пестрела горизонтальными полосками и разбрызганными между ними пятнами. К этому яркому костюму прилагалась широкополая соломенная шляпа с садиком искусственных цветов на нее полях и красные полусапожки на невысоком каблуке.
