— Твоя жизнь только что стала моей. Теперь ты принадлежишь мне. От твоих упругих сисек до ступней, каждый дюйм твоей плоти и капля твоей крови отмечены моим именем. Я решаю, где ты работаешь и с кем проводишь время. Я распоряжаюсь твоими привилегиями и наказаниями. Теперь ты принадлежишь мне, а я плохо забочусь о своих питомцах.
Я фыркнула от смеха, когда мы подошли к дверям лифта, и он втолкнул меня внутрь, прижимая к зеркальной стене в задней части лифта и обхватив руками мои бедра.
— Не хмыкай в мою сторону, не ухмыляйся, не улыбайся или флиртуй. Твое обаяние не подействует на меня, и ты заработаешь только наказание. Так что если хочешь расположить меня к себе, научись склонять голову и держать губы на замке рядом со мной.
Я посмотрела прямо ему в глаза и сдвинулась в его хватке так, что мои бедра прижались к его бедрам.
— Я обещаю, — поклялась я, прикусив нижнюю губу.
Он зарычал на меня, когда лифт снова начал спускаться, опустив голову так, что его глаза буравили мои, а его дыхание омывало мой рот. Мое сердце бешено колотилось, когда этот хищник поймал меня в плен своего взгляда, и я знала, чего он хочет — чтобы я моргнула, склонилась, отступила, но я просто смотрела прямо на него, бросая ему вызов сделать все, что в его силах. Кейн мог попытаться сломать меня, если хотел, но мне не нравились его шансы на успех.
Глава 6
Син
Что можно сделать с пространством размером два на два? Ну, это зависит от того, насколько вы изобретательны. Таким образом, для меня эта изоляция была прогулкой по бесконечным полям Нарувии. В одну секунду я был диким животным, пробирающимся сквозь подлесок, а затем лежащим на полу ковриком, который оставался неподвижным. Личный рекорд по неподвижности? Тринадцать. Гребаных. Часов. Охраннику пришлось прийти, чтобы проверить, не умер ли я.
Стук костяшек пальцев раздался за дверью. Кожа против металла. Самое близкое общение с другим фейри за три месяца. А для такого Инкуба, как я, это была чертовски сильная боль в яйцах.
Я отошел от угла и передернул плечами, проведя рукой по своим слишком длинным черным волосам, которые отросли за время моего пребывания здесь. Не в моем обычном стиле было иметь отросшую бороду, но мне не разрешалось посещать Магическую Зону, чтобы использовать свою силу для бритья, поэтому я решил, что пока мне придется работать в образе бродяги. Оставаться без магии было почти так же плохо, как и без Ордена. Нет, подождите, остаться без Ордена было еще хуже. Нет, без магии. Определенно магии. Черт, мне нужно было потрахаться, одновременно запуская огненный шар над собой и вращая его по комнате с помощью силы воздуха. Я был двойным Элементалем и привык чувствовать себя самым могущественным сукиным сыном, когда-либо ходившим под звездами. В этой коробке я был просто тигром в клетке. Мои когти обрезаны, зубы затуплены. Но звери со стальными сердцами всегда в конце концов вырывались на свободу, и те, кто держал их в плену, часто падали по их милости в потоке крови и криков.
Я нахально подошел к люку как раз перед тем, как он распахнулся, откинул плечи назад и улыбнулся. Это была пьеса, которую я разыгрывал сотни раз. Я играл главную роль и знал слова наизусть. Я мог читать людей, как книги, поэтому умел импровизировать. Не имело значения, были ли они самыми защищенными ублюдками в мире, я видел их насквозь, вплоть до маленькой уязвимой мышки внутри, и легко захватывал их в свои огромные лапы. Даже в Даркморе я все еще мог работать со своими дарами. Мои силы Инкуба были настолько сильны, что проникали в каждую фибру моего существа. Возможно, я не мог использовать их в полной мере, но моя аура всегда была соблазнительной. Так уж я был создан.
— Офицер Лушенс22, — мурлыкнул я, прислонившись плечом к двери и глядя на нее.
— Люциус, — поправила она, закатив глаза, но игривая улыбка натянула ее рот. Она была метр семьдесят восхитительного, особенно учитывая, что эта милая крошка попалась в мою медовую ловушку несколько недель назад. Она даже не представляла, как глубоко мои когти впились в ее плоть. Я мог покончить с ней, когда захочу. Потому что если я решал, что мне нужна чья-то смерть, то приходит их черед. Без вопросов. Я давно оставил Мрачного Жнеца без работы. Но я не планировал убивать Лушенс, пока она была ценной.
— Есть ли у тебя подарок для меня сегодня? — спросил я, мое сердце забилось сильнее.
По средам и пятницам офицер Лушенс приносила мне подарок, который делал мое пребывание здесь почти сносным. Я устал быть ковриком, деревом, птичкой и пчелкой. Сегодня я хотел большего. Мне нужно было нечто большее.
Существует тонкая грань между здравомыслием и безумием, и я танцевал между ними так часто, что не знал, к какой стороне принадлежит настоящий Син Уайлдер23. Я мог бы стать самым охуенно нормальным засранцем в мире, если бы захотел. Благодаря своему Ордену я мог бы стать парнем по имени Норман, который работает в бухгалтерии, у которого есть лысина и домашний кот по кличке Арнольд. Или же я мог бы стать самым крутым ублюдком, которого вы когда-либо видели, со шрамом вдоль всей стороны лица и лезвиями вместо пальцев. Все зависело от того, что вас привлекало физически. Инкубы были перевертышами самого лучшего, мать их, вида. Мы могли влезть в шкуру любого самого глубокого, самого темного желания, просто прикоснувшись к человеку и почувствовав это в его плоти. И самое лучшее в этом деле было то, что я сохранял каждую кожу, которую когда-либо использовал. Если бы у меня был доступ к моей форме Ордена, я мог бы выглядеть как кто угодно из них. Мужчина, женщина, высокий, низкий, смуглый, светлый — у меня было все, и все, что между этим.
Конечно, здесь я не мог сдвинуться, поэтому не мог использовать такую власть над своей внешностью. Но моя личность разделилась на такое количество частей с тех пор, как Проявился мой Орден, что я мог без проблем переходить от одной к другой. Настоящей проблемой было понять, какие части моей личности действительно принадлежат мне, а какие были чужими фантазиями, застрявшими в моей голове. К счастью, мое настоящее лицо в любом случае имело достаточный вес у девушек, и в сочетании с моими сладкими словами я мог прекрасно устроиться здесь. Не с постоянными минетами и оргиями, но я выживал.
— Здесь. Но только на тридцать минут. Офицер Кейн сегодня следит за моей задницей, потому что он поймал меня на передаче сигареты заключенному сегодня утром, — со вздохом сказала Лушенс.
— Выглядит довольно бессмысленно, — задумчиво сказал я.
— Ну, ты же знаешь Кейна, — она пожала плечами. — Ему нравится, когда есть кого исправлять.
— Я имел в виду, что курить бессмысленно, — сказал я более грубым тоном.
— Почему? — нахмурилась она, ее насупленные брови сошлись вместе.
— Нужно чертовски много целительной магии, чтобы постоянно излечивать эти раковые клетки.
Лушенс хмыкнула, а я невинно пожал плечами. Правда была правдой. Я никогда не лгал. Не намеренно. Проблема была в том, что все во мне было легко изменчиво, поэтому трудно было определить, какие вещи были правдой, а какие ложью. Однако у меня было несколько твердых фактов, которых я придерживался. И все они сводились к одному особенному расстройству личности: Я был плохим, плохим фейри.
Факт номер один: Я убийца. Холоднокровный, покрывающий стены кровью, с улыбкой на лице. Я был наемным убийцей, идеально подходящим для такой работы, учитывая мой Орден. И причина, по которой мне это так нравилось? Меня нанимали самые злобные ублюдки в королевстве, чтобы убивать еще более злобных ублюдков. Меня нанимали только для убийства худших из худших, засранцев Солярии. И это меня вполне устраивало. Так как я тоже был одним из них. И никто не знал, как убить монстра так же хорошо, как другой монстр. К тому же, многоликая форма моего Инкуба означала, что меня почти невозможно поймать. Почти — это главное слово. Отсюда и моя нынешняя ситуация. Но это было не так. Моя. Гребаная. Ошибка. Должно быть, меня сдали ФБР. Я просто еще не выяснил, кто из моих бесконечных врагов сделал это. У меня их было слишком много, чтобы сосчитать. Но когда я это выясню, ох, святой, гребаный ад, я собирался содрать кожу с виновника в рождественское утро и сделать из нее рекламный щит с надписью Вот Что Бывает С Фейри, Которые Трахаются С Сином Уайлдером P.S. Счастливых Праздников.
