на ноги и, заметно хромая, подошел ко мне.
— Госпожа, я не смог найти прачечной. Куда следует отнести белье?
— Никто не догадался забрать у тебя корзину?
— Дорогая, он не сказал, из какой оно квартиры, — подлетела ко мне наша главная прачка, довольно грузная фея в белом переднике с оборками, держа неизбывную трубку во рту. Облачко ароматного дыма чуть отрезвило меня.
— И что? Могли бы спросить!
— Он даже охламонам, и тем, не стал отвечать, даже посмел нахамить самую малость. Воспитывать надо рабов, чтобы знали как себя вести, раз уж тебе подарили такую прелесть. Заклинание я наложила, все чистое и разглажено, можешь забирать.
— Спасибо.
— С тебя щепоточка табака, как ты в прошлый раз привозила. Того, зелененького.
— За что?!
— Как за что? За мои расшатанные по твоей милости нервы! Так и аппетит может пропасть, если здесь каждый день драки устраивать будут! А я берегу фигуру! Запомни! Каждый грамм на счету! Вдруг ураган, и меня опять куда-нибудь унесет?
Корзину пришлось левитировать заклинанием, эльф хромал на обе ноги.
— Сильно влетело?
— Все хорошо, госпожа. Я чистокровный эльф, нашей расе свойственна отличная регенерация. Просто я укололся каким-то игольчатым шариком в вашем холле. Немного болит.
— А сразу сказать ты не мог? Ждешь, пока ногу раздует?!!
— Простите, госпожа. Я не подумал, что это имеет значение. Я эльф, у нас особая регенерация. Все пройдёт.
Эльф потянулся к дверной ручке, еле успела одной рукой отдернуть его за магический поводок, отчего раба впечатало в стену, а второй сбросить охранные чары.
— На двери защита. Ее нужно снимать каждый раз, иначе тебя прибьет, идиота! Ты чем, вообще, думал?!
— Я не догадался! В нормальных домах дверная ручка вполне безопасный предмет! — Адриан положил руку себе на бедро, — Простите, моя госпожа. Я не сдержался. Больше этого не повторится.
— Сильно ушибся? Извини, я всегда кричу, когда за кого-то переживаю. Дверь зачарована от попыток проникновения, стучаться и звонить в звонок можно. Проходи в квартиру, уже можно.
Не забыв прихватить чертово белье, эльф прохромал в дом. И это только первые полдня. Скучает, наверное, по прошлому месту. Там, должно быть, тихо, спокойно и работа не пыльная, а главное, хозяйка угрохать не пытается каждый час, пусть и случайно. Не повезло ему со мной, мягко говоря.
Стоит посреди моей комнаты, переваливаясь с ноги на ногу, затравленно озирается по сторонам. И как его теперь одного отпускать? Черт! Покупка вещей отменяется, пока ноги не заживут. Как я его, вообще, такого тихоню одного оставлю, зная, что Грег может напакостить? Черт! Черт! Черт! Он же даже удрать не догадался!
— И к какому наказанию мне следует подготовиться? — прозвучало неожиданно холодно и даже гордо. Или мне это просто почудилось? Точно, почудилось.
— Не поняла? Ни к какому, очевидно. Я что, так сильно ругалась? Так это не со зла, просто переживала. Я всегда так кричу, когда переживаю, привыкай. Иди лучше, вымойся, чистые полотенца еще были, можешь взять из тумбы там, в душевой. Голодный?
— Спасибо, я сыт, госпожа. Вы позволите мне постирать штаны? Они все в земле.
— Конечно.
Интересно, а что он наденет вместо штанов? У меня, вообще, скоро гости придут. Или стратегия соблазнения хозяйки изменилась?
— Выйдешь из душа, завернись в полотенце и иди в свою комнату.
— Как пожелаете, моя госпожа.
Адриан
Когда же, наконец, я научусь прятать свою неуемную гордость? Что стоило стерпеть дерзость тех двух идиотов? Их пустые слова, отражение их пустотелых голов. Тем более, что я теперь лишь раб. Существо, для которого гордость — невозможная роскошь. Надо научиться терпеть. Знать бы еще, что творится в мыслях Шерли. Странное по звучанию имя, похоже на что-то знакомое, какую-то редкую сладость. Наказывать она меня отказалась, вместо этого отправила в душ. Почему так? Ведь во дворе грозилась убить, да и потом отругала за то, что не известил о ссадинах на ногах. Не понимает природы нашей расы? До утра, точно, все заживет. Или тут замешано что-то другое? Может статься, я должен скрасить досуг этим вечером не только ей, но еще и ее друзьям. Хоть бы это было не так.
Или она просто такая невероятно добрая? Я бы даже работника, посмевшего разгромить мне полдома и снести стену наказал по всей строгости. А если бы еще и подравшегося во дворе дома, где я живу, где все меня знают, спровоцировавшего своим неподобающим поведением скандал с соседом, даже не знаю, что бы сделал. Сократил бы оплату за труд или еще что-то придумал.
А тут тишина, словно и не было ничего. Даже полотенец мне своих не пожалела. И мой неподобающий тон, после того, как я со всего маху врезался в стену, она стерпела. Слишком добрая у меня госпожа или я еще просто чего-то не знаю, не понял?
Теплые струи воды приятно ласкают тело, ноги уже просто зудят, заживая. Синяк на бедре перецветает в сиреневый. Крепко она меня приложила, впрочем, сам виноват, нечего было лезть вперед. Обернулся пушистым полотенцем. Нервы дают о себе знать, уже сутки не ел и особо не хочется. Да и как знать, где она меня станет кормить и чем. Подожду пока, уложу мысли в своей голове, постираю штаны. Думал, придется надеть их сразу, еще мокрыми, но Шерли предпочла видеть меня завернутым в полотенце. Интересно, зачем? Чтобы было удобней раздеть? Надо как-то подготовить себя к этой ночи. Смириться с тем, что мне придется ее ублажать любыми возможными способами и терпеть все, что она захочет со мной сотворить. Если это будет порочная связь из тех, о которых рассказал мне Котенок, я тоже должен смириться. Если же мне повезет, и она просто потребует ласки, что ж, я, наверное, готов. Главное, забыть традиции Края. Забыть, не помнить, вытравить из души понимание того, кем становится и кем зовется тот, кто не сохранил себя до свершения брака. В моей жизни нет теперь места ни брачной татуировке, ни искренней клятве. Просто тело, которым воспользуется, как того хочет, милая, добрая, я хочу в это искренне верить, госпожа.
Отжал штаны, насколько уж смог, успешно, затянул крепче полотенце на бедрах и вышел наконец-то из душа. Лучше б не выходил. Слишком сильно погрузился в свои идиотские мысли. В холле замерли двое мужчин, оба, не отводя взгляда, с интересом меня изучают.
— Это он?
— Да. Красивый, правда? — кровь бросилась к лицу. Я постарался укрыться за сосульками мокрых волос.
— Очень. Тебе повезло, Шерли. Не знаешь, с чего вдруг ты попала в такое
