с наполненным чайником в руке. Он никак не мог найти искру для поджига кухонной утвари.
Я, опомнившись, стукнула себя по лбу, ведь отпечаток огня здесь только у меня, и спичек в доме не водилось именно поэтому. Я поспешила на выручку к замершему аристократу, зажгла огонек на пальчике и активировала нагревательную плиту своим пламенем.
— Стихия огня, кто бы сомневался… — пробормотал Серхио мне на ухо.
Он сам поставила греться чайник, а я, в свою очередь, поинтересовалась, доставая чайные пары:
— А у вас какой отпечаток, воздух или вода?
— У тебя, Лия, мы же уже перешли на «ты», — сказал Серхио. — А как сама думаешь?
— Воздух. — уверенно предположила я.
— Вот и мой отец надеялся, что воздух. Но моя стихия — вода… — с оттенком грусти ответил он.
Вода — это здорово, я не увидела причин для отцовского разочарования. Я нашла в шкафчике песочные печенья и баночку с остатками меда, достала последние ломтики хлеба и сливочное масло, выставила все свое богатство на маленький столик, приткнувшийся в углу, а свои бумаги и руки с карандашами убрала со столика на полку, которую заменял вместительный подоконник.
— Захвати в первом ящике нож и ложку. И присаживайся уже! — сказала я и сама послушалась своего дельного совета, устроившись на мягкой треногой табуретке.
Пока чайник закипал, я намазала масло на хлеб, сдобрила им же пару печенек и разложила все красиво на деревянную доску для резки хлеба.
Никаких красивых блюд у меня отродясь не водилось. Бремя красоваться на столе под аппетитными разнообразными нарезками ложилось на доску для резки, что меня ничуть не расстраивало. Но вот чашки… чашки были хороши — из дивного тонкого фарфора, покрытые золотой эмалью виде чудесных цветов. Их было всего две вместе с блюдцами с золотой окантовкой, как раз на такой небывалый случай — когда в гостях выходец из Высшего Света.
Серхио уселся на такой же табурет напротив меня и наблюдал за моими руками, все-таки спросил несколько обиженно:
— И что? Даже не поинтересуешься несчастным детством ребенка, который не оправдал ожиданий отца?
— А он — ребенок — был несчастным? — уточнила я, продолжая священнодействовать с маслом и остатками хрустящего хлеба.
— Смотря с кем сравнить, — немного задумчиво ответил мужчина, который казался лишним и неуместным на этой кухне. Он явно не вписывался в простой домашний уют, будучи в облике истинного аристократа.
— Вы с отцом все-таки нашли общий язык? — продолжала я спрашивать, поддерживая диалог о детстве Серхио.
— О, да… — мрачно протянул мужчина, скрещивая руки на груди. — Он погиб, когда мне было семь. Несчастный случай во время полета на частном дирижабле. Так что очень даже нашли. Опережая твой вопрос, скажу, что мама живет и здравствует. Только с горя от потери любимого мужа она решила во чтобы то ни стало найти мне вторую половинку и счастливо женить меня на ней.
— Соболезную потере отца. План матери звучит не так уж и плохо, — заключила я и поправила съехавшие очки.
Скорбь от потери родителей мне была созвучна. Каким бы строгим не был отец Серхио, лишиться его в один миг было ударом. Вряд ли родной отец был зверем, истязавшим своего ребенка, иначе Серхио не говорил бы про него с затаенной печалью. А в желании матери найти счастье для оставшейся на этой земле родной крови своего потерянного любимого не было ничего не понятного. Лишь бы усердия и рвения, с какими мать уже взрослого и самостоятельного мужчины подыскивала сердечных половинок, было не чересчур много.
Серхио на мое заявление громко засмеялся, а чайник громким свистом оповестил нас о своей готовности. Аристократ сам выключил нагревательную плиту и разлил для нас кипяток и уже заваренные листы чайного дерева. Я протянула гостю бутерброд с маслом, перед этим смачно полив его сладким медом. Странный бутерброд, соглашусь, и, судя по недоверчивому лицу у эталона мужской красоты, такой конструкции он ни разу не пробовал ни в дорогих ресторанах, ни дома.
— Не смотри на угощение столь сурово, — назидательно высказалась я, в душе посмеиваясь. — Это очень вкусно!
Пришлось показывать пример недоверчивому посетителю скромных профессоров, и я откусила большой кусок такого же сладкого бутерброда.
— М-м-м, это божественно! — воскликнула я с набитым ртом.
Видно было, что аристократ все еще мне не доверял, но наблюдал за мной завороженно, и, наконец, рискнул и попробовал творение моего кулинарного искусства.
— Действительно, — согласился он со мной после того, как проглотил маленький кусочек, тщательно и длительно прожевав его. И только потом он с аппетитом приступил к поглощению лучшего сладкого бутерброда.
Пришло время, когда все вкусности закончились, и даже баночка с медом оказалась пуста. Мы спокойно и неторопливо попивали чай вместо обещанного кофе и вели наибанальнейшую беседу о природе и погоде. Возможно, Серхио и попросил бы добавки, но, увы, эти ломтики хлеба были последними.
— Серхио, — обратилась я к своему собеседнику, — несмотря на мою недюжую мыслительную способность, я так и не поняла, чем же плох подбор невест от матери? У тебя есть шанс выбрать ту, которая действительно тронет тебя.
— Все-таки заинтересовалась, — довольно проговорил он, и, глотнув еще чая, вернулся к разговору. — Понимаешь, Лия, все женщины, которых она приводит для знакомства со мной — продажные.
Я оторопело вытаращилась, даже чуть не поперхнулась чаем, но, не успев высказать все свое возмущение в защиту отобранных невест, услышала:
— Да-да, не надо их жалеть, всем что-то нужно: кому-то деньги, кому-то власть, кому-то статус, кому-то связи, и никому не нужен просто Серхио. Я не рассчитываю на всепоглощающую любовь, но верный тыл мне необходим. Кому еще доверять, как не собственной жене? А если они все продаются, так зачем мне ненадежная опора в своей семье?
С ним я была согласна, принимала и понимала его доводы. Жизнь с человеком, которому ты не до конца доверяешь, не является пределом мечтаний, да еще и строить с таким человеком отношения или обзавестись наследниками для всей дирижаблестроительной монополии. Доверие — такой штучный и дорогой нынче товар.
— Тогда мне стоит пожелать удачи в таком нелегком труде, надеюсь, удастся найти ту, которая будет верна, — пожелала я от чистого сердца, наслаждаясь терпкостью чая.
— Да… — очень глубокомысленно заявил аристократ. — Пожелай лучше удачи в ее покорении.
— Думаешь, с этим будут проблемы? — я с непониманием уставилась на него. Я внимательно вгляделась в каждую идеальную черточку его лица, пристально осмотрела такой же идеальный костюм, почти черные волосы, широкие плечи, тонкие красивые пальцы.
— Мне кажется, их быть не должно, — высказала я свой вывод после тщательного
