пройдоха Хант, улыбался своей фирменной улыбкой, демонстрируя идеально ровные зубы, и вызывая внезапное желание эти самые зубы выбить.
– Вы? Еще нет, – отшутилась Аля.
Выглядела она взволнованной и уставшей. Еще бы! Столько сил пришлось потратить, чтобы уничтожить одни камни и активировать другие. Я был искренне удивлен, что она до сих пор держалась на ногах.
Пожалуй, надо отправить ее на отдых, пока не повалилась. Проводить, а заодно лично, с глазу на глаз сказать о том, как сильно я ей восхищаюсь.
Но пока я соображал, как бы погалантнее это сделать, вперед вылез бесцеремонный Уоррик:
– Магистр Альмира, вы бледны. Позвольте я вас провожу.
Она смутилась, но согласилась:
– Вы правы, я себя не очень хорошо чувствую. Перед глазами двоится, – она с благодарностью приняла его помощь и положила худенькую ладошку на сгиб локтя.
Да как так-то!
Возмущению моему не было предела, но в большей степени оно относилось не к ней, а ко мне самому. Тормоз! Просто тормоз!
– Альмира, я вас пока не отпускаю, – сказал ректор, не отвлекаясь от камней, – нужно провести экстренное совещание. Дело срочное, откладывать до утра нельзя. Можете пока отдохнуть у меня в кабинете.
– Спасибо, ректор Моррис, – Аля устала улыбнулась, – мне буквально десять минут полежать и буду, как новенькая.
Очень я в этом сомневался, глядя как они с Уорриком неспешно удалялись.
Вот гад! Везде влезет!
– Рейв!
Оказывается, меня уже несколько раз звали, а я, поглощенный мыслями об Альмире, ничего и никого не слышал.
– А? Что?
– В облаках витаешь или контузило? – поинтересовался Хант, пытливо всматриваясь мне в глаза.
Пришлось врать:
– Пожалуй, я немного не в себе.
– Не один ты, – Пайтон похлопал меня по плечу.
Я искренне надеялся, что никто из присутствующих не понял истинную причину моего состояния. Не к лицу серьезному магистру, немало повидавшему на своем веку, ревновать, словно сопливый пацан.
И тем не менее, я ревновал.
Все время, что мы провели у камней, фиксируя слова древних предсказаний, я думал о том, чем там занимаются Альмира с Уорриком. И почему он не вернулся сразу после того, как доставил ее в кабинет ректора? Фантазия рисовала одну картину краше другой и под конец, когда мы уже завершили с осмотром и отправились обратно, я был готов рвать и метать.
– Кажется, устала не только Альмира, – хмыкнул Рейден неправильно истолковав мою хмурую физиономию, – сейчас бы в душ и спать…
– Сначала собрание, – безжалостно обрубил ректор, – Лиса уже собирает преподавателей.
Преподаватели это хорошо. Больше людей – меньше шансов кого-нибудь ненароком прибить.
Когда мы вернулись, в кабинете было уже полно народу. Моррис занял место за рабочим столом, остальные расположились, кто на креслах, кто на стульях, кто – на кожаном диване. Некоторые просто стояли, привалившись к стене, и недоумевали, зачем их выдернули в столь поздний час.
Я же нашел взглядом Альмиру, устало примостившуюся на скамейке в углу. Уоррика рядом с ней не было. Уже хорошо. Но и подойти самому не было никакой возможности – слишком много людей стояло у меня на пути.
Я терпеливо ждал, пока собрание закончится. Несколько раз пришлось говорить, чтобы полностью раскрыть ситуацию вновь прибывшим, отвечать на какие-то вопросы. Но все как в тумане. Кругом марево и лишь в центре светлое пятно – Аля.
Мне до дрожи хотелось подойти к ней, поговорить, обсудить произошедшее… Да кого я обманываю? Обнять! Мне хотелось ее просто обнять! Прижать к себе и шептать на ухо о том, как я рад, что она появилась в нашей академии.
И только я дождался конца собрания, только ринулся к ней, как меня подозвал к себе ректор.
– Рейв, задержись.
Да чтоб вас всех.
Делать нечего, подошел. Выслушал распоряжение о том, что надо срочно подготовить энергетический куб и вместе с филологами провести расшифровку полученных символов. А, тем временем, Уоррик, будь он неладен, снова нарисовался рядом с Альмирой и протягивал ей стакан с водой.
Она бросила на меня мимолетный взгляд и, подмигнув, сделала глоток, а затем и вовсе отвернулась, поглощенная беседой.
У меня уже подгорало. Особенно, когда он подал руку, и Аля, с благодарностью улыбнувшись, приняла ее.
А потом они и вовсе ушли! А я все никак не мог отвязаться сначала от ректора, а потом от Райдена, у которого вдруг проснулась жажда деятельности. Он был готов прямо сейчас заняться расшифровкой послания.
– Рай, – я не слишком-то вежливо прервал его на середине слова, – давай позже. Прости.
– Но…
– Позже! – уже на ходу крикнул я и устремился прочь.
Почему-то воображение подкидывало образы того, как Уоррик делает массаж уставшей Альмире. И от этих картинок, мелькающих в голове, я злился еще сильнее.
Никаких массажей! Увижу – убью!
Однако, без стука ворвавшись к ней в комнату, я застал Алю одну за туалетным столиком.
– И кто же это пожаловал? – усмехнулась она, глядя на меня через зеркало.
А я…
А я понял, что больше не хочу сдерживаться. Подлетел к ней, сгреб в охапку, невзирая на удивленный протест, и спустя миг впился поцелуем в сладкие губы.
В этот день я совмещала в себе должность сильной женщины, от которой не только кони, но и избы бегать уже начали, и прекрасной леди, что заводит даже столбы. Раньше казалось, что такие попаданки встречаются только в книгах.
То есть вначале мне пришлось пройти испытания, после которых дико хотелось лечь и проспать дней эдак десять, а потом… Потом все мужики Академии ка-ак начали за мной ухаживать, словно планировали все эти десять дней спать рядом. И не только спать, и не только рядом.
Райден – тот самый женоненавистник с косой и профилем хищной птицы, что одевался, словно собрался на средневековое торжество – без конца широко улыбался. Уоррик – пепельный блондин с голубыми глазами – очень высокий, слегка долговязый, неизменно в академической форме – вился вокруг меня постоянно. Хант – массивный блондин в цветастой рубашке и шортах – подмигивал и кивал.
Даже ректор смягчился. Обычно мое появление вызвало у него две эмоции. Первая отражалась на лице опасливым ожиданием, что немудрено после моего эпичного появления с паяльником и разрушений, которые за этим последовали, вторая – облегчением, что я еще жива и ничего ужасного пока в вузе не натворила.
Я еле шевелилась от усталости и сонливости, зато мужики были готовы носить на руках. Утешало, учитывая, что еще немного обсуждений – и я бы заснула стоя, как
