будет с кем поговорить, ведь Леон от тебя, Лили, и на шаг не отойдёт.
Софья задумалась.
Граф к ним приезжает не часто – графиня неизменно остаётся дома, а она, по словам Рене, не любит надолго с ним разлучаться.
Но это касалось только поездок в Аламос. В королевский замок и в столицу графиня де Лирри наведывалась регулярно. А уж Рене там бывал ежедневно – должность советника обязывала. Благо порталы позволяли тратить на переход какие-то мгновения.
Но вот уж по ком она, Соня, ни капли не скучает, так это по леди Адель... А сын и дочери у Рене выросли прекрасные! Что же делать? Надия познакомилась с Полем год назад, на празднике Середины года. И влюбилась!
А Поль… Наверное, он её и не вспоминает, в двадцать восемь лет мужчину привлекают девушки постарше. Наденька для него ещё ребёнок.
Но с этим надо что-то делать!
Пожалуй, и вправду лучше пригласить, только не Рене, а молодого графа, ведь он – друг Александра, а бал как раз в честь возвращения наследника.
Нет, если Арман захочет позвать Рене, она совсем не против! Просто Поль тут нужнее.
Надо чтобы дочь уже разобралась со своей влюблённостью. Да и Полю тоже не мешает посмотреть на неё ещё раз: за прошедшие полтора года девочка превратилась в девушку. Если потянет их друг к другу, то лучшего мужа для Нади она бы и не хотела. А коли у графа ничего не дрогнет... Что ж, значит, не судьба. Конечно, дочь будет переживать, но лучше разочароваться сразу, чем несколько лет мечтать о мужчине, а потом узнать, что он любит другую. Или уже обручён.
Арман с гордостью смотрел на жену и детей: вся семья в сборе!
Матушка с его величеством, не иначе, ворожили! Леди Тереза мечтала о дочери – на тебе трёх родных внучек! И воспитанницу Алинею. Нея давно выросла, но так и живёт в поместье де Лирри вместе с герцогиней. Ну, как вместе? Рядом с господским домом стоит дом поменьше, вот в нём Нея и живёт вместе с мужем и двумя детьми. Матушка от всех в восторге, но и родных не забывает. Каждое появление бабушки – праздник и фейерверк эмоций.
Это у бабушки и внучек.
И новые работы по восстановлению замка и угодий – у родителей девочек.
Кто научил Лили рассыпать в прах любые материалы? Бабушка! Нет, изначально-то цели обучения были самое благие, но взрослые не учли пытливый ум девочки. И пресловутое любопытство, из разряда «а что будет если...»
Потом Надюша училась создавать цепочки пульсаров. А когда Верея вырастила целый лес прямо в главном холле?
Ох, нелёгкая это работа – родитель магически одарённых, любознательных и целеустремлённых детей!
Король вон тоже облизывался на женщин рода Д'Аламос – в смысле, завидные невесты, родовитые, умные, красивые и одарённые! Полезные для королевства. Надо две!
Пожалуйста! Даже на одну больше, чем заказывали!
А сам он, отец и муж, герцог Д’Аламос, просто любит и сына, и дочек. Про жену и говорить нечего – без Софии ему даже дышать трудно. Она, как Дневное светило, окутывает теплом и светом всю семью.
Его персональное Светило!
– Пап, а ты меня любишь? – младшая, егоза Верея.
– Конечно! Неужели ты сомневаешься?
– Не сомневаюсь, просто интересно, кого больше? Меня, Алекса, Лили или Надию? Кто у тебя самый любимый?
– Кто самый любимый? – хитро прищурился Арман. – Самый любимый у меня Александр. Потому что мой первенец, сын и наследник.
Вера ахнула и прижала ладошку ко рту, но отец продолжал.
– Самая любимая у меня Лили, потому что первая доченька, – приговаривая, герцог обнимал и целовал каждого ребёнка по очереди. Только сына не чмокнул в щёку, как дочек, а похлопал по плечу. – Самая любимая у меня Наденька, потому что серединка моего сердца. Самая любимая у меня Верочка, потому что младшая. А самая-самая любимая – Софочка, потому что она дала нам всем жизнь!
И когда приблизился к жене, то просто сгрёб её в охапку и так и сел в кресло – с женой на руках.
– И тебе, папа? – округлила глаза Нади.
– Мне – в первую очередь.
– Осторожнее стискивай, – рассмеялась Софья, – рискуешь раздавить самого любимого самого-самого младшего ребёнка.
Вся семья замерла, переваривая услышанное, и только Верея довольно улыбалась, глядя, как дурачатся папа и мама.
– София? – голос герцога дрогнул.
– Мама?!– Надия.
– Ма?– Лилиан.
– Папа!– Александр.
– Ну да. Три месяца, – смущённо ответила герцогиня.
– Надо принести Детский камень! – сорвалась с места Лили.
– Уже. У вас будет брат. Целитель, воздух, ментальный дар и... Похоже, тоже универсал, – вздохнула Соня.
– Ура! Я больше не буду самой маленькой! – завопила Верея.
– Мама, папа, как же здорово! – Лилиан.
– Ну вы даёте! Брат! Круто! В наш цветник давно пора было пересадить ещё один кустик чертополоха, – басил Александр, хлопая в свою очередь отца по плечу. – А то нам с его светлостью вдвоём с такой оравой слабых женщин ни за что не справиться.
– Я буду дважды старшей сестрой, – мечтательно произнесла Надия. – Мамочка, папочка, как я за вас рада! Папа?! Па-а-ап?
– Нет, я рад, конечно. Но... ещё одни роды? Я не переживу! – пробормотал Арман. – Трое предыдущих стоили мне полголовы седых волос.
– Всё нормально, – Софья накрыла его руку своей. – Мы с малышом прекрасно себя чувствуем, и у нас есть Тьяна! Мы же семья, верно?
– Да, – непонимающе.
– Смотри, что такое семья? Это – семь «я». Ты, я, Александр, Лилиан, Надия, Верея и...
– Филипп! – выпалила младшая.
– И Филипп! Без него у нас бы одного «я» не
