— Верховная Жрица, вы признаете, что вампиры Талсы нападают на людей?
Неферет театрально поднесла руку к шее.
— Если бы я была уверена в этом на сто процентов, то немедленно обратилась в местное отделении полиции. У меня только подозрения и опасения. А также у меня есть совесть, поэтому я покинула Дом Ночи. — Ее улыбка сияла. — Пожалуйста, не называйте меня больше Верховной Жрицей. Отныне я просто Неферет.
Даже на видео было заметно, как репортер краснеет и улыбается ей.
— Ходят слухи о новом виде вампиров — с красной Меткой. Вы можете подтвердить эти слухи? — спросил другой репортер.
— К сожалению, могу. Это, действительно, новый вид вампиров — и недолеток. С теми, кто отмечен Красным, что-то не так.
— Не так? Вы можете привести нам пример?
— Разумеется. Первое, что приходит в голову, это Джеймс Старк — недолетка, приехавший к нам из Чикаго, после того как случайно стал причиной смерти своего наставника. Он стал первым красным вампиром-Воином.
Я ахнула.
— Эта сучка говорит о твоем парне, — сказала Афродита.
— Вчера ночью был убит Дракон Ланкфорд, бывший Мастером меча на протяжении долгого времени. Его насмерть забодал бык. Ланкфорд находился в компании Старка во время несчастного случая, — она подчеркнула последнее слово, давая понять, что не верит, что это был “случай”.
— И вы говорите, что этот вампир, Старк, опасен?
— Я боюсь, что да. Так же, как и многие новые недолетки и вампиры. Помимо всего прочего, новая Верховная Жрица Дома Ночи Талсы — Смерть.
— Вы можете дать нам больше подробностей о…
Один из “костюмов” шагнул вперед, загородив Неферет.
— Меня больше других волнуют эти события в сообществе вампиров. Как многие из вас знают, моя любимая дочь, Афродита, была Отмечена около четырех лет назад. Я слишком хорошо понимаю, что вампиры не очень-то любят, когда люди вмешиваются в их личные, политические и криминальные дела. У них есть собственная полиция. Но, позвольте мне заверить вас и наш местный Дом Ночи, что по решению Совета Талсы, мы создадим комитет по урегулированию отношений между людьми и вампирами. Боюсь, что на сегодня это все вопросы. — Вышедший вперед мужчина, говоривший в микрофон Неферет, был отцом Афродиты — мэром Талсы. — Я сделаю только еще одно маленькое объявление. Неферет сразу же войдет в комитет Совета Талсы в качестве Посла Вампиров. Позвольте мне повторить, Талса намерена быть партнером вампиров, которые хотят жить в мире с людьми.
Когда все репортеры одновременно заговорили, он поднял руку, покровительственно улыбаясь (чем странным образом напомнил мне Афродиту).
— Неферет будет вести еженедельную колонку в рубрике “События” в “Мире Талсы”. Так же там будет форум, на котором она ответит на ваши многочисленные вопросы. Помните, что мы находимся в самом начале нашего партнерства. Мы должны двигаться вперед медленно и осторожно — так, чтобы не нарушить хрупкий баланс отношений между людьми и вампирами.
Я наблюдала за выражением лица Неферет, а не за мэром, так что видела, как ее глаза сузились, а выражение лица ожесточилось. Затем мэр Ла Фонт махнул в сторону камеры, и изображение плавно переключилось на Черу Кимико и студию. Дэмьен щелкнул по экрану, и тот погас.
— О-о, вот дерьмо! Мой отец растерял весь тот ум, которого набрался, живя с моей матерью, — сказала Афродита.
— Эй, кажется, я слышал, как кто-то произнес мое имя! — Старк вошел в комнату, и, проведя рукой по волосам, одарил меня своей сексуальной и самоуверенной полуулыбкой.
— Неферет только что дала пресс-конференцию и рассказала всем, какой ты опасный убийца, — услышала я свой голос.
— Что-что она сделала? — Я почувствовала, насколько он шокирован.
— Да, и она сделала еще кое-что, — добавила Афродита. — Она заполучила моего отца и в глазах города она теперь хорошая, а мы — кровопийцы.
— О-о, ну эта сенсация не о тебе, Афродита, — заметила Стиви Рей. — Ты больше не кровопийца.
— Ох, перестань. Как будто мои родители знают что-то обо мне. Я несколько месяцев ни с кем из них не разговаривала. Я их дочь, только когда им это удобно — как сейчас.
— Все это было бы смешно, если бы не было настолько ужасно, — сказала Шайлин.
— Неферет убеждает всех, что она добровольно покинула Высший совет и школу, а не, что ее выгнали за убийство моей мамы, — объяснила я Старку.
— Она не может этого сделать, — сказал Старк. — Высший Вампирский Совет ей этого не позволит.
— Моему отцу это нравится, — сказала Афродита. Я заметила, что она отодвинула шампанское, в этот раз, наполнив свой бокал просто апельсиновым соком. — Много лет он хотел узнать, как быть с вампирами на короткой ноге. А после того, как им не удалось превратить меня в клон моей мамочки, они были реально рады, когда я получила метку.
Я пристально посмотрела на Афродиту, вспоминая тот, казалось бы, давний день, когда я подслушала, как ее родители действительно разозлились на нее из-того, что руководство Дочерями Тьмы передали мне. Сейчас Афродита выглядела как обычно — как Снежная Королева, но в моей памяти еще стояли звук пощечины, данной ей матерью, и слезы, которые ей пришлось проглотить. Заставить ее отца называть ее “любимой дочерью” было действительно непросто, когда истина заключалась в том, что он всего лишь хотел ее использовать.
— Почему? Чего твои родители хотят от вампиров? — спросила Стиви Рей.
— Получить доступ к еще большим деньгам — большему могуществу — большей красоте. Другим словами, быть частью крутой тусовки. Это все, чего они когда-либо хотели — быть крутыми и влиятельными. Они используют любого, кто может дать им то, чего они хотят, в том числе и меня, и, очевидно, Неферет, — слова Афродиты странным эхом повторили мои мысли.
— Неферет для них не способ получить что-либо из этого, — сказала я.
— Без шуток, Зет, она же безумнее, чем крыса в сортире! — сказала Стиви Рей.
— Ну, хорошо, пусть так, но тут есть еще что-то. Кто-нибудь видел, как выглядела Неферет, когда говорил отец Афродиты? Ей явно не понравилось, чем все закончилось, — сказала я.
— Комитет, колонка в газете, двигаться медленно и осторожно — вовсе не похоже, что все это действительно интересует Супругу Тьмы, — согласился Дэмьен.
— И ей, безусловно, не понравилось, когда мэр стал избегать вопроса о том, что ты опасен, — сказала я.
— Хотел бы я быть опасным для Неферет! — выпалил Старк, все еще выглядевший, словно его треснули по голове.
— Мой отец весьма преуспел в умении обещать одно, а делать другое, — сказала Афродита. — Могу утверждать, сейчас он думает, что может играть в эту игру с Неферет. — Она покачала головой. Несмотря на то, что говорила она бесстрастно, выражение ее лица было напряженным.
