— Нет, что вы, гаремы только у драконов! Люди любовниц завести могут, про то я вам и толкую.
— А наложницам в гареме повелителя, говоришь, компенсации выплачивают?
Лима скривилась, как от зубной боли.
— Им не только компенсацию, их и во время договора деньгами и подарками засыпают, живут, бездельницы, на всем готовом — и платья красивые им, и сладости, и еда — одни деликатесы. Имеют всё, что пожелают. Пару лет договора отсидят — и выпархивают из дворца богатенькими дамочками. Потом еще женихов перебирают — кто получше, с кем достаток разделить можно. А мужики так и вьются вокруг них — раз самому повелителю приглянулись, так значит, первые красавицы на всю страну, а теперь еще и богатые красавицы!
— Договор с наложницами заключают всего на два года? Не на всю жизнь? — удивилась Лера, а потом подумала: детей дракону все одно от них не завести, живет он двести лет, так зачем ему в гареме древние старушки?
— Кто ж всю жизнь с драконом выдержит?! — даже отшатнулась от нее Лима. — И так-то лекарь из гарема практически не выходит, особенно как вы пожаловали. Ой, простите, я не имела в виду ничего плохого! У наложниц жизнь не сахар, им тоже заработок нелегко дается. Вот мы и пришли, высокочтимая Валерия.
— Просто Валерия, у вас же принято по имени называть.
«Про лекаря — надо у Эриаса выяснить. Помнится, вчера Асир приходил к нему с сообщением, что новенькая в истерике бьется. Новенькая наложница в гареме?» — задумалась Лера, а Лима тем временем отвечала на ее слова:
— Главный советник говорил, у вас в мире другие правила…
— Нет, у меня такие же. Просто Валерия.
«Значит, наложницы повелителя в этом мире — честные работницы, как и прочие, им даже выходное пособие положено. И отношение к ним не имеет оттенка презрения, разве что зависти — физической работой, в отличие от тех же горничных и кухарок, они не занимаются».
С такими мыслями Лера вошла в двери, которые со зловещим тихим стуком захлопнулись за ней.
— Доброе утро, — холодно кивнул Гленвиар.
— Доброе, — ответила Лера, автоматически поправляя очки — дурная привычка, дающая о себе знать в минуты волнения.
Сегодня обеденного стола в гостиной не было, но у окна стоял круглый столик с двумя обитыми парчой стульями, а у стены на этажерке источали аромат корицы и ванили булочки, сложенные аппетитной горкой на блюде рядом с чайным сервизом.
— Чашку чая?
— Нет, спасибо, я завтракала. Присаживайтесь, Гленвиар.
Широким взмахом предложив дракону занять место напротив, Лера отметила, что он недоволен даже таким минимальным принуждением его к определенным действиям.
«Трудный клиент», — мысленно вздохнула Лера. Дракон расположился напротив, откинувшись на высокую спинку стула и сложив руки на груди. Насмешливо сверкая янтарными глазами, он поинтересовался:
— У вас есть определенные правила общения с теми, кто обратился к вам за помощью?
— Есть, — согласилась Лера. — На первой встрече принято говорить, что я рада видеть вас, что вы приняли грамотное решение, обратившись со своей проблемой к специалисту, и что я надеюсь — наше сотрудничество будет приятным, плодотворным и приведет к желаемому результату.
— Всего этого говорить не стоит, — поморщился Гленвиар. — Вы не в курсе, что у драконов, как у большинства зверей, очень чуткий нюх? И что человек, уверено говорящий правду, пахнет совсем не так, как лгущий напропалую. Человеческая ложь отвратительна на запах и сразу ощущается. Вот как сейчас.
Он демонстративно помахал рукой перед лицом.
— Вы не рады и не надеетесь, — опроверг слова Леры Гленвиар.
— А я и не утверждала, что рада и надеюсь, я лишь упомянула, что так принято говорить при первой встрече с клиентом. Расскажите мне о себе, и я буду искренне надеяться, что ваш рассказ вернет мне веру в благополучный исход той смертельной авантюры, в которую ввязаны мы оба.
— Клиент… Любопытное определение. Смертельный исход этой, как вы выразились, авантюры грозит только мне.
— Не только.
— Ах да, ваш сын. Верно, новый повелитель вряд ли потратит силы и время, чтобы излечить его и вернуть вас обратно в ваш мир. Вы правы — у нас обоих куплен билет лишь в один конец.
— Рада, что между нами выявилось что-то общее, — серьезно ответила Лера.
— Не лжете, — усмехнулся Гленвиар.
— Боюсь, что тонкая нить двух взаимосвязанных жизней — единственное, что может быть общего между нами.
— Опять не лжете. Давайте пропустим этап знакомства — уверен, вам и так немало обо мне порассказали и еще больше расскажут в будущем. Скажите, в чем смысл этих встреч и разговоров, если вы не обладаете магией, не являетесь колдуньей, ведьмой, и волшебной палочки, чтобы единым взмахом сделать меня счастливым, у вас нет?
— Да, найти волшебницу вам не повезло, на взмах палочки можете не рассчитывать, так что придется мобилизовывать собственные внутренние ресурсы, как и всем простым людям. Предупреждаю: процесс, скорее всего, будет для вас не очень приятным и весьма болезненным для вашего самомнения и это. Гленвиар, скажу прямо: чтобы стать счастливым, вам придется кардинально изменить всю свою жизнь. Возможно, вы решите, что проще сгореть заживо, чем продолжать миллиметр за миллиметром карабкаться на неприступную вершину счастья, раздирая в кровь вековые привычки и давно сложившийся характер. Но отступиться я вам не позволю! Вы будете счастливы, Гленвиар, даже если сто раз проклянете себя и меня на пути к этому счастью.
— Удивительно, что вы не лжете, — протянул Золотой Дракон.
— Если бы я попыталась сейчас солгать, то уже со свистом летела бы в собственный мир, не так ли? — хмыкнула Лера, а дракон спокойно кивнул. — У меня нет привычки врать своим клиентам, даже ради их успокоения. Давайте сразу договоримся — мы никогда не будем лгать друг другу.
— Договорились, — ответил дракон и с новым интересом окинул Леру взглядом. Его лицо отражало смесь задумчивости и недоверия, но недоверие, похоже, ей удалось пошатнуть.
— И еще одно: вы не будете избегать прямых ответов на мои вопросы, даже если эти вопросы покажутся вам бестактными, возмутительными, возможно — шокирующими. К сожалению, я не могу не касаться вашей сугубо личной жизни, раз собираюсь изменить качество этой самой жизни.
— Я две войны прошел, сто лет прожил и много повидал, меня трудно шокировать, — отмахнулся дракон.
— Это хорошо, поскольку у нас нет времени на длительные исследования и вежливые хождения вокруг да около — я буду вынуждена порой задавать прямые вопросы в лоб, а вам придется максимально честно отвечать на них, и один такой вопрос уже назрел. Но сейчас просто расскажите о себе: обо всех событиях вашей жизни, которые считаете важными и значимыми для себя, — попросила Лера, приготовившись слушать. — Вы не будете против, если в течение вашего рассказа я буду делать пометки в блокноте?
— Вряд ли вы найдете в моем рассказе что-либо достойное заметок, — ответил Гленвиар, но установленное Лерой правило о прямых ответах нарушать не стал.
«Никогда не думала, что рассказ о событиях столетней жизни правителя магической страны можно уложить в десять минут. И даже предположить не могла, что среди важных событий своей жизни взрослый мужчина не отметит ни одних отношений с женщиной. Он стесняется говорить об этом или вправду женщины в его жизни роли совсем не играют?» — размышляла Лера, слушая окончание рассказа.
— Спасибо за повествование, Гленвиар, — Лера поощрительно улыбнулась клиенту. — Сейчас, когда вы вспомнили значимые для вас события, закройте глаза.
— Закрыть глаза? — с недоумением перебили Леру.
— Да. Гленвиар, мы договорились, что вы будете прямо отвечать на мои вопросы, давайте договоримся и о том, что вы не будете отказываться от выполнения моих простейших просьб, сколь странными они бы ни казались. Я могу объяснить вам, для чего мы делаем то или иное упражнение, но не во время отведенного мне часа, а позже, в частной беседе, если вам будет уж очень трудно следовать моим просьбам, не понимая моих мотивов.
