В конце концов уже уставшая, вырвалась на поляну и оказалась у обрыва, возвышающегося над полноводной рекой.
Девушка подошла к краю, посмотрела вниз и обомлела. На выступе стояли родители. Тот клочок земли был столь узкий, что они не могли сдвинуться, рискуя свалиться с высоты в реку.
— Мама, папа, вот вы где! Я сейчас помогу
Стянула с себя легкую кофту, закрутила жгутом, и кинула им один конец.
— Хватайте, я вас вытащу.
— Нет Ника, — сказал отец, — беги отсюда, не волнуйся за нас.
— Я не уйду одна.
— Развей свой дар, он поможет. Уходи. Он близко.
— Не могу, — и видя, что родные не двигаются, легла на живот, подползла к краю и начала подтягиваться к родным. Одной рукой схватилась за ветку куста, растущего рядом, второй старалась дотянуться до кого-нибудь из них.
— Не смей, уходи. Позаботься о себе, это очень важно.
— Я не уйду без вас.
— Развивай дар. Только так мы вернемся.
В этот момент уступ стал обваливаться и родители съезжать вниз, ускользая от нее. Вероника тщетно силилась дотянуться до одного из них. Слезы застилали глаза, ослепляя. Горечь переполняла грудь, перекрывая кислород. Крики гасли не вырвавшись.
В этот момент, забыв об опасности, отпустила ветку. А земля на склоне, под ее тяжестью начала осыпаться, увлекая за собой…
Крик. Падение. Горячие руки, подхватившие ее. А затем где-то совсем рядом прозвучал тихий спокойный голос.
— Все хорошо, успокойся, это был сон.
Ника приподняла веки. Эдуард сидел возле нее, поглаживая по щеке ладонью и пропуская между пальцами локоны ее волос.
— Ты кричала, — он вытер катившиеся слезы.
— Мне приснился ужасный сон. Боюсь снова засыпать.
— Сны — это проекция наших переживаний. Все образуется. Не хочешь рассказать?
— Не сейчас. Может быть, завтра.
Ника опустила взгляд на его обнажённый торс, залюбовавшись рельефом мышц. Поймала себя на желании дотронуться, чтобы проверить, настоящие ли. Однако, вовремя себя отдернула. Лучше просто любоваться. С эстетической точки зрения, конечно же. Снова заставила себя перевести взгляд на лицо.
— Хорошо. Хочешь, помогу заснуть?
— Было бы здорово. Как это возможно?
Вместо ответа, маг взял в руки ее голову, провел большими пальцами по линиям бровей. Затем спустился к вискам и начал слегка массировать их, посылая мягкое расслабляющее, уже так знакомое тепло.
Манипуляции оказались неожиданно приятными. Даже слишком. Мягкие, почти нежные прикосновения дарили спокойствие и наслаждение. Да, именно оно! Сладкая пытка. Глаза сами собой закрылись, дабы не потерять ни частички этих ощущений. Захотелось, чтобы этот контакт никогда не разрывался. Ласковое тепло укутывало и убаюкивало. Сама не заметила, как снова провалилась в сон.
Проснулась только утром. Сладко потянулась и села на кровати. На рядом стоящей тумбочке нашла записку: " Уехал договариваться, скоро вернусь. Будь готова, одна никуда не выходи".
— Договариваться о чем? Ах, — припомнила, — по поводу следилки.
Ситуация, конечно же, не нравилась. Но, похоже, выхода не было, если дела обстоят так, как рассказал Эдуард. А причин ему не доверять не было, да и поинтересоваться не у кого. Хотя, вдруг и на самом деле ее похитят, так хоть найдет сразу, а не будет тыкаться в неизвестности, как и произошло с родителями.
Спустя пару часов, вернулся детектив, сообщил, что после обеда поедут к специалисту. Выглядел он довольным, что в их ситуации казалось весьма странным. Ника периодически ловила на себе его взгляд. Уж не заметил ли вчера, как она его рассматривала? Нет, этого не может быть. И вообще, лучше делать вид, что ничего подобного не было. На всякий случай. Вспомнила, что лучшая защита — это нападение. Поэтому, через некоторое время, она не выдержала и спросила:
— Что не так?
— Ты о чем?
— Не знаю. Все утро на меня косишься. Что, я опять что-то не так сделала?
— Да нет, просто любопытно посмотреть на твою реакцию.
— На что?
— Скоро узнаешь.
— Ты это сказал, чтобы заставить понервничать? Меня напрягают последнее время сюрпризы.
— Конечно нет. Я тут решил предложить татушку. Подборку сделал, она тебя в салоне ждет. Наверняка тебе не понравится шрам иметь. Камень пока останется, но он слишком заметен. И мы его в картинку впишем. Мне кажется, будет неплохо смотреться. А потом после изъятия датчика остатки дорисуем.
Вероника так и села, где стояла.
— Вот этого совсем не ожидала. Надеюсь, не бабочек подобрал?
— Как догадалась?
— Да так, стереотипы, — улыбнулась она.
— А кого бы ты хотела?
— Ну не знаю… Хотя бы дракончика. И пусть кристалл будет вместо глаза, например.
— Можно и дракончика.
— И как ты это провернул? — будто очнувшись, задала вопрос.
— Что именно?
— Да я вообще не собиралась делать татуировки, а тут не только согласилась, да еще и рисунок выбрала.
Детектив только звонко рассмеялся.
Эдуард завел Веронику в какую-то секретную лабораторию. По крайней мере, ей так показалось. Они миновали коридоры, зашли в потайные двери. В результате оказались в помещении, напоминающем медицинский кабинет. Такие же белые стены, стеклянные шкафчики, заставленные непонятными предметами, кушетка, стол, пара стульев и в самом центре — кресло.
Встретил их высокий парень в очках и с длинными рыжими локонами, собранными в тугой хвост на затылке. А вот одет он был в обычный медицинский костюм.
— Проходите, леди…
— Вероника.
— Очень приятно, Глеб. Располагайтесь — и указал Нике на кресло. — Эд, каких ты красавиц прячешь! — и, подмигнув девушке, повернулся к Орлову. — Бери стул, садись рядом. Постараемся быстро. Купол ведь так и держишь?
— Да, держу, поэтому хотелось бы, поскорее с этим закончить. — и затем, наклонившись к спутнице, прошептал — Не бойся. Он гений в своей области.
Глеб присел рядом, по другую сторону от кресла, и пододвинул столик с оборудованием.
— Спасибо, польщен. Сделаю все возможное. Можно? — и указал на воротник.
— Да, пожалуйста. — слегка повернулась к «врачу», расстёгивая верхнюю пуговицу рубашки.
— Так, посмотрим.
Он взял в руки странный инструмент. Напоминал увеличительное стекло, правда диаметром не больше сантиметра, на длинной тонкой ручке. Включил его, и из "кольца" полился слабый голубоватый свет, как из фонарика. Выключил свет в помещении, и поднес устройство к кристаллу на ключице. Пара манипуляций другой рукой и над ним начало вытягиваться некое подобие голограммы.
Голубое облачко разрослось и появилась точная копия кристалла, только прозрачная, хотя и четко различимая. Она переливалась и помигивала. А внутри… Внутри виднелось множество тонких линий, немного темнее. Они тянулись и переплетались, создавая замысловатые узоры.
Специалист взял тонкий пинцет и стал раздвигать волокна, рассматривая плетения.
— Придется повозиться. Дорогая штука, с сильной системой безопасности. Эд, как дела с резервом, выдержишь щит еще часик?
— Вполне, я сегодня еще не тратился, хотя сильно расходовать энергию тоже не хотелось бы.
— Все понимаю. — а потом, уже обратился к девушке. — Вероника, а Вы уверены в том, чтобы на него заводить следилку? Зачем Вам нужен, этот зануда? Давайте, я на себя перенаправлю. А уж если вдруг, этот товарищ не сможет уберечь такое сокровище, и придется искать, я помогу.
Орлов глянул на него так, будто собирался взглядом прожечь друга. Глеб же откровенно развлекался. В глазах плясали огоньки, а уголки губ совсем чуть-чуть вздернулись. Он тщательно пытался скрыть эмоции, но выходило не очень хорошо.
— Не хотелось бы упустить эту рыжую красавицу. — продолжал он.
— Я не рыжая, я медная, — поправила Ника.
— Заметьте, возмутились только на цвет, значит с красавицей согласны?
— Может быть, наконец-то делом займемся? — перебил их Орлов.
Ника с Глебом одновременно посмотрели на детектива, как тот раздражённо хмурит брови и одновременно рассмеялись.
