поняла, что что-то пошло не так, но хотелось бы знать, насколько все плохо.
— Плохо? Нет, Каролина. Все нормально настолько, насколько вообще может быть в такой непредсказуемой ситуации. Я рад, что тебе уже лучше.
— Вы про то, что я больше не кидаюсь вам на шею? — бегло осмотрела я свой внешний вид, чтобы не встречаться взглядом с мужчиной.
Испытывала стыд за свои действия, но я действительно себя не контролировала. Сейчас же, сминая ткань светлой сорочки, хоть и ощущала непреодолимое, почти физическое влечение, могла держать себя в руках. Просто потому, что подобному протестовал разум, остающийся ясным.
Глубоко вдохнув, я медленно выдохнула и позволила себе посмотреть на веркомандира.
— Ты же знаешь, я только за, — впервые за весь разговор улыбнулся Ирадий. — Не хочешь узнать, сколько дней ты отсутствовала?
— Я как раз подхожу к этому вопросу. Я заторможена, да? Я это чувствую.
— Есть немного, но это ненадолго. Эльза пришла в норму спустя сутки. Что касается времени… Ты пролежала здесь неделю. Неделю, за которую произошло очень многое. Мне нужно тебе кое-что рассказать, но сначала я должен проверить твою реакцию на то, что может тебя шокировать и даже выбить из колеи. Это для твоего же блага. И для блага тех, кто в тебе заинтересован.
— Проще говоря, вы хотите быть убеждены, что я не превращусь в зверя?
— Мы не превращаемся в зверей, Кара. Мы теряем контроль над разумом, но да, ты права. Готова?
Я кивнула, понимая, что и выбора-то у меня особо нет. Только больничную сорочку поправила так, чтобы она закрывала и ноги. Мне не было холодно, несмотря на приоткрытое окно. Просто голые колени смущали в первую очередь саму меня.
— Если для того, чтобы остаться свободной, тебе будет необходимо выйти за меня замуж, ты сделаешь это?
Такого вопроса я не ожидала.
Он меня попросту разозлил. Но разозлил лишь на мгновение, потому что вслед за эмоциями пришли мысли. Глубокие, вынуждающие посмотреть на ситуацию не с одной стороны, а будто сверху.
— Я опасна настолько, что мне требуется постоянный контроль?
— Неверные выводы, но мне нравится твоя выдержка. Думаю…
О чем именно думал Ирадий, я так и не успела узнать. Дверь в палату открылась, впуская верглавнокомандующего и еще двоих: мужчину и женщину лет сорока — сорока пяти.
— Я же просил, — едва не прошипел веркомандир, поднимаясь на ноги.
— Они имеют на это право, Ир. И у них прав гораздо больше, чем у тебя.
Я решительно ничего не понимала. Вокруг творился какой-то театр абсурда, где веркомандир и верглавнокомандующий мерились далекими от дружелюбия взглядами, но при этом сохраняли угрожающее молчание. Мужчина и женщина, так и замершие на пороге, выразительно смотрели на меня, не пытаясь даже скрыть, что разглядывают, словно зверушку.
Не найдя, чем себя занять, я разглядывала их в ответ. Женщина, стоящая за плечом мужчины, казалась слишком бледной, нервной, а еще…
Я успела разглядеть синяки на ее руках — отпечатки пальцев, скрытые за широкими золотыми браслетами. Выделялась и ссадина на скуле, замазанная косметикой. Незнакомка была слишком худой, но одевалась дорого. Да только краснота глаз выдавала то, что совсем недавно она плакала. Впрочем, слезы и сейчас в ее голубых глазах стояли стеклом.
Мужчина же был имситом, что меня уже совсем не удивляло. В холодных глазах блондина царило серебро. Черты лица казались острыми, очерченными, хищными, но тело не отличалось излишней худобой. Под дорогим темно-серым костюмом явно скрывались мышцы.
Рассмотрев его лучше, я поняла, что ошиблась в своих поспешных выводах. Ему было не меньше пятидесяти, а может, и больше, учитывая модификацию. Его взгляд мне не нравился совершенно, так что я вполне осознанно поднялась на ноги, стащила с кровати одеяло, чтобы накинуть его на плечи, и спряталась за спиной Ирадия.
Мой маневр не остался без внимания мужчин.
— Что? — спросила я, не чувствуя и капли страха перед вышестоящим начальством.
Верглавнокомандующий и в первую нашу встречу не вызывал у меня священного ужаса, так что о раболепии речи не шло. Об уважении пока тоже, потому что как человека я его еще не знала. Однако то, что он обратился к Ирадию, сократив его имя, стало для меня неожиданностью.
Если бы я все-таки отправила свою жалобу, надо мной, скорее всего, просто посмеялись бы.
— Почему ты прячешься за его спиной? — спросил верглавнокомандующий, чье лицо заметно вытянулось, реагируя на мой маневр.
— Вы мне не нравитесь, — честно ответила я, выглядывая из-за чужого плеча.
— Почему? — мужчина явно был обескуражен, тогда как Ирадий позволил себе теплую, даже чуть самодовольную улыбку.
— Товарища веркомандира я знаю, а вас — нет, — перефразировала я свой ответ.
— Узнаешь. У тебя будет много времени.
— Кто-нибудь объяснит, что происходит? — не выдержала я.
— Это долгий разговор, — вздохнул Ирадий, оборачиваясь ко мне. — Присядем?
Беседа действительно была долгой и напоминала мне не слишком хороший сон, вынырнуть из которого мне никак не удавалось. То, что звучало в этой палате, казалось чистейшим бредом, безумием, созданным воспаленным сознанием. В какой-то момент я даже усомнилась в реальности происходящего, но, ущипнув себя за руку, боль ощутила.
Передо мной сейчас сидели отец, мать и старший брат, если верить их словам. Не верить поводов не имелось. Да и странно, когда кто-то заявляется к тебе и начинает врать на подобные темы. Такое не придумаешь с бухты-барахты.
Двадцать один год с небольшим прошел со дня моего рождения, и ровно столько же прошло со дня, когда медсестра, работающая в центральной клинике Верграйза, поддавшись уговорам рыдающей женщины, совершила страшное преступление.
Этой медсестрой была та, кого я всю свою жизнь считала матерью.
Младенец, который должен был по всем показателям родиться мальчиком, появился на свет девочкой — именно так сухо поведал мне неприятный мужчина, назвавшийся моим отцом. То, что супруга, сидящая рядом с ним, намеренно до последнего скрывала пол ребенка, он узнал только несколькими днями ранее.
Тогда же — двадцать с лишним лет назад — ему сказали, что ребенок не выжил. Увы, но такое действительно бывало несмотря на то, что медицина ушла далеко вперед. Сомневаться в честности персонала медицинского центра раньше имситам не приходилось. Кто в своем уме может лгать модифицированным?
Выходит, бесстрашные нашлись. Одна — давно умерла, вторая — сидела сейчас передо мной, боясь лишний раз пошевелиться. Я постоянно отвлекалась на женщину, на ее дрожащие пальцы, а потому с опозданием реагировала на услышанное.
— Наше кровное родство полностью доказано, — взял слово верглавнокомандующий. В отличие от своего отца, он старался говорить со мной мягко. —
