– Танки грязи не боятся. Да и если так подумать, я, судя по всему, выпил столько, что сейчас никакая болезнь не выживет, – Артём отряхнулся, и они пошли дальше.
Как оказалось, недалеко от дачных участков стояла автобусная остановка, ставшая в глазах юноши спасением от ада и затяжной ходьбы, которые, впрочем, тогда не сильно отличались друг от друга.
– Я с тобой до «Соколовского» доеду, а там давай уж как-нибудь сам, – сказала Алиса. – У тебя, кстати, есть деньги на проезд?
Артём пошарил в кармане, нащупал данные Максом купюры и облегчённо выдохнул, когда почувствовал запечатанный «подарок».
– А тысячными примут? – он виновато улыбнулся.
– Если не боишься, что тебя взглядом обратят в пепел, – то да.
– Отлично, всегда мечтал быть кремированным! – с иронией сказал юноша, однако Алиса не поняла шутки и вопросительно подняла одну бровь.
– А как по мне, это дикость какая-то… не так должна память о человеке остаться. Могила, как по мне, проще с точки зрения психики.
– Психологии…
– Да не важно! У меня вот психика, у тебя психология, всё одно.
– Кстати, у древних Скандинавов всех их вождей, танов и ярлов отправляли в последний путь с их оружием на драккаре, а когда он отплывал достаточно далеко от берега, его поджигали.
– Что-то я не вижу у тебя большой двуручной секиры и пышной рыжей бороды.
– Внешность обманчива, как ты и сказала, – Артём издевательски улыбнулся.
Спустя пару минут ожидания возле остановки, скрипя тормозами, остановился грязный автобус. Передав за проезд и послушав сдавленное ворчание водителя, Артём сел рядом с его подругой на задних местах. Помимо них и водителя, в салоне спал мужчина в коричневой кожаной куртке, прячущий лицо под банданой, оставляя открытыми лишь глаза. В какой-то момент Артём почему то обрадовался, что он спит, однако не мог отвести взгляд с его образа всё время, которое тот был в поле зрения.
– У него классная куртка. Он как будто под байкера косит, только намордник ни разу не байкерский, – отметила Алиса, увидев живой интерес собеседника по отношению к спящему.
– Я понимаю… глаза просто знакомые.
– Кого узнал?
– Да так… одного человека.
Он ещё немного посмотрел в сторону мужчины, а потом мгновенно посветлел, натянуто улыбнулся и сказал:
– Не парься. Просто показалось.
– И часто с тобой такое происходит?
– Сегодня впервые.
– Неужели так сильно напился?
– Скорее всего, во всяком случае, мне кажется, что это продлится недолго.
– Когда кажется, креститься надо.
– Ладно. Я знаю, что это продлится недолго.
«О, ты так уверен в этом?» – ответ прозвучал прямо в голове, несколько выбив Артёма из равновесия.
«Безупречно. Я напил себе внутренний голос»
«Даже не думай сравнивать меня с этим подобием на меня. Ты ещё не окончательно двинулся мозгами, а я, пока что, не настолько крепко стою на ногах, чтобы вести долгие и продолжительные дискуссии на темы, о которых обычно разговаривают сумасшедшие с самим собой»
«И о чём обычно разговаривают сумасшедшие в своей голове?»
«Мне-то откуда знать? И вообще, ночью поболтаем»
«Хорошо, удачно посидеть у меня в голове»
Ответом послужила пустота и лёгкий толчок в плечо.
– Артём, ты чего? Ты уже минуту в одну точку смотришь, – в голосе Алисы чувствовалось некоторое беспокойство.
– А? Ничего… просто общался со своим альтер-эго, которое решило подать голос, – честно признался Артём, зная, какой будет реакция. И он угадал – Алиса рассмеялась и спросила:
– Это тоже впервые?
– Абсолютно. Здорово, правда? – на лице Артёма заискрилась снисходительная улыбка.
Алиса вдруг посмотрела на него. В какой-то момент в этих бездонных изумрудных глазах, где, казалось, умещалась целая вселенная, проскользило нечто тёплое, что пряталось, словно боялось показаться.
– Артем…
– Что?
– Ты во мне дырку сейчас проглядишь – она слегка покраснела
– Прости… – Артем ответ взгляд.
– Все нормально. Тебе к лицу задумчивость.
– В каком смысле?
– Есть люди, о которых по одному их виду можно сказать, что им проще утонуть в собственном мире, чем жить в нашем.
– Обычно, я предпочитаю жить в этом мире.
– Почему?
– В моём мире ещё хуже, чем в этом.
– Это невозможно. Он на то и твой, чтобы в нем было все лучше, чем в этом.
– Просто я забыл об этом нюансе в какой-то момент…
– Это плохо.
– Почему?
– Каждый должен иметь светлый уголок где-то внутри себя.
– А если не возникло возможности его создать? Или же вовсе этот мир просто украл его?
Алиса задумалась.
– Тогда, мне кажется, нужно стать частью мира другого человека. По крайней мере, можно попытаться выстроить его общими усилиями.
– А если и этот мир украли вместе с его создателем?
– Тогда пропадает необходимость искать этот мир, – он у тебя есть, ибо ты уже приложил руку к его созданию. Может, он пустоват, а у тебя не все чертежи, но всегда можно найти нового коллегу по миру. Главный вопрос в том, готов ли ты двигаться дальше, или тебя терзает прошлое.
Автобус остановился возле «Соколовского»
– Тебе ведь, кажется, тоже нужно здесь выходить?
– Да, за вещами.
– Пошли тогда, я ещё с тобой пройдусь, всё равно дома делать нечего.
Магнитная карта с противным писком открыла шкафчик с пакетом, вещи в котором пробивали на чувство ностальгии по квартире, её скромному убранству, виду из окна; вечно гудящему холодильнику с его небольшим разнообразием в выборе продуктов; газовая плита с чайником; высоченный и почти пустой шкаф в комнате, рядом с почти до отказа забитым столом, где порой пропадали целые миры, которым уж больше никогда не суждено увидеть свет издательства и оценки критиков.
– Ещё раз спасибо, Артём, этот вечер явно был лучше других. Я уж точно была рада стать хоть на несколько часов частью твоей компании.
– Ставших однажды мы вовек не забудем, – он улыбнулся, вновь встретившись с румянцем.
– Я тебе потом кое-что расскажу. Ты сам вряд ли вспомнишь, а сейчас нельзя, иначе нехорошо получится. Пока.
– Пока…
Алиса взмахнула на прощанье рыжими волосами и бодро зашагала прочь от торгового центра.
Домой Артём вернулся уже спустя двадцать минут. Квартира встретила своего жильца с распростёртыми объятиями, будто бы ждала возвращения нелюдимого хозяина, волновалась за него и верила в скорое возвращение. А теперь все эти моменты ожидания отдавали специфичным запахом, свойственным каждой квартире, и в каждой он отличается чем-то своим.
