А ты что скажешь? Не собираешься контрабандой вытащить отсюда что-нибудь?
– С моим счастьем это окажется тот самый источник, и скала обрушится прямо на нас, когда мы будем выходить. Ты прав. Не стоит тревожить хозяев этого места, кем бы они ни были.
– Признаться, я думал, что ты будешь спорить.
– Как будто я всегда спорю.
– Так и есть.
– Я спорю только тогда, когда ты не прав.
– Дай угадаю. С наставником ты не спорила?
– Постоянно, – фыркнула я. Оглядела зал и вздохнула:
– Он бы точно знал, что тут опасно, а что нет.
– Не думаю, что даже мастера-маги на это способны, – качнул головой охотник. – Слишком давно это место стоит покинутым.
– Корнелиус знал бы, – упрямо прошептала я. – Он всегда все знал.
– Ты так его любишь, – в голосе охотника мелькнули непонятные нотки, больше всего похожие на злость. – Даже при том, что совсем его не знаешь.
– Я знаю все, что мне нужно, – отрезала я, в очередной раз отогнав подальше мысли о своем прошлом и прошлом наставника.
– Ты даже не знаешь, кем он был. Он вполне может оказаться тем, кто первым проводил над тобой эксперименты.
– Нет!
Я тяжело дышала, кулаки сжались, а голос поднялся до крика.
– Почему? Ты же говорила, что ничего не помнишь о своем детстве.
Я не хотела говорить, что недавно ко мне вернулись некоторые воспоминания, потому что сама еще не разобралась в этих разрозненных фрагментах. Мой мучитель на этих картинках так и оставался темной фигурой. Я помнила только боль, которая сопровождала его действия.
– Не помню, и что с того. Наставник нашел меня на улице. Он заботился обо мне пять лет.
– Он изучал тебя, когда вы жили вместе?
Он изучал меня каждый день. Я всегда считала, что опыты и тренировки были для того, чтобы помочь мне лучше себя контролировать. При одной мысли о том, что вся жизнь на Эренсуне могла быть ложью, остатки моего спокойствия затрещали и испарились.
– Он был моей семьей. Что ты можешь об этом знать? – выплюнула я. Сейчас мне хотелось, чтобы Грейден почувствовал ту же боль, что и я.
– Как ты знаешь, ничего, – глаза охотника потемнели. – У меня нет семьи, я жил с клеймом полукровки среди людей, которые меня терпеть не могли. И знаешь, что? Уж лучше так, чем семья, которая от тебя отказалась.
– Да пошел ты, – выдавила я и выбежала из зала.
Сейчас мне было плевать, даже если на галерее сидит с десяток штормокрылов. Оставаться рядом с охотником я не могла. На этот раз слез не было. Я села на пол и уставилась на море через прорези в перилах. Никакого корабля на горизонте не было, и я задумалась, смогу ли покинуть это место. Во рту застыла горечь. Голова казалась пустой. Послышались шаги, и Грейден опустился на пол около меня. Мы молча сидели рядом, глядя на воду.
– Извини. Я не должен был этого говорить.
Охотник повернулся ко мне. Теперь на его лице было написано сочувствие. Я уставилась на горизонт, не желая еще раз разреветься, и нехотя сказала:
– Ты вполне можешь быть прав. Он действительно постоянно проводил тесты. Я всегда думала, что он изучал меня, чтобы помочь, но у него могли быть и другие причины.
– Он ведь погиб не от несчастного случая?
На миг я заколебалась. Привычка хранить тайны давно стала частью моей натуры. Но Грейден уже знал обо мне многое. Прежде я никому не рассказывала о случившемся в лаборатории в тот далекий летний день, и мне нестерпимо хотелось выговориться.
– Нет. Кто-то нашел его и пытался узнать обо мне. Он отказался. За это его убили.
Грейден не выглядел удивленным.
– Ты считаешь, что это был мастер-маг?
– Я не знаю, кто другой способен на такое.
– Но больше тебе ничего о нем неизвестно?
Я снова засомневалась, но идти на попятную сейчас было уже глупо.
– У меня есть некий ключ. Зацепка, которая может помочь. Я надеялась понять, кто это, когда попаду в башню, но из этого ничего не вышло.
– Какого рода ключ?
– Тебе приходилось слышать что-нибудь про Орлиное гнездо? – я затаила дыхание, но охотник только вопросительно поднял бровь.
– Нет. Что это должно означать?
– Сама не знаю. Я думала, что речь идет о названии башни.
– У них нет названий. Насколько мне об этом известно.
– Там, в Авейро, я что-то почувствовала. В видении были скалы и обрыв. Но потом пришло послание, следом появился ты, и я не смогла больше ничего узнать.
Грейден посмотрел так, словно у меня выросла вторая голова.
– Ты можешь общаться с башнями?
– А что в этом такого? Слушающие тоже могут.
– Они просто принимают сообщения. Я ни разу не слышал о том, чтобы кто-то подключался к башне напрямую.
Я пожала плечами:
– Может, они просто не пробовали. Работа в башне не располагает к экспериментам. Учитывая, что они могут закончиться в подвале.
– Но тебя это не остановило, – усмешка Грейдена была обычной, словно никакого скандала не было.
– Мне уже случалось бывать в подвале. Не то, чтобы я рвалась это повторить.
Я вздохнула, собираясь с силами, и заставила себя посмотреть в глаза охотнику:
– Ты тоже меня извини. Я не должна была говорить о твоей семье. Просто я разозлилась и хотела, чтобы тебе тоже было больно. Наверное, я не такой хороший человек, каким привыкла себя считать.
– Извинения приняты.
От других слов охотник воздержался, и я разочарованно поняла, что на ответную откровенность с его стороны могу не рассчитывать. Вероятно, это было к лучшему.
– Возвращаясь к теме изучения этого места, – начала я, но Грейден меня перебил:
– Я брал в руки сферу, и ничего не произошло.
– Ты что? – я не поверила своим ушам. – Когда? Ты же сам говорил, что она опасна!
– Вот только что, – раскаявшимся охотник вовсе не выглядел. – Возможно, она работает только в твоих руках.
– Или это было случайное совпадение, – сказала я мрачно.
– Может и так. Что скажешь, если мы с тобой устроим тренировку?
– Какого рода тренировку?
– Я
