ни-ни.
— Мне приятна мысль, что я тебя интересую, как мужчина, ты вновь меня осчастливила.
Миранас обхватил ладонями мое лицо и поцеловал, как мужчина целует женщину, по-настоящему, глубоко, так словно отдается всем сердцем, вкладывая свою любовь.
— А поцелуи? — отдышавшись спросила первое, что пришло в голову.
— Как видишь, я еще живой? — ухмыльнулся гладя, рассматриваю мое лицо.
— То есть, ты не знал точно когда целовал меня? — испугалась, разозлилась его безалаберности, стукнула его в плечо.
— Ай. — в шутку воскликнул мужчина.
— А если бы ты погиб? — ни как не могла успокоиться.
— Оно того стоило, тогда бы я умер счастливым. — Дурак. — Обняла Миранаса за шею, и сама его поцеловала.
После тех событий, наши отношения стали более интимными… нет-нет, никакого секса, но целовались мы везде, как озабоченные школьники. Вечерами не могли друг от друга отцепится, а на ночь расходились по своим комнатам. Лежа с глупой улыбкой на кровати, рассматривала потолок, вспоминала наши поцелуи. В эти моменты, я была до безумия счастлива. Почему-то поцелуи считаются более интимными. Во время секса можете насладиться животным удовольствием из-за сексуального возбуждения, а поцелуи построены только на чувствах. Наши поцелуи были мягкими, сладкие, выражающие привязанность и обожание, страстные, медленные…
Еще меня мучила моя тайна, Ирвану, я даже не задумывалась рассказать правду, но Мир был для меня не только близким человеком, он был моим другом.
В один из вечеров, я не ушла в свою комнату, а последовала в комнату Миранаса. Он лежал на спине, одна рука была закинута за голову. Я легла рядом под бок, обняв мужчину, закинула одну ногу, на его.
— Как понимаю, это будет серьезный разговор? — проговорил в темноту Мир.
— Все, ты знаешь. — возмутилась весело. — ничего не утаишь от тебя.
— От тебя так фонит мешаниной чувств, что даже не могу представить о чем будет речь.- я приподнялась и поцеловала в уголок губ.
— Ты все время в шутку спрашивал от куда я. Сейчас я буду рассказывать, а ты слушай и не перебивай. Меня зовут, точней звали Елена Иванова, мне было тридцать два года, была семья: мама, папа, два брата. Была военная карьера и о магии, я только в книжках читала, в сказках. И вся эта жизнь была на планете Земля, Солнечной системы. Я даже не знаю, существуют ли она в этой реальности. Но один случай изменил все, точней моя смерть, скорей всего, последнее, что помню, падение. Очнулась в чужом теле, на чужой планете, прожив год, меня купили и я вышла замуж. Теперь я — Лайла Невеста Эрогона. Дальше ты знаешь.
Закончив рассказ, я молчала, давала переварить Миранасу, то что на него вывалила. Но мне было интересно, что он думает. В такие моменты, мне тоже хотелось быть эмпантом.
— Ну?! — в нетерпении закрутилась возле него, посмотрела ему в глаза, высматривая хоть что-то.
— Что? — спросил Миранас, поглаживая пальцами меня по спине.
— Скажи что-нибудь. — села верхом на него, ждала его вердикт на мой рассказ. Мужчина положил руки мне на бедра, я уперлась руками ему в грудь.
— Это ни как не меняет моих чувств к тебе, я люблю твою душу, в каком бы теле она не находилась. Не знаю, чья это заслуга, что твоя душа перенеслась в эту реальность, я могу только сказать спасибо.
Миранас наклонил меня к себе и поцеловал.
— Я люблю тебя, Елена Иванова. — прошептал между поцелуями Миранас.
В эту ночь я осталась у него, как и все последующие ночи, мы спали в одной кровати.
Мой сын рос не по дням, а по часам. Так можно описать, как прошли его первые пять лет. Я не заметила их, они просто пролетели. Друг мой Хэнк закончил академию на отлично. Завербовали его в какую-то супер-пупер секретную службу, как талантливого оперативника. Также этот повзрослевший мальчишка женился, на милой девочке. На свадьбе, мы с Миром гуляли, как почетные гости. Через год, после свадьбы у них родилась дочь. «Солнышко», а не ребенок. Когда я ее так называла, никто не мог понять, что это означает, только Миру объяснила, что так мы называли дневное светило у себя на планете. Иногда они навещали нас всей семьей. Миранас рассказал, что Хэнк его самый одаренный ученик и относиться он к нему, как сыну.
При помощи Мира я полностью овладела своей магией. Как он говорит, моей силе нет равных, но мне кажется, что он льстит, так как безумно любит меня. Однажды даже Хэнк заметил, что его наставник помолодел, когда он со мной. Но, я то знала, что время, как вода утекает между пальцев. Просто Миранас брал от жизни максимум. Игнат называл его папой, я- любимым. Игнату я честно призналась, что у него есть еще один папа Ирван. Иногда мне больно было думать, что осталось мало времени. Я постоянно надеялась на чудо. Как в фэнтези… «хлоп», и мы приобретём бессмертие…Только вот, «хлоп» ни как не происходило.
Наша интимная жизнь разнообразилась, помимо поцелуев, мы перешли к более взрослым вещам, но чего ожидать от мужчины и женщины, спящих в одной кровати. Первые осторожные прикосновения в темноте, как первый секс, также волнителен. Вспоминаю первые попустительства в сторону Миранаса, его удивление, ошарашенное состояние. Улыбаюсь, а иногда глупо хихикаю, точно подросток.
Мой целибат и постояные поцелуи, возвели мое возбуждение на новый уревень. Вообщем крышу рвало от перевозбуждения. Незная, как у них с оральными ласками, решила поэксперементировать. Залезла верхом на Мира, началось все с поцелуя, но мои поцелуи опускались все ниже, покусывая шею, ключицу, целую грудь, обвела языком соски, спустилась целуя живот, косыи мышцы поглаживая пальцами. Грудь Миранаса ходила ходуном, дышал все чаще, его пальцы зарылись в мои волосах, нервно сжимая, то отпуская. Когда я дошла до кромки трусов, Миранас заговорил.
— Лайла… — это был и не запрет и не приглашение. Все было в мои руках. В прямом смысле слова. Стянула трусы, обхватила руками твердый член руками, пальцем обвила головку. Облизала кончиком языка то же место. Мир затаил дыхание. Не мучая мужчину ожиданием, взяла в рот на всю длину, медленными движениями двигалась вверх- вниз, возбуждаясь от примитивных движений. Эти действия, приносили мне такое же сильное возбуждение, как Миранасу. Ускоряя ритм и заглатывая сильнее, сдавливала рукой член у основание, а второй рукой сжимала яйца. Миранас сильней сжимал мои волосы, принося легкую боль. Он не контролировал свои эмоции, стонал. Для меня эти звуки были по хлеще афродизиак, убрав свою руку с
