быть боевым и тем более темным магом женского пола! К тому же я низкого роста. Этим все сказано. Магов-женщин по городу раз, два, три и нету! Это было элементарно. Рано или поздно Валтор бы обратил внимание на тихую и скромную практикантку.
— И это тоже верно… — грустно вздыхает старик. — Нам нужно уйти в затишье. Ничего не делать. Хотя бы недельки две. Они ждали действий с твоей стороны. Дракон ведь не мог всю ночь стоять там.
— Но как он понял, что я пойду именно к Шерденам? Полагаю, охрану снабдили заклинаниями срочного вызова. Теперь нужно действовать ещё более осмотрительно.
Джейд медленно закивал, смотря затуманенным взглядом в никуда.
— Двадцать первое… Сентябрь вот-вот кончится. Мы хорошо поработали в этом месяце. Думаю, в таком темпе мы успеет управиться до первого дня нового года.
— Успеем, — заверяю слугу я, — обязательно успеем. — Я взяла его за сухую руку. Она была теплой и немного шершавой. Выцветшие глаза смотрели на меня с отцовской любовью. Я хотела предложить пойти прогуляться по городу, как вдруг вспомнила то, о чем ни в коем случае забывать нельзя: — Чертики-ёртики! Сегодня день рождения у Летти!
Сорвавшись с места, я рванула в комнату собираться. Нужно спешить, СПЕШИТЬ!
* * *
Я стояла посреди тротуара, держа в руках увесистую коробку, перевязанную красным бантом. Смотря на наручные часы, я расслабленно выдыхала. Кажется, ещё не все потеряно. Если моя память мне не изменяет, бабушка Джес подрабатывает прачкой у барона Хью. На работу она всегда берет Летти, ибо её больше не с кем оставить — отец ушел из семьи, а мать скончалась спустя год после рождения девочки. Самый короткий путь до дома проходит через небезызвестный мне бордель, а потому сейчас я стою у его ворот. Согласна, не самое лучшее место для вручения подарка, но я не знаю точного расположения дома и номера квартиры, где живет эта маленькая семья. И именно у борделя дорога расходится в разные стороны, в какую пойдет Джес мне неизвестно.
Обычно у второстепенных слуг, коей является Джес, рабочий день заканчивается в шесть вечера. Уже десять минут седьмого, а их все нет…
— Дакота-а-а-а-а-а-а! — раздалось пискляво-восторженное. Маленькие ножки быстро-быстро семенили ко мне, стирая новенькие ботиночки, которые я дарила ей в начале осени. Сев на корточки, я раскинула руки в стороны. Малышка настигла меня и мы крепко обнялись. — Я знала, что увижу тебя сегодня! Я чувствовала!
— Прям чувствовала? — ласково спрашиваю я.
— Да! А вдруг я маг? А если я тоже маг, то я буду такой же крутой и сильной, как ты? — девочка забавно округлила глаза.
— Нет, такой как я не будешь… — Я хлюпнула носом и опустила глаза, но быстро подняла и подмигнула. — Будешь намного круче!
— Ура-а-а-а! — меня снова обняли. Я была совсем не против. — А мне сегодня шесть годиков! Я та-а-а-ака-а-а-ая больша-а-а-ая!
— Да прям ваще! Такая большая, скоро меня перерастешь! По такому поводу я хочу подарить тебе вот это, — я вручила коробку, до этого стоящую на земле.
— Ого! Какая она огромная! Мне столько еще никогда не дарили! — Девочка с энтузиазмом дернула кончик ленты и открыла крышку. — Вау! Это что, букварь что ли? Я буду буковки учить? — Киваю, наблюдая за радостной улыбкой девочки. Летти всегда стремится к знаниям. Постоянно задает мне крайне занимательный вопросы, приносит книги, оставшиеся от матери, и просит почитать их во время перерыва на репетициях. А ещё у неё есть мечта — учиться в настоящей школе. И она исполниться, иначе я не я! — А это ручки? И карандашики! О! Кисточки и краски, как я и хотела! Знаешь, кого я первой нарисую?
— Кого же?
— Тебя! Вот сейчас приду домой, покушаю и буду рисовать. А потом бабушку! И Гарри! И Виолетту! И Ганса! А ещё Мелису! Всех!
— Рисуй на здоровье, — я поцеловала девочку в лобик, а та зажмурилась, будто котенок. — Кстати, это не все. Ты заглядывала на дно коробки?
Девочка мотнула головой и принялась исследовать подарок дальше. В самом низу, после нескольких плиток шоколада и конфет, она нашла…
— Сережки! У меня есть настоящие сережки! — Но тут вдруг личико потемнело. — Это же твои любимые сережки… Дакота, ты зачем их сюда положила? Я их не возьму!
— Возьмешь!
— У меня даже дырочек нет… Не возьму!
— Бери! Когда проколешь уши, тогда будешь носить! Главное, не потеряй. Будешь самой красивой из всех!
— Дакота, ты такая хорошая! — маленькие ручки оплели мою шею, Летти прижалась ко мне всем телом. Послышался всхлип, а за ним сердце раздирающее: — Мне никто-никто такое не дарил! Я так рада! Так рада!!!
Крошка плакала, я еле сдерживалась. К нам подошла тяжело ходящая бабушка Джес. Слабыми глазами она разглядела подарок и всплеснула руками:
— Ты чего удумала, Дакотушка? Ты зачем все это, а? Дорого, милая, дорого!
Нет, счастье ребенка это не дорого, это бесценно.
Кое-как уговорив Джес забрать подарок, я тормознула проезжающую мимо коляску и усадила их в неё. Летти сказала, что «в этой карете я как настоящая принцесса».
— Лучше! — говорила я, а коляска тем временем разгонялась. — Намного лучше!
Я сейчас заплачу… Как же мне хочется дарить подарки своему сыну… Надеюсь, ему дарят самые лучшие подарки, любят и никогда не обижают. Наверное, муж забрал его и сейчас Матвей живет с ним и… мачехой. Черт, я сейчас точно заплачу!!!
— Какая вы благородная, — раздалось вкрадчивое над ухом.
— О Господи! — я чуть не зарядила кулаком мужчине в живот, но вовремя опомнилась. — Валтор!
— Да? — протягивает дракон, странно улыбаясь, — Да-ко-та…
Чего это он такой довольный? На моего кота Ваську похож. Когда тот сыт — копия дракон! Интересно, а что же с моим комочком шерсти? ТАК! Не плакать!
— Вы… Вы… — Ну вот, начала, а как закончить не знаю. Когда этот тип рядом, все мысли в голове ходят вверх ногами. — На мышь похожи. — И что это за бред? Дакота, включи мозг…
— Такой же пушистый?
— Тихий. — Буркнула, сложив руки на груди. — Извините, у меня важные дела. Я очень спешу.
— Куда это? Выходной ведь. — Дракон загородил мне путь, продолжая улыбаться. Хм… А ему идёт. — Хочу сказать, что вы сегодня выглядите очень привлекательно. А ещё хочу еще раз извиниться за сегодняшнее утро. Я обвинил вас безосновательно, заставил нервничать. В общем, получилось крайне некрасиво. Простите.
Мне слышится, или в его голосе есть нотки… Вины? Или вина. Он пьяный что ли? Отчего такой добрый?
— Я не в обиде. Честно. — Говорю, делая шаг в сторону, а после ещё один вперед. Все, высокое и широкоплечее притятсвие пройдено, теперь можно бежать домой. Или нет? Ой, а ты чего это за мной идешь, ящерица крылатая? Иди работай, на тебе КСС лежит!
— Раньше я думал, что вы злобная и холодная, но сейчас понял, что ошибся. Вы были такой счастливой, буквально светились. Это девочка из приюта?
— С чего вы взяли? У неё есть бабушка.
— Вот оно что. Я думал, это воспитательница. Обычно аристократы вроде нас берут под крыло какой-нибудь фонд или приют, и спонсируют его. Вот и предположил подобное. — Мужчина вышагивал рядом, похоже, даже не думая идти по своим делам. Похоже, его делом была я. Иначе не объяснишь его внезапный интерес. Вдруг он что-то подозревает и хочет вытянуть из меня какую-нибудь тайну? Нужно быть осторожнее.
— Будь у меня деньги, я бы с радостью спонсировала фонды и приюты. Но их у меня, увы, нет. — Отвечаю без капли лжи. Валтор на минуту замолчал, поняв смысл моих слов.
— И все же мне очень интересно, откуда эта девочка?
— Из театра, в котором я выступаю.
Мужчина схватил меня за руку и повернул к себе лицом.
— Вы — актриса? — Киваю, наблюдая зарождающееся на мужественном лице восхищение. — Никогда бы не подумал! Странно, но я вас раньше не видел на сцене, хотя часто бываю и в королевском, и Гивианском театрах.
Я непроизвольно хохотнула. Ещё бы ты меня видел в двух самых популярных местах знати. Ни один директор не возьмет мою особу в качестве актрисы даже второго плана, ибо знать частенько забывает о своем происхождении и ведет себя совсем не благородно. Меня бы закидали едой со столов, выйди я на сцену.
— Почему же странно? Все логично, я там не выступаю.
— Тогда какая же вы актриса? В столице ведь только два театра.
Грустная улыбка на мгновение появилась на моем лице. Я её тут же стерла, дабы не привлекать внимание дракона.
— Есть и очень много. Аристократы часто называют их блошиными театрами, кто-то грязными, другие немытыми. Но как не крести, это все равно театры. — С тяжелым вздохом объяснила я. Ненавижу, когда искусство, исходящее из души, из самого сердца, совершенно безвозмездное и чистое, называют… Грязным. Но только так дракон бы понял, что я имею в виду. Для птиц его полета подобных заведений просто не существует.
Судя по выражению лица мужчины, он в глубоком удивлении.
— И… Сколько вам там платят?
— Жалованье у меня приличное, — начала я, а Валтор заинтересованно поглядел в мои глаза. — Людское счастье, — не стала
