Поначалу толклись на ступенях, выставив над бордюром перехода одни глаза. Но на территории офиса никого не разглядели: вместо современной металлической уличной ограды в межмирье торчал высокий частокол. Бревно к бревну — ни единой щёлочки. Нешто, как не старался, тоже ничего не учуял.
Лезть в логовище без разведки не хотелось. Не то, чтобы страшились попасть в засаду: как-нибудь отобьются. Но выдавать свой интерес к объекту было глупо: враг мог насторожиться. Тогда тут точно и заслоны выставят, и засады устроят, и западни выроют.
Однако бездействие ничуть не лучше рисковых шагов. Дело-то за них никто не сделает. Поэтому, выбравшись наверх, они пулей перелетели через тротуар в сторону шлагбаума. Как ни странно, тот в межмирье вообще не существовал: ни в каком виде. Так что до дверей офиса добрались без помех. Верней, до громадной скалы, покрытой льдом. Сплошняком: двери-то здесь тоже стеклянные. И ни малейшего намёка на то, где находятся.
На их счастье из офиса вышел человек, голову которого вскоре окутал дым.
— Курить вредно, — тряхнула популярным, но малоэффективным лозунгом Ветка и предложила: — Когда обратно пойдёт, прошмыгнём рядом.
— Понаделали дверей, — проворчал дремучий дух, при жизни, возможно, вешавший на входе в пещеру старую облезлую шкуру.
— Поменьше бурчи, — укорила его Лёка. — Побольше принюхивайся. А то попадёмся, воевода тебе устроит вечные кары небесные.
Покурив, тень охранника помогла им проникнуть внутрь здания, где на третий этаж с отделом кадров им пришлось бежать по лестнице в виде ледяной горки. По пути до Лёки дошло, что кабинет Маргариты Савельевны может оказаться запертым. Сквозь людей они проходить могли. А вот сквозь предметы не получалось.
Нешто почесал в загривке и озадаченно сообщил:
— Я-то сквозь стену пройду, а вам такое не по силам.
— Зачем? — раздражённо буркнула она.
— Вынесу тебе чего нужно, — принялся строить планы специалист по экспроприации и выносу экспроприированного. — Бумажки там какие.
— Бумажки? — ехидно подкусила его Ветка. — Или дубовые листья? А, может, клочки савана египетской мумии? Чем тут ещё может стать обычная бумага? Как ты поймёшь, что интересно, а что просто макулатура? — забрасывала она бедолагу вопросами без ответов. — И как залезешь в сейф, где самое интересное? А, как потом сложишь всё на место, как лежало? Чтобы Марго не догадалась, что у неё был обыск.
— Не, египских саванов тут нет, — уверенно возразил Нешто.
И, вот как с ним разговаривать?
Покинув горку и шагнув в каменный тоннель, они выпучились на зев пещеры, занавешенный буйно разросшимися чёрными корнями неведомого растения. Сунув между ними руку, Ветка довольно хмыкнула:
— Никаких дверей. То есть эта поросль и есть дверь. Ты хоть помнишь, какая по счёту дверь Марго?
— Не помню, — отмахнулась Лёка и приказала: — Прыгаем.
Уж этот пункт назначения ей был известен: все штаны там просидела. Переместившись в искомый кабинет вслед за сестрой, Ветка внимательно посмотрела на неё и покачала головой:
— А, сразу мы сюда прыгнуть не могли? Минуя игру в ирокезов, тайком штурмующих форт бледнолицых.
— Не могли, — спокойно парировала Лёка. — Нам нужно изучить максимум точек в офисе. Чтобы перемещаться, куда угодно. А я сюда поднималась на лифте.
— Разумно, — признала критиканша и перешла к делу: — В кабинете камер нет?
— Я не заметила, — машинально оглядев неровные вырубленные в скале стены, доложила первопроходчица. — Кто ставит камеры в кабинетах? Никогда такого не слышала.
Тут из-под каменной глыбы — письменного стола — раздался сильно приглушённый визг.
— Утихни, злыдня! — торжествующе вякнул Нешто и пояснил: — На кой Сатке ваши камеры, когда у неё свои сторожа водятся.
Ветка перепрыгнула через глыбу — только полы ферязи вразлёт — и нырнула вниз:
— Тебе помочь?
— Руки ей вяжи. Да, чего ты ищешь, растыка?! Кнутом своим и вяжи.
— Не надо! — жалобно прошамкала жертва произвола. — Я и без того…
— Ты без всего останешься, — грозно предрёк Нешто, — если трепыхнёшься. У второго приставника самострел с блисковицами. Миром из тебя труху сотворит.
Наконец, группа захвата вытащила из-под стола неимоверно тощее существо с острым, как шило носом. С похожей на полено головой. С шероховатой заскорузлой кожей лица, на котором безумно вращались круглые глаза без ресниц и кривился безгубый рот. Зачёсанные наверх клочковатые патлы были аккуратно закреплены куском расщеплённой коры. На этом признаки нечистой силы заканчивались — начинался подлинный сюр.
Вместо древних лохмотьев или фиговых листков существо носило детское розовое платье с пышной юбкой и километрами топорщившихся кружавок. На ногах модницы — больше похожих на корявые ветки — красовались розовые туфли-лодочки без каблуков и подошвы. Полноценные туфли на её коряги не натянуть — сообразительная нечисть примотала к ним разъехавшийся кожаный верх пучками травы.
— Прынцесса, — подтолкнув это чучело к сестре, выдала рекомендацию Ветка. — Пальцы ей в рот не клади: кусается.
— Прынцесса! — язвительно передразнил её Нешто, отвесил гламурной барышне пинка. — Шишимора паскудница. Чтоб тебя!
— Ты её знаешь? — поинтересовалась Лёка, прежде чем покинуть межмирье и вернуться в реал.
— Откуда? — удивился благородный дух. — Их тут тьма-тьмущая. Каждую знать…
— Тогда, с чего ты решил, что она шишимора?
— Так, волосня вон шишом зачёсана, — ткнул он пальцем в причёску дамы. — Самое, что ни на есть, их обыкновение.
— Как тебя зовут, прелестница? — сочувственно просюсюкала Ветка.
Подобрала полы ферязи и присела на корточки рядом с полуметровой пленницей, обмотанной огненными путами.
— Бельмондо, — застенчиво пролепетала явно польщённая шишимора.
— Как? — поражённо выпучилась на оригиналку Ветка и чуть не прыснула.
Лёка тоже с трудом сдержала смех: не хотела обижать бестолковое создание.
— Тоже у людей нахваталась, — неодобрительно проворчал Нешто. — Крутится тут вечно, повадки их перенимает. Вырядилась чучелом.
— А по-моему, — на полном серьёзе возразила Ветка, — очень миленько.
— Правда? — с такой надеждой задышала на неё глазищами шишимора, что сестра вдруг сняла с неё оковы.
Но пленница этого не заметила. Стояла, покачиваясь на скрипучих ножонках и томно закатив глазки. Улыбалась и тоненько сладострастно пищала. Лёка вновь примерилась выпрыгнуть в реал, как вдруг шишимора вернулась к действительности. Глянула на одного приставника, на другого и вполне здравым тоном сообщила:
— Ничего вам тут не сыскать. Ма-Са-Та здесь ничего потаённого не прячет.
Сёстры-взломщицы переглянулись, и Лёка присела на корточки перед малявкой:
— Тогда зачем ты охраняешь её кабинет?
— Не охраняю вовсе, — замотала головой шишимора.
— Бельмондоша, ты нас не обманываешь? — укоризненно нахмурилась Ветка.
— Зачем, когда вы добрые? — не поняла её шишимора.
Лёка вздохнула: как же бывает непросто с этими отрыжками седой старины. Логика современного человека и его опыт постоянно натыкаются на извивы их мировоззрения, трактуя сделанные заявления на свой лад. На их же волну настроиться ужасно трудно. Для этого нужно было родиться тысячу лет назад.
— Ты ведь не просто так сболтнула о потаённом? — задала она максимально прямой вопрос.
— Она злая, — надулась простодушная охранница.
Иной она и быть не могла: всё-таки домашний дух. Ну, какой из неё цепной пёс? Впрочем, визгливое создание используют всего лишь в роли сигнализации. И в этом Нешто здорово помог, вовремя предотвратив её срабатывание — тепло улыбнулась она ушлому мудрецу. Вопреки ожиданиям, тот не стал выпячивать пузо и принимать вид вселенского благодетеля. Просто улыбнулся в ответ и подмигнул.
— А ты знаешь, где она прячет потаённое? — подключилась к обработке сестрица.
— Знаю, — легкомысленно призналась Бельмондошка.
— Покажешь?
— Нет, — выпучилась болтушка ещё больше и по простоте душевной призналась: — Не хочу уходить безвозвратно. Мне в Нави хорошо.
