каждый день. Как у нас в банях? Представьте тазик, в который носят воду кувшинами. Вместе одного кувшина теперь у нас есть беспрерывный кран, из которого течет вода. Да, река наполнится не сразу, но с каждым днем результат будет всё заметнее.
Нилл, кажется, не верит ни одному моему слову, но все же смиренно кивает.
— Как скажете, госпожа.
Работники, уже вымотанные ежедневным нелегким трудом, едва волочат ноги до дворца, когда Нилл командует отбой. Мы с Лесандром забираем Данира к себе в повозку, чтобы староста хоть немного отдохнул. К тому же у меня есть к нему разговор.
— Я не буду ходить вокруг да около, — сходу начинаю я. — Я осмотрела ваши кристаллы и немного почитала о них в книгах. Мне видится, что эти полезные ископаемые наверняка есть и на нашей земле. Но когда ко мне в голову приходит решение, я спрашиваю себя: почему же до него никто не додумался раньше? Так почему, расскажите, до сих пор никто не попытался найти залежи ледынх кристаллов у нас?
— Потому что это графская земля, госпожа, — легко отвечает староста. — Граф Риввард, конечно же, не разрешил бы нам подобного. Думаю, он и вот этому не будет рад, — Нилл кивает в сторону прокопанных оврагов, от которых мы удаляемся. — Но, как я понял, здесь вы берете ответственность на себя.
— Да уж… Это было очевидно.
Граф Риввард, мой муженек, — единственная причина, по которой наш край приходит в упадок. Местные обожают его за то, что он победами на фронте обеспечивает графство притоком денег. Но он дает рыбу вместо удочки. Не решает проблему, а борется с последствиями. А потом, конечно же, валит вину на себя. Это я, непутевая жена, виновата в том, что не оказалась истинной. Я навлекла на край проклятье. Ну каков козел!
Но у меня тоже есть козыри в рукаве. Если Данир так просто говорит мне правду и даже не побоялся рассказать о контрабанде, думаю, я успела заслужить хоть немного его доверия. И пришло время этим воспользоваться.
— Много ли у вас кристаллов? На сколько их хватит? — спрашиваю я.
— Почему вы интересуетесь, госпожа? — напрягается Нилл.
— Вы наверняка догадываетесь почему. Город пополняет запасы единственным доступным методом. И в следующий раз я хочу присутствовать при переговорах.
Лес удивленно смотрит на меня, понимая, о чем я попросила. Да, «свидание» с контрабандистами — дело опасное. Но мне нужно выяснить у них подробности о добыче полезных ископаемых в этом мире. Кто может знать об этом, как не торговцы, разъезжающие по всему свету?
— Это опасно, госпожа, — слабо сопротивляется Данир.
— Под мою ответственность.
— Если с вами что-то случится, ответственным буду я. И граф едва ли поверит, что вы понимали весь риск этой встречи.
— Не заставляйте меня пользоваться положением и угрожать вам, — довольно жестко произношу я. — Мне ничего не стоит приказать засыпать все рвы, чтобы ваш труд оказался напрасным. Вы же этого не хотите?
Данир морщится. Я крепко схватила его за больное место. Он верит в мой план, возможно, даже больше меня самой, и восстановление реки для него сейчас важнее жизни какой-то там графини.
Еще немного помолчав, староста наконец кивает.
— Мы собираемся на сделку как раз завтра, госпожа. Ночью. Если позволите, я попрошу вас не надевать благородные одежды. Контрабандисты точно не будут иметь дело с графиней, но если вас выдать за обычную крестьянку — возможно, они не заметят обмана.
— Значит, так и сделаем.
— И возьмите с собой хоть какое-нибудь оружие, Ваша милость. Я не уверен, что всё пойдет по плану. Все-таки это не обычные торговцы, а больше бандиты…
— С графиней поеду я, — вмешивается Лесандр. В этот момент я понимаю, как же взросло стал выглядеть и разговаривать мой внук.
Глава 12. Настоящий дракон!
Нарядиться служанкой было легко, а вот выбраться из дворца так, чтобы за нами на увязалась стража во главе с Ниллом — задачка посложнее. Тем более на ночь глядя. Мы с Лесандром старательно делали вид, что решили прогуляться по территории дворца, но «задержались».
Когда нас хватятся, мы будем уже далеко.
— Мы как будто с уроков сбегаем, — смеется Лесандр.
Двух лошадей мы тоже стащили, и к счастью, не приходится тратить много времени на то, чтобы научиться ездить верхом: Лес успел освоить этот навык здесь, а я всё детство провела в деревне. Это сейчас у всех подростков скутеры и квадрациклы, а тогда — либо папин «Москвич», либо полудохлая кобыла.
— Что я слышу. Разве ты сбегал с уроков? — не по-настоящему строжусь я.
— Да какая уж теперь разница, ба? Здесь не получить высшего образования. За красным дипломом мне тоже гоняться теперь не нужно. У меня теперь одна забота — как бы пробудить свои драконьи силы.
В последней фразе Леса звучит печаль.
— Надеюсь, когда вернется граф Риввард, он меня научит, — на ходу, верхом на лошади, говорит Лесандр.
Он даже в ночь не надел ничего, кроме легкой рубашки, и меня прямо передергивает от взгляда на внука. Но я понимаю, что ему на самом деле не холодно — в отличие от меня. Одежда служанок не такая уж теплая. На днях к нам приехали сделать мерки, чтобы сшить новые платья для прислуги. Негоже графским людям ходить в обносках.
— Он же типа мой отец. Ну, здесь, в этом мире, — начинает оправдываться Лесандр.
— Я понимаю, дорогой. Дождемся, когда он вернется, может, чему и научит.
Мне всегда было грустно от того, что какой бы прекрасной бабушкой я ни была, всё равно не могла заменить ему отца. В семье должен быть мужчина, особенно в семье, где есть ребенок. А бедный Лесандр, то есть тогда еще Сашка… Он оказался и без матери, и без отца. С одной старушкой в виде мире. Многое ли может сделать женщина, всё ближе подходящая к возрасту бессилья? Может, мы потому и оказались здесь? Не ради меня — ради внука.
Данир встречает нас у своей деревни. Он уже нервно перетоптывается — похоже, ждал нас гораздо раньше.
— Наконец вы приехали, Ваша милость, мы уже думали отправляться без вас, — говорит он нервно и показывает на несколько груженых телег с запряженными лошадьми.
— Что планируете продавать? — интересуюсь я как можно мягче, чтобы Данир не подумал, будто я пытаюсь его подловить.
— Нам отдают сырье, а мы продаем готовые материалы. Кузнечные изделия, одежду и так далее.
— А, типа работники на аутсорсе, — подсказывает Лес, и я кошусь на него с предостережением.
