Но прочитав о всех слабостях Артемиды, Тори поняла, как ей повезло, что у нее был такой отец.
Бедная Артемида, у нее не было никого, кто бы любил ее также. И бедная богиня, которая причинила боль тому единственному, который все-таки полюбил ее…
Тори оторвалась и увидела, что Сими смотрит передачу. Она лежала на спине со свешенной с кровати головой и смотрела ее вверх ногами. Хорошо…
— Сими? — Демон посмотрела на нее с любопытством. — Ты считаешь Артемиду нечастной?
— Я думаю, что она просто дрянь.
— Да, но люди не бывают дрянями, просто потому что так захотели. Для этого должна быть какая-то причина. — Сими несчастно вздохнула.
— Ну, акри говорит, что у этой коровы нет никого, кто любил бы ее и поэтому мы должны быть с ней милыми. А Сими отвечает —"И что? Есть причина, по которой ее никто не любит. Потому что она дрянь."
Вот это краткость, если уж совсем схохмить, просто в двух словах. Ей стало любопытно, а если бы он был принцем, как бы изменились их отношения? Но вопрос был очень спорным. И во время пролетавших часов, Тори удалось узнать настолько больше о Древней Греции, Атлантиде и Ашероне, что она даже и мечтать не могла.
Эйм принесла им еду где-то около полуночи, Сими заснула на полу с поднятыми вверх ногами под углом в девяносто градусов относительно стены. Покачав головой от такой странной позы Сими, Тори стянула одно из одеял с кровати и прикрыла им Сими. Когда она подтыкала его со всех сторон, в воздухе появилась вибрация.
Неуверенная, что это могло быть, Тори посмотрела направо и обнаружила там Эша, стоящего возле ванной и уперевшегося одной рукой в стену. С бледнющим лицом, весь его вид говорил о том, что у него были просто адские боли. Но самым шокирующим было то, что его волосы были золотисто-пшеничного цвета и на нем не было его пресловутого плаща. Только черная рубашка с длинными руками, которая была не заправлена.
— Эш? — Прошептала она.
Но он не ответил ей. Встревоженная, она сократила дистанцию между ними и увидела, что с него пот катился градом.
— Малыш, что не так? — Он посмотрел на нее смущенно нахмурившись.
— Я не знал, куда еще мне пойти. Я… я просто не хотел быть один.
— Может тебе нужно прилечь? — С пустыми глазами он кивнул. Тори ожидала, что он начнет двигаться. Но когда этого не произошло, ее тревога утроилась.
— Эш?
— Дай мне минуту. — Она стояла и ждала. После долгой паузы, Ашерон оттолкнулся от стены и направился к кровати. Он успел сделать лишь шаг, когда свалился на колени.
Не подумав, она потянулась к нему и дотронулась до спины. Ашерон зашипел и отшатнулся, как будто пытался уползти от нее. Отдернув свою ладонь, Тори охнула, увидев кровь на своей ладони. Она встала на колени перед ним.
— Чем я могу тебе помочь? — Прерывисто дыша, он стиснул зубы, отчаянно борясь с невыносимой агонией.
— Мои силы не стабильны. У меня слишком все сильно болит, чтобы я точно мог ими управлять.
— Хорошо. Тогда держись за меня и я доведу тебя до кровати. — Она встала и протянула ему свою руку.
Эш не мог говорить, увидев ее перед собой с вытянутой рукой. Ему не следовало здесь находится, и он прекрасно знал об этом. Хотя именно поэтому он и искал ее так долго и упорно, как никого другого. Она не станет обижать или высмеивать его. Она поможет. Ашерон позволял только одному человеку прикасаться к нему в такие моменты, только Лизе. Но даже Лиза не видела его в столь уязвимом состоянии.
И естественно ему не хотелось, чтобы об этом узнали Алексион и Уриан.
Взяв ее за руку, Ашерон позволил ей поднять себя. Он сжал зубы, когда еще одна волна боли пронзила его. Тори аккуратно положила его руку себе на плечи и обхватила его за бедра, где у Ашерона меньше всего болело.
Вместе они дошли до кровати и Сотерия помогла ему улечься.
— Не говори, Сими. — Прошептал он. — Я не хочу ее расстраивать.
Тори кивнула, наблюдая за тем, как он отключился. Полная злобы и боли за то, что с ним сделали, Тори осторожно разрезала рубашку у него на спине. И с каждым новым дюймом его окровавленной кожи, которая открывалась перед ней, ее ярость росла просто до угрожающих размеров. Это было просто невероятно.
Теперь ей было абсолютно плевать, насколько там Артемида была нелюбима. Если бы эта сука оказалась перед ней в данный момент, то Тори бы выдрала каждый волосок из ее самовлюбленной головы!
— Это надо остановить. — Прошептала она Эшу. — Так или иначе, я найду способ поставить эту богиню на место.
Эш очнулся от странного ощущения чего-то холодного на его спине. На мгновение он решил, что все еще находиться в храме Артемиды, пока не открыл глаза и не увидел читающую Тори, которая сидела на стуле в нескольких футах от него.
Все стало всплывать назад, и когда он глубоко вздохнул, то боль в спине напомнила ему о том, что встреча с Артемидой была более чем реальна.
Тори немедленно отложила книгу в сторону.
— Постарайся не двигаться.
— Поверь мне, что я и так это делаю. — Она встала на колени перед ним.
— Я положила тебе на спину одну из мазей по рецепту моей тети Дель. Это алоэ, огурцы и картошка, смешанные с вазелином и ланолином. Знаю, что это звучит все довольно грубо, но это средство хорошо помогает снять жжение с порезов и ожогов.
— Спасибо. — Тори улыбнулась, положив свою щеку на руку, которая покоилась на матрасе кровати.
— Я прикрыла тебя простыней и сказала Сими, что ты спишь. Она спустилась вниз перекусить, поэтому она понятия не имеет о том, что ты ранен. Вообще-то никто об этом не знает.
Он взял ее руку в свою и нежно поцеловал ее пальцы.
— Спасибо.
— В любое время, милый.
Он ценил это обращение. Но больше всего он дорожил Тори. Она подняла голову, играя с его пальцами.
— Разве ты не можешь использовать свои божественные силы, что исцелить себя?
— Могу, но я пообещал не делать этого.
— Но почему?
Потому что я идиот.
Нет, он сделал это, чтобы защитить ее, и если такова была цена ее безопасности, так тому и быть.
— Я лучше не буду рассказывать. — Тори погладила его руку.
— Тогда я продолжу скрывать тебя от Сими, которая кстати спала, когда я обрабатывала твою спину. И, между прочим, думаю, я, наконец, встретила того, кто ест больше меня. Гири будет просто поражена.
Как у нее это получалось?
Он лежал здесь с растерзанной спиной, а Тори не обращала на это ни малейшего внимания и обращалась с ним так, как будто он выздоравливал от какой-то банальной простуды. Как она могла воспринимать такие вещи, просто перешагнув через них, и не заставлять его чувствовать себя уродом из-за этого?
