— И что мы будем делать? — глаза напарника снова блеснули желтизной, и он тут же вскинул голову. И нахмурился. Через несколько ударов сердца и я услышал то, что насторожило Армона. И хмыкнул.
— Конкретно сейчас — драпать.
— Лекс, — вкрадчиво спросил друг, начиная обращаться. Его голос стал ниже, уже отчетливо напоминая звериный рык. В частичном обороте он еще мог говорить. — А скажи-ка мне, дружище, где ты взял это кольцо?
— Слушай, а давай ты сам догадаешься, — я распахнул окно и присвистнул. Четыре этажа. Мерзкий мелкий дождик. Отвратительное утро.
— Ты его украл? — голос оборотня почти утратил человеческое звучание. Стучать в дверь не стали, она просто слетела от мощнейшего удара, и одновременно я выпрыгнул в окно. Очнувшаяся девчонка, имени которой я так и не вспомнил, некстати пришла в себя и заорала.
— Урою-ю-ю! — зашипел напарник, черным клубком шерсти и литых мышц вываливаясь следом. Я не ответил, сосредоточившись на воздушном аркане. Мой друг чрезмерно чистоплотен и все еще верит в честные методы добычи информации. Поэтому ее обычно добываю я.
В нас полетели сгустки огня, но я к тому времени уже был на земле и выкинул защиту.
— Смываемся! — заорал Армон, как будто я и сам не догадался.
Оборотень черной молнией рванул в сторону, ему легко говорить, с его-то скоростью. Обычно я не отстаю, пусть у меня две ноги и лишь одна форма, увы, человеческая, зато черной силой я владею не в пример лучше. Только вот, кажется, я слишком много сил отдал, пытаясь открыть временную грань, потому что мой защитный аркан слишком быстро распадался. Горло свело от недостатка воздуха, сердце норовило покинуть тело и выпрыгнуть через глотку. Я ругался сквозь зубы, пытаясь не сбавлять темп. Шипящий комок огня врезался в мой щит и пробил в нем дыру. Защитный аркан лишь погасил файер, но мне в спину попали горящие угли, и ударная волна сбила с ног. Я пролетел над грязной мостовой и свалился в сточную канаву, ощутимо приложившись головой. Вскочил, ругаясь. Думать о чистоте одежды было некогда, отбиться бы. Их было четверо — смазанные фигуры в серых плащах, расплывающиеся, стоит присмотреться к ним внимательнее. Я сплюнул. Ловцы, да еще и из Первого Императорского Круга. Отвратительное утро грозило обернуться паскудным днем, который станет в моей жизни последним. Ловцы не церемонятся со своими жертвами, у них разговор короткий и основательный. Такой, после которого на мостовой может остаться лишь обугленный труп, без рук и головы. Оные части тела перекочевывают в застенки Круга.
— ПодАвитесь, — процедил я, торопливо размывая свою ауру. Я все еще надеялся уйти и не желал оставлять следов и светить личико. Мне оно еще пригодится. Накинул иллюзию и коротко рубанул мертвой тьмой. Сил на аркан ушло много, но зато ясное утро погасло, заменившись непроглядной теменью. Мое зрение лучше видело ночью, так что мне это на руку, а вот ловцы гордо именуются защитниками света. И тьмой не бросаются, лишь в крайних случаях. И потому у меня всегда есть шанс их обойти, даже в раскладе один на четверых. Упал в грязь вовремя, потому что ловцы не дураки и швырнули в ответ Вспышку. Но даже она не способна мгновенно сожрать тьму, так что у меня было несколько мгновений, пока они стояли, не видя меня. Я ужом пополз по грязи, сцепив зубы, чтобы не наглотаться фекалий и сточных вод. В данный момент было глупо переживать об этом, но я все же держал голову повыше. Один из серых наугад бросил файер, он взорвался в том месте, где еще пару секунд назад был я. Перевалившись через бортик, я сполз на мостовую и, не разгибаясь, рванул в сторону. Моя фора закончилась, Вспышка с громким хлопком поглотила созданную мною тьму и залила округу слепящим белым светом.
Ловцы не орали, они просто обшаривали местность в поисках беглеца. Меня, то есть. Я же забился под навес какого-то здания, размышляя, что делать. Проверил свой резерв и поморщился. Грань отняла почти все силы, к тому же одно из заклинаний поглощения резерва все-таки настигло меня… И у меня слишком мало времени на восстановление. Паскудное утро. Рядом возникла темная тень, и я зашипел:
— Армон, я тебя чуть не поджарил! Хоть тяфкнул бы!
Напарник угрожающе обнажил клыки, показывая, что он думает о моих шуточках. Говорить в этой ипостаси он не мог и лишь мотнул башкой в сторону. Но я и так понял, что он предлагает.
— Не пойдет, — прохрипел я, — если ты их отвлечешь, они тебя засекут. И найдут по слепку ауры, даже если успеешь скрыться.
Армон тихо зарычал, а я поморщился. Оставался последний вариант, и я рванул рукав на левой руке. Напарник снова рыкнул, протестуя.
— Заткнись, — посоветовал я. Ловцы разделились и широкой полосой прочесывали улицу, выпуская поисковиков. Один нахально заглянул под наш навес, но я успел его нейтрализовать и разорвать нить, связующую его с серым. Вытащил нож, глубоко вздохнул, отрешившись от реальности. Сердце сжалось и забилось ровно, четко отбивая удары. Один, второй, третий… на пятом я перерезал себе запястье. Кровь выступила сначала бисеринкам, потом хлынула потоком в ладонь. Армон шумно втянул воздух, но я отметил это краем сознания, не пуская внутрь себя. В магии крови нельзя терять контроль над собственным телом и разумом. Алая жидкость в руке потемнела, собираясь в комок, вытянулась и жгутом сползла с ладони. Я зажал запястье, хотя на исцеление сил и не было, но рану нужно закрыть. Нельзя оставлять ловцам чистую кровь. Это еще хуже, чем слепок ауры. Перед глазами потемнело, а в теле разлилась противная слабость.
Раз, два, три… еще немного.
— Кажется, тебе придется меня покатать, — обрадовал я друга, чувствуя, как сползаю по стене. Армон рыкнул, протестуя, он терпеть этого не может. А я прошептал последнее слово аркана, глядя, как моя кровь разворачивает багровые змеиные кольца и поднимает треугольную голову. Зубы напарника вцепились мне в рубашку, и он рывком забросил меня на спину.
— У тебя из пасти воняет, — успеет проинформировать я, прежде чем отключиться.
Несколько месяцев назад
Первым я почувствовал запах. Манящий, сложный, щекочущий ноздри и заставляющий жадно принюхиваться. Пахла она изумительно. А вот выглядела не очень. Да что там, выглядела клиентка паршиво, настолько, что я усомнился в реальности ее облика. Даже по-тихому сплел раскрывающий аркан, накинул петлю на ее голову в темном платке. Девушка не повернулась и никак не показала, что почувствовала прикосновение черной силы. Или сделала вид. Но как бы там ни было, аркан не сработал, и внешность клиентки осталась без изменений. Все те же пегие волосы с ранней сединой, изможденное лицо, исчерченное морщинами, и уныло обвисший кончик длинного носа. Я даже огорчился, что столь отвратительная особа так завлекательно пахнет, право, есть в этом что-то неправильное. Армон изображал на лице сочувствие и внимание, а может, не изображал, хмырь его разберет. Я же отошел к окну и рассматривал некрасивый профиль женщины.
