Жоден, певец-ученик, сказал, что приняв решение соблюсти традиции Равнин, я сделала сильное заявление, и оно разнесётся в песнях, над которыми он сейчас работал. Маркус выгнул бровь над оставшимся глазом и поинтересовался, будет ли факт, что впоследствии у меня заболели ноги, включён в первый стих или второй.
Я медленно выпрямилась, вытянула шею и осторожно осмотрелась, чтобы на этот раз не потревожить лошадь. Мы были в центре армии огненных и возвращались на Равнины. Не то, чтобы люди Кира называли себя «огненными». Этот термин использовали мои люди. Люди Кира называли себя «равнинниками», немного для меня непривычно. По крайней мере, в моих мыслях они остались жителями Огненной земли. Конечно, я больше не добавляю «проклятые» или «злые» и не считаю, что они изрыгают огонь. Хотя у меня ещё теплятся надежды увидеть синего равнинниками. Были коричневые и чёрные, а у некоторых кожа даже имела желтоватый оттенок. Кто знает, какие чудеса поджидают меня на Равнинах?
Кси в действительности представлял собой просторную горную долину, что простиралась вокруг нас до самого горизонта. Я никогда не заезжала так далеко от города Водопадов и не видела самые дальние пределы того, что теперь стало моим королевством. Деревья уже начали облетать, и их опавший цвет устилал нам дорогу.
Маркус и я были окружены лошадями и наездниками, которые не умещались в пределы дороги там, где ехали мы. Кир приказал, чтобы я путешествовала в центре живого моря воинов и лошадей. Несмотря на это, я знала, что мои охранники неподалёку. Рэйф и Прест ехали перед нами: я могла различить их спины.
— Рэйф!
Маркус дёрнул головой под капюшоном и забормотал. Осень уже вступала в свои права, но день был прекрасен, солнце грело спину. Но не для Маркуса. Он получил ужасные ожоги в прошлом и остался изуродованным, лишившись левого глаза и полностью левого уха. Поэтому Маркус всегда выходил из шатра, плотно укутавшись в плащ, чтобы небеса не оскорбились его шрамами. Ещё одна сторона этих людей, которую я не понимала.
Рэйф обернулся и помахал. Он и Прест замедлили своих лошадей, чтобы мы смогли нагнать их. Маркус заворчал, но занял место между ними.
— Рэйф, видишь то растение?
Я попыталась указать на мох.
— Растение? — Рэйф растерянно посмотрел на землю. — Трофей…
— Бледное такое. Похоже на мох, но цвета масла.
Рэйф пожал плечами.
— А вам не легче собрать самой?
Я закатила глаза от расстройства.
— Маркус не остановится!
Рэйф звонко рассмеялся, а Прест схватил повод нашей лошади. Маркус горько воскликнул, но Прест увёл нас с дороги. Я улыбнулась, несмотря на плохое настроение. У Рэйфа всегда наготове усмешка для меня. Он был небольшим худым парнем со светлой кожей, волосами цвета смоли и карими глазами. Полная противоположность моего другого охранника, Преста. Прест был крупным тихоней с коричневой кожей и тёмными волосами, заплетёнными в двадцать толстых косичек, которые прикрывали спину. Больше человек действия, чем слова, он спокойно увёл лошадей с дороги, где мы могли остановиться.
Я стала сползать с лошади, но Маркус меня не пустил.
— Вы больше не повредите ноги.
— Маркус…
Рэйф спрыгнул с коня.
— Покажите мне нужное растение, трофей, и я соберу вам несколько горстей.
К нам подъехали Эпор с Айсдрой.
— Какие-то проблемы? — поинтересовалась Айсдра.
Её длинная серебряная коса была перекинута через плечо, кожа слегка поцелована солнцем, а в раскосых серых глазах читалось небольшое удивление. Эпор не потрудился скрыть улыбку. Его яркие светлые волосы и борода сияли на свету. Он всегда напоминал мне изображение бога Солнца в храме моего родного города.
— Хочет сама сорвать какие-то сорняки, — пробрюзжал Маркус.
— Не сорняки, а кровяной мох, — поправила я. — Вот он, Рэйф. Поднеси поближе.
Эпор слегка захихикал, когда Рэйф наклонился сорвать растение. Я заметила, что Айсдра одарила его удивлённым взглядом и потянулась ударить по ноге. Он поймал её руку и поднёс к губам. Я отвела взгляд, смущённая таким проявлением чувств на публике.
Рэйф поднёс горстку листьев и растений. С корней свисала земля.
— Какой именно, трофей?
Стоило мне потянуться за растениями, как я услышала стук копыт позади. Маркус вздохнул:
— А вот и малой скачет.
Это Гил скакал во весь опор вдоль дороги, усмехаясь как сумасшедший. Мне было приятно видеть его простую радость оттого, что его конь скачет, как ветер. Маркус заворчал, но остальные улыбнулись и расступились, поскольку Гил устремился ко мне.
— Ко мне подъезжал Кадр, трофей! Просил помочь с фурункулом. — Он широко улыбнулся. Его вьющиеся рыжие волосы танцевали на ветру, слова лились рекой. — Я ответил ему, что мне нужно посоветоваться со своим учителем.
Я улыбнулась ему в ответ. Этот молодой огненный объявил себя моим учеником. Хотя Кир решил, что он должен продолжать исполнять свои обязанности воина. Только так он разрешил ему служить моим помощником. По крайней мере, пока мы не достигнем Сердца Равнин. Я использовала каждую свободную минуту, чтобы давать Гилу уроки.
— Хорошо. Если повезёт, я смогу показать тебе как его проколоть. Но сначала ответь, Гил, ты помнишь, что я рассказывала тебе о кровяном мохе?
Гил кивнул, но я не дала ему время ответить. Я выхватила мягкие жёлтые листья из рук Рэйфа и выбросила остальное.
— Он растёт прямо здесь, Гил. Собери мне немного.
Армия продолжала двигаться вперёд, пока Гил слезал, чтобы присоединиться к Рэйфу в сборе трав. Остальные повели себя как при тревоге (уверена, они действовали машинально) и окружили нас. Даже притом, что мы путешествовали в центре армии военачальника, их инстинкты приказывали им охранять меня. В том, что мы отстали, не было ничего опасного, так как армия двигалась пешим шагом и, по моим оценкам, растянулась на целые мили.
— Прест, у тебя есть лишняя кожа эхата? — спросил Эпор.
Прест бросил на него взгляд через плечо.
— А тебе нужно?
— Рукоять палицы перевязать.
— Он не любит держаться за голое дерево, — объяснила Айсдра.
— На обмотку твоего дурацкого оружия уйдёт целый эхат, — проворчал Маркус.
Я посмотрела на Эпора, у которого за спиной висела палица. Это был длинный массивный кусок дерева вполовину моей руки, с металлическими гвоздиками вдоль вершины и кожаной рукоятью.
— А что не так с его оружием? — спросила я.
Рэйф подскочил к моей ноге, неся кровяной мох в обеих руках.
— Маркус не одобряет, трофей.
— Слишком медленное и громоздкое, — пробурчал Маркус.
