— Слишком медленное и громоздкое, — пробурчал Маркус.
— Для тебя, — отрезал Эпор, словно это был его давний аргумент. — Я предпочитаю такое оружие, чтобы если ударить врага, он уже не встал.
Эпор дерзко мне усмехнулся и подмигнул.
Я вопросительно посмотрела на Рэйфа, и он рассмеялся над моим замешательством.
— Трофей, палица — это двуручное оружие, и лучше всего подходит крупному мужчине с силой в руках и груди. Как Эпор или Прест.
— Но не тебе? — уточнила я.
Рэйф покачал головой.
— Я за скорость. Буду быстрее с мечом или кинжалом. Айсдра, Гил или я нанесём два удара на один удар Эпора. — Он бросил на Маркуса быстрый взгляд и подмигнул бровью. — Или три удара от Маркуса с его кинжалами.
Эпор засмеялся, его светлые волосы замерцали на солнце.
— Но в случае нужды даже ты или Айсдра сможете воспользоваться двуручником.
Рэйф кивнул.
— Возможно. Если буду в отчаянии.
— Или безумии, — добавила Айсдра.
Прест слез с коня и, порывшись в сумках, достал рулон тёмной кожи. Он вручил его Эпору, и тот кивнул в знак благодарности.
— Я восполню убыток после следующей охоты на эхата.
— А кто такой?..
Гил поднялся и вручил мне с улыбкой горсть листьев.
— Сколько вам нужно?
Я улыбнулась:
— Чем больше, тем лучше, Гил. Ты же помнишь, для чего он нужен?
Он посмотрел на меня с насмешкой.
— Помню, трофей. — Он согнулся над травой и стал монотонно рассказывать: — Кровяной мох накладывают на раны. Он растёт на месте больших сражений. Не прилипает к коже, не образует струпьев. Вроде бы помогает исцелению, предотвращает гноение и стягивает рану. Растение поглощает столько крови, сколько может, а когда становится бесполезным, его нужно рассеять по ветру, потому что мох использует кровь, чтобы пустить корни и вырасти.
Он встал, держа целую охапку листьев.
Маркус застонал.
— Кровососущая трава. Лучше бы я не знал.
Я была довольна. Память Гила никогда не подводила его на уроках. Огненные были наделены прекрасной памятью, так как у них не было письменности. Однако у Гила возникли сложности с практическим применением своих знаний. Мои ноги служили тому хорошим примером.
Одно дело говорить об очистке и лечении загнившей раны, другое — работать с живым пациентом, который машинально будет дёргать ногой при каждом прикосновении. В конце концов, Маркус в отчаянии уложил меня на живот и держал с Киром за ноги, пока Гил чистил. Паренёк приложил все усилия, но правая нога воспалилась, покраснела и загноилась. Бедному Гилу пришлось чистить рану с нависающим над плечом сердитым и взволнованным военачальником Равнин, следящим за каждым его движением.
Я наклонилась вперёд, держа руку перед лицом Маркуса.
— Она замечательная, Маркус. Дай мне свой нож, и я покажу, как она действует.
— О Небеса. — Маркус отдёрнул голову, и лошадь загарцевала под нами. — Звучит так, словно вы собираетесь отрезать себе руку. Только не моим ножом!
Айсдра рассмеялась и подъехала ближе.
— Покажите мне, трофей.
Она достала нож и глубоко резанула мясо под большим пальцем. Кровь так и брызнула.
Я взяла листья и скрутила их, кроша на волокна. В нос ударил сильный аромат.
— Возьми и прижми к ране.
Айсдра вытерла лезвие о штаны, вложила в ножны, а затем прижала пальцами кашицу к ранке. Листья тут же изменили цвет на бледно-зелёный. Гил вытянул шею, и Айсдра наклонила руку, чтобы он смог всё рассмотреть. По моему кивку она убрала листья. Кожа стянулась. Лишь опухшая красная линия осталась единственным свидетельством того, что здесь только что была рана. Айсдра подняла руку, чтобы показать другим и уронила листья на землю.
Прест и Рэйф были явно впечатлены. Рэйф кинулся собирать мох с двойным прилежанием. Гил присел на корточки и внимательно рассмотрел кровавые листья. Я понаблюдала за ним с минуту и улыбнулась.
— Гил, я не думаю, что он пустит корни на твоих глазах.
— Ох!
Он был явно разочарован, но принялся собирать ещё больше.
— И о чём особенно мы должны помнить, когда используем эту траву?— мягко поинтересовалась я.
Он немного нахмурился, а затем его лицо посветлело.
— Не использовать её на инфицированной ране. Она запечатает грязь внутри, если не будешь острожен. — Он прикусил губу. — Я не могу использовать их на ваших ногах.
— Правильно, — кивнула я. — И её опасно использовать на ранах брюшной полости по тем же самым причинам.
— Трава должна быть свежей? — пробурчал Маркус.
— Мне говорили, что действует и высушенная, только не так быстро.
— Я подумала о другом её применении, — хитро улыбнулась Айсдра. — Поможет в лунное время. Она растёт на Равнинах?
Я зарделась от смущения и пожала плечами. Она говорила так небрежно о чём-то, что мои люди вслух не обсуждают. По крайней мере, не в смешанной компании.
Эпор слез с коня и посмотрел на листья в своих руках. Его лошадь обнюхала его руку, но отвела морду, когда он предложил их в качестве угощения.
— А на лошадей они действуют?
— Почему у вас всё сводится к лошадям?! — внезапно взорвалась я.
Возникла неудобная пауза.
От удивлённых взглядов на их лицах мою враждебность как ветром сдуло. Я опустила глаза на спину Маркуса и пробормотала:
— Не знаю.
Гил, благослови его юность, быстро отошёл от шока.
— Я наполнил сумку, трофей. — Его руки были полны листьев. — Я могу наполнить ещё одну, если хотите?
— Было бы здорово. — Я осмотрелась и к своему удивлению поняла, что это небольшое растение росло до самого горизонта. — Две горстки в комплекте каждого воина пригодились бы в случае ранения.
Гил быстро раздал собранное, проверяя, чтобы у каждого было, по крайней мере, две горсти. Даже Маркус взял мох. Гил убрал свою долю в седельные сумки и сел на коня.
— Я распространю слово, трофей. Две горстки.
— Накажи хорошенько его высушить, Гил! — крикнула я ему вслед. — Мы осмотрим Кадра, как только остановимся на ночлег.
Рэйф тоже сел на коня, и Маркус повернул нашу лошадь обратно к армии в спокойном темпе.
— Вашеству не понравится, что его воины остановились собирать букетики.
— Они ведь когда-то должны устраивать водопой? — заметила я.
Рэйф рассмеялся, но Маркус лишь проворчал.
***
Когда мы вернулись на наше место в море воинов, Маркус осторожно вернул нас прямо в центр. Рэйф и Прест ехали перед нами на небольшом расстоянии, Эпор и Айсдра исчезли позади. Они не пытались занять никакую особую позицию, так как вокруг нас всё равно были одни воины. Я заёрзала, пытаясь устроиться поудобнее, и постаралась не дышать на ухо Маркуса.
