— Я готов. — Новое отражение смотрело на меня с непогрешимой уверенностью. — Не скажу что мной овладело любопытство… Скорее страх… но я хочу узнать истину, от чего и почему я стал таким. Начинай! — Он пристально смотрел на меня. Я вновь проваливался в пустоту. Я знал, что невольно, вновь буду ощущать все сам. От себя не убежать, лишь глупые попытки, забыть эту боль, что идет от сердца и загубленной души.
— Давай! Только не говори, что это длинная история, у нас полно времени! Ты не искупишь свои грехи, но ты вновь будешь раскаиваться, тебе это полезно! Ты ищешь прощения самому себе, так и подари его себе сам! Раз не можешь воспринять и найти себя, кайся! Чувствуй вновь эту ужасную боль в тупой и немыслимой надежде, что кто-то дарует прощенье! Смерть в конце всего пути, где истина и свобода, но даже эта старуха с косой бежит прочь от тебя! Тебе нет места в этом мире! Пропасть ада закрывается перед тобой, а врата рая откроются лишь спустя вечность! Ты заперт в этом мире! Ты променял свою жизнь и душу на вечность, хотя душу, ты все-таки успел спасти!
— Граф, не кричи! — мой крикливый собеседник в недовольстве сложил руки на груди, но промолчал. — Что ж, я начну свой рассказ, если ты просишь, но учти, это не сказка с хеппи эндом, это душуледенящая история нашей жизни, моей жизни…готовься испытать все…
— Во страху навел… — ехидно вставил Граф.
— Все началось на мое семнадцатилетие. Я был обычным подростком, смеялся, любил, разочаровывался и радовался жизни… о Боже! Как она была прекрасна! Хорошо что я имею хоть воспоминания… С новыми друзьями из института и старыми из школы, мы решили хорошо посидеть в ресторане. Предки не возражали. Ну, уломали девчонок, сложились, естественно, более всего пришлось раскошелиться мне, но собрались вечером с явным намерением оттянуться по полной…
* * *
— Так это ты виновник торжества? Неплохо организовал все. Мне нравится. Я Ада. Я пришла с Некитом. — Очаровательная красотка, кокетливо бросая на меня свои томные взгляды, протянула свою руку.
— Андриан. Для друзей просто Андрей, — взяв ее руку в свою ладошку и накрыв ее своей левой рукой, я наклонился и легонько поцеловал свою руку, — просто семнадцать лет назад, мои предки выпендрились, и дали такое имя, но я перестал обижаться, когда узнал что меня чуть не назвали Юлианом. Как жизнь Ада?
— Какой вы галантный молодой человек! — оценила мой жест девушка. — Все хорошо, только вот слегка заскучала.
— От чего же это? — деланно удивился я. — Непорядок! Некит! Иди сюда!
Долговязый кудрявый парень подбежал ко мне.
— Дрюх, ты че? Чет ты не доволен.
— Естественно! Пришел с дамой и не ухаживает за ней! Разве так поступают с любимой девушкой?!
— Ну, начнем с того, что Ада моя хорошая знакомая, и скажу по секрету! — парень слегка склонил голову ко мне — ты ей нравишься! — процедил сквозь зубы он, и вновь приняв прежнюю позу продолжил — вот и по старой дружбе я решил вас познакомить. Она у нас с журфака. Пишет статьи в газете, мечтает иметь свою колонку в Cosmo. Ладно, отчалю я к нашему ди-джею, задолбал попсаган гонять! А вы тут воркуйте! — и подмигнув нам, удалился.
— А ты смотрю, даже не краснеешь, — улыбнулся я.
— Просто привыкла воспринимать правду такой, какая она есть! Хоть это и был секрет. — Девушка смущенно улыбнулась мне в ответ.
— Уважаю, но спешу заметить, что у меня есть девушка.
— Оу, как все серьезно — Ада ничуть не смутилась. — А где она?
— Она у меня фигуристка, и недавно на тренировке сломала руку в локтевом суставе. Врачи за нее трепещут, ее родители не последние люди в городе, да и перелом сложный, поэтому она отлеживается в больнице. Я сегодня был у нее, навещал, и обещал, что сегодняшний вечер пройдет без моих глупостей. — Разведя руками и приобняв Аду за плечи, я повел ее к праздничному столу.
Сзади подбежал Некит, и толкнул меня локтем в бок. Быстро сообразив, я понял намек, и лукаво улыбнувшись, сказал:
— Но ее здесь нет.
— Все вы парни такие! — театрально закатила глаза девушка.
— Ой, кто бы говорил, парня из армии дождаться не можете! Ладно, — краем уха я уловил начинающуюся знакомую мелодию — можно пригласить вас на танец?
Ада окинула меня изучающим взглядом, и, выждав пару секунд ответила:
— С удовольствием!
За столом я не мог отвести глаза от этой девушки. Я любовался Адой как чем-то совершенным и божественно прекрасным, что-то в ее внешности манило, притягивало и не хотело отпускать. Даже в полумраке задувая свечи праздничного торта, я смотрел на нее. И за вечер больше ни разу не вспомнил о бедной Наташке, которая лежала с гипсом в больнице. Ада обвораживала, я постепенно осознавал, что ее красота губительна. И как я ее раньше не замечал? Слепец. Я старался быть ближе к ней, я напрягал все свое остроумие, что бы показаться интересным. Я просто ощущал себя ребенком. Большим влюбившимся ребенком. В очередном медленном танце, она прошептала мне на ухо:
— Извини что я сегодня без подарка.
— Это неважно, — ответил я, отвлекаясь от запаха ее волос, — главное, что ты сейчас здесь.
— Да ты влюбился в меня, признай. — Ада откинула голову и посмотрела мне прямо в глаза. — Я сама без ума от тебя.
— Какая откровенность и такая уверенность.
— Тогда скажи, глядя мне в глаза, что я не права.
— Но у меня есть девушка, и я люблю ее. — неуверенно начал я.
— Миф, иллюзия, твое сердце стонет и тоскует по мне. Я вижу это. Ты забудешь ее. Рано или поздно. Со мной или без меня. Твоя жизнь скучна и однообразна, как у миллионов смертных. Я могу подарить вечность… — на уголках ее губ заиграла игривая ухмылка.
— Ох, ну не надо. — Обхватив ее покрепче и прижав к себе, продолжил. — Какая ты коварная.
— Стерва.
— О да. Вечность, интересно, что взамен?
— Ты.
— Ты и Я навеки? Звучит заманчиво. — Выпитое спиртное било в мозг, и я поддался ее игре. Я не мог отказать. Забыв свои принципы, я принял правила чужой игры, с чужими правилами, и неизвестными последствиями. Хотя на последствия мне уже было все равно. Сейчас я мог умереть за нее. Я не думал, я желал.
— Соглашайся.
— Я весь за.
Она взяла меня за руку и повела сквозь толпу, друзья оглядывались, подмигивали и кивали в знак уважения. Мы зашли в какое-то полуподвальное помещение с тусклым светом. Похоже, что это была подсобка. Вокруг валялось множества картонных коробок и тряпок. Ада закрыла дверь на засов. Удивительно, но комната была звуконепроницаемой. Звуки музыки испарились, растаяли в этой давящей тишине.
— Что дальше? — спросил я.
