Огромная кровать со столбиками по краям и крышей, стоящая на поляне, а вокруг, насколько хватает глаз, сидят сотни людей. Стоило кому-то увидеть, что она проснулась, как людское море зашевелилось и взгляды устремились на неё.
Она видела, что каждый спешно менял своё расслабленное положение, вставая на колени, и выжидающе смотрел. Анна чуть вылезла из-под одеяла и отвлеклась на белоснежный балахон, в котором она очутилась. Хотелось фыркнуть на эту бесформенную гадость, держащуюся на завязках у шеи, но, посмотрев на собственное тело, ей стало не по себе. Нет женской груди, сама она тщедушно-тоненькая, будто ребёнок, а множество косичек, спускающихся по плечам, казались прилепившимися змейками.
Мыслей не было. Ни вопросов, ни предположений — одна пустота!
«Наверное, это шок», — проскользнул где-то глубоко внутри диагноз. Народ тысячью глазами молча смотрел, пожалуй, даже уместнее будет сказать, взирал на неё. Да, они ловили каждую эмоцию или жест, и что-то ждали, сдерживая дыхание.
«Что им всем от меня надо?!» — испугалась она.
Шоковое состояние отступило, давая место страху. Все увидели, как она отреагировала и выдохнули. Шёпот помчался по рядам: «Получилось. У нас всё получилось!»
— Как твоё имя?! — оглушил голос сбоку.
Анна резко дёрнулась в сторону, закрываясь руками. Жест выглядел трогательным и беззащитным.
— Имя?!! — совсем близко к кровати, так же, как и все, на коленях стояли несколько мужчин и они тоже с нетерпением ожидали ответа.
Больше всего на свете Анна не терпела, когда на неё давят. Сейчас именно это и происходило. Несмотря на более чем странную ситуацию, она набычилась и молчала. Тут ведь было множество вариантов. Скажи то, что требуют — и тебя убьют. Или назовёшь имя — попадёшь под власть колдунов. А ещё…
Анна оборвала поток своих фантазий, так как осознала, что именно видит вокруг.
Горы!!! Огромная вытянутая долина, окружённая горами!
Её взгляд метнулся к ожидающему её имени народу. Это не современные люди Земли! Они одеты по-другому, их лица открыты и читаемы в эмоциях. Мужчины выглядят очень мужественно, от них веет силой, уверенностью, действием. Женщины тоже отличаются от земных они крепки телом, у всех длинные тёмные волосы, а ещё они заметно переживают и волнуются.
Аня посмотрела на находящихся поблизости от неё мужчин. Ноздри её гневно трепетали.
Она узнала их! Это невероятно, но она знает их по рассказам девчонки!
Тёмноглазый, борода лопатой, широк в плечах — это Кирам, советник. Рядом тоже темноглазый, но цвет глаз едва заметен сквозь узкие щёлки, скуластый, невысокий — это Амир, советник. Ещё один постарше, с сединой и блёклыми глазами, круглолицый Манул, казначей-советник. Где же четвёртый? Кареманна говорила, что у неё четыре советника! Да вот же он, голубоглазый Дан. Маленькая правительница была влюблена в него. Он ей казался идеалом красоты.
«М-да, у детей свои взгляды на прекрасное», — скептически отметила Анна.
Пауза даже не затянулась, наверное, она устала за последние годы удивляться и размышлять, а здорова ли она? От неё ждали имя? А не хотят ли они объяснить, что здесь происходит?
— Кирам! — громко и требовательно обратилась она к одному из советников и сразу же перевела взгляд на следующего:
— Амир! Манул! Дан!
Толпа насторожилась, и Анне показалось, что разочарована.
— Как так получилось, что я здесь? — вышло двусмысленно.
Вроде как: почему я, Анна, здесь? Или: почему я, Кареманна вынесена на улицу и сижу в кровати перед всем народом?
Стоило прозвучать вопросу, как люди снова стихли и боялись пропустить каждое слово.
— Кареманна? — неуверенно и даже растерянно, спросил скуластый Амир.
Анна бросила на него испепеляющий взгляд и, глотая слёзы, бросила:
— Я Анна! Анна!
Она поняла, что находится в теле своей маленькой подопечной. Хотелось бы верить, что всё это сон, но налицо проведение массового обряда.
Как им это удалось?!
Кареманна не говорила, что здесь есть магия!
После того, как вслух прозвучало её имя, толпа радостно взревела, ликуя:
— Анна!!!
«Возмутительно! Так нельзя!» — надрывалась в душе Аня, выискивая хоть одно лицо, выразившее бы ей сострадание, но нет, все счастливы и до идиотизма восторжённы.
— Свершилось! Наша маленькая и храбрая Кареманна пожертвовала собой, чтобы уступить место Голосу! — пробасил один из советников. — Той, что наставляла нашу правительницу все эти годы, что указала нам путь, который мы приняли всей душой и следуем по нему! — а дальше, сбавив ликования и добавив тревожности, советник продолжил:
— Впереди нас ждут трудные времена, но теперь мы точно справимся ради нашей отважной дочери, уступившей своё тело Голосу! Дочери народа лейнов!
Народ радовался и грустил о покинувшей их Кареманне, смотрел с надеждой на обновлённую правительницу и не понимал, отчего та не улыбнётся им.
Ане хотелось прямо сейчас потребовать, чтобы всё вернули обратно. Похоже, что в обряде было необходимо участие всех людей и…
А-а-а, глупо! Никто ничего не повернёт вспять! Может, потом удастся как-то вынудить их, но не сию секунду.
Советники в состоянии призванной души понимали больше, чем остальные обитатели долины Лейн, поэтому, накинув на девочку накидку и надев тёплые мягкие сапожки, повели её в замок. По пути она смотрела по сторонам и видела ухоженные улицы, состоящие из простоватых, но просторных жилищ. Уже позже она выяснит, что один дом — это целое подворье.
Скотина, корм, инвентарь, мастерская, кладовка, огромная печь с кухней и маленькие закутки вокруг печи для того, чтобы спать. Никто не тяготился крошечными спальнями, так как вся жизнь проходила в делах, и лишний раз присесть в доме было некогда.
Замок Анну впечатлил монументальностью и грозным видом. Его построили всей долиной, как только люди пришли сюда. Поколение строителей уже давно покоится в земле, а их защитное сооружение, способное выдержать атаку оборотней, стоит.
Первое время все люди, преодолевшие горы, жили в замке и возле, позже они потихоньку расползлись по долине, возвращаясь в него только зимой. Выросло следующее поколение, считающее жаркую и влажную долину своим домом, и смельчаки стали селиться в стороне от замка.
Оборотни их почти не беспокоили. Горы сложно проходимы даже для них, а поживиться у людей было нечем. Да и до гор ещё надо дойти! Глухие места с переменчивой погодой стали людям дополнительной защитой! Двуликим приятнее жить вдоль Великой реки, где сытно, тепло и просторно. Но ближайшие редкие поселения изредка «пробовали на зуб» спрятавшихся за горой людей. Никто не отказался бы от трудолюбивых работников, способных терпеливо возиться с землёй, выполнять кропотливую работу, ткать полотно, и многое другое. Оборотни умели многое делать, но их свободолюбивую звериную часть нелегко было уговорить часами сидеть на месте, выполняя ежедневные обязанности.
Труднопроходимые горы и замок защитили людей. Огромная неприступная крепость с высокими стенами, со множеством ловушек отбили желание у ближайших поселений оборотней нападать. Изредка находились смельчаки и пробирались к людям, но никто из них не возвращался обратно. Народ, осевший в долине Лейн, стали побаиваться.
Анну провели по тёмному туннелю, который был построен на случай падения ворот. Для врагов этот путь стал бы кровавым.
Выйдя на площадку, заключённую между высоких стен замка, она явственно ощутила давление ловушки. Ей ничего не грозило, но для тех остатков, кто прорвался бы сквозь туннель, клочок неба над головой стал бы последним свидетелем их гибели.
С закрытого двора выводило несколько потайных туннелей. Аню сразу провели внутрь здания, минуя парадный двор. Наверное, хотели как лучше, поскорее провести правительницу в тёплое домашнее помещение, но узкие коридоры давили на земную девушку, и она дрожала. Смешались холод, страх, волнение, беспокойство, невероятность происходящего.
Наверху стало светлее, окна попадались чаще и, несмотря на их узость, за счёт приличной высоты они всё же давали хоть какой-то свет. Анна от волнения не сразу обратила внимания, что часть коридоров выкрашена светлой, слегка мерцающей, краской.
