Два года назад в горах нашли отложения сверкающего в темноте порошка, и Кареманна спрашивала о нём свою старшую подругу. После примитивного исследования на вредность она посоветовала его использовалась в качестве подсветки тёмных помещений. С тех пор в горах велась добыча этого порошка и им понемногу подкрашивали тёмные коридоры в замке, подвалы в жилых домах, беспросветные горные лабиринты.
Кареманна спустя год хвасталась, что их учёный, проведя много опытов, усилил светящиеся свойства порошка и определил, что если его использовать в качестве подкормки горному мху, то тот начинает давать свет, равный десятку свечей. Зайдя в покои девочки, Анна увидела в закутке стоящие рядами округлые банки со светящимся мхом. Он действительно давал свет, но проблема заключалась в том, что сам он не терпел солнечного сияния, и днём его приходилось прятать.
Каждая замеченная Анной мелочь утверждала, что она теперь в мире девчонки, а вот та, судя по всему, оказалась на Земле в её теле. Годы упорного труда пойдут насмарку: работать за Аню Кареманна не сможет, как бы в психушке не оказалась. Жалко оплаченную квартирку-студию, за которую уже насчитывают квартплату, хотя дом стоит ещё пустой.
Ей перестало хватать воздуха, и она подошла к окну. Хотела открыть его, но это был просто застеклённый проём.
— Анна, присядьте, — обратился к ней Кирам, оглаживая свою бороду. Явный признак того, что он волнуется.
Все советники устроились за небольшим столом, ожидая, когда можно будет поговорить. Она окинула взглядом помещение. Средних размеров комната, где без тесноты расположили кровать, массивные комоды вдоль стены, огромнейший шкаф, красивые резные скамьи с пузатыми подушками. Вполне современная по назначению мебель, выполненная вручную. Потом Аня рассмотрит её получше, возможно, даже погладит резьбу руками, столь искусна она и интересна, но сейчас, закутавшись плотнее в накидку, Аня села во главе стола.
— Анна, мы счастливы видеть вас здесь, — произнёс любимец Кареманны Дан и обаятельно улыбнулся.
Все одобрили его слова, только не она. Эта улыбочка с притягательной сеточкой морщинок вокруг глаз могла обмануть только ребёнка. Классический тип интригана, человека с двойным, тройным дном и множеством потайных уголков души с сюрпризами. С такими людьми любят делиться секретами, полагаясь на их душевность и безобидную спокойную мудрость, но только не земляне! Классический типаж киношного иезуита. Девушка удержала себя от реплики: «Не верю!», но выразительный взгляд скрыть не удалось.
— Хм, — довольно хмыкнули сразу двое советников: бородатый и скуластый, а седой чуть выгнул бровь и слегка прищурился.
— Не вижу повода для счастья, — обрезала лёгкий настрой советников. — Похоже, вы не до конца понимаете весь ужас сложившейся ситуации.
Мужчины нахмурились.
— Ответьте мне на вопрос, зачем вы это сделали? Я не спрашиваю — как, это вы мне расскажете позже.
— Э-э, наша любимая маленькая Кареманна последнее время с трудом выдерживала нагрузки, свалившиеся на неё, — осторожно подбирая слова, начал бородач. — Мы достигли успехов, особенно за последний год и понимаем, что уже можно рискнуть и делать следующий шаг. Нам пора налаживать контакты с оборотнями, но правительница понимала, что понадобится быстрая реакция на всевозможные события и от этого потеряла аппетит и покой. Она осознавала, что не справится, поэтому мы вызвали вас.
Аня слушала и кивала, подтверждая, что так и подумала. Как только бородатый Кирам замолчал, она обвела всех презрительным взглядом.
Четыре взрослых мужика пиявками прилепились к сопливой правительнице и выжимали из неё все соки. Ей ли не знать, как девочка боялась не оправдать их доверие, и ей ли не догадываться, кто внушал и настаивал на выполнение долга, чтобы погибшие мама и папа на каком-то там свете были довольны и гордились своей дочерью!
Но им оказалось мало достичь внутреннего успеха, теперь понадобилась путеводная нить во внешнем мире! А сами они что же? Неужели не справились бы? Смешна сама мысль об этом! Перед Анной сидели далеко не дураки! Значит, перед осуществлением следующего этапа понадобился новый стимул или идол, чтобы все продолжали шагать ровно.
Они идут к цели и ничего, что кого-то ломают, кто-то падает, а кто-то против! Аня бросила взгляд на своё отражение. Судя по отражению в зеркале, закреплённому на шкафу, из Кареманны выжали все соки, и её при порыве ветра может унести вместе с листиками. Неудивительно, ведь для детей важен здоровый сон, а не блуждания в поисках знаний, не попытки запомнить всё на пределе своих сил. Не надо было помогать Кареманне, всё оказалось во вред им обеим!
— Здесь я ничем вам не могу помочь! Те знания, что я вам давала, я брала из гигантских библиотек. Для меня они были бесполезны, так как наше общество давно продвинулось вперёд, поэтому я даже не пыталась запоминать. Читала, передавала и забывала.
— Но это невозможно! Разве можно забыть такие открытия?
— Я ежедневно пропускаю через себя огромное количество информации, и помнить о бесполезных, устаревших вещах, бессмысленно и вредно. Так что поздравляю вас, вы напрочь закрыли себе выход в мировую копилку знаний моего мира.
— Но быть может, Кареманне удастся узнавать что-то? Она сейчас в вашем теле…
— Она маленькая девочка, оказавшаяся в опасном мире во взрослом теле! Как только она поведёт себя неадекватно, так её сразу же изолируют. Если она покажет себя не опасной, то, пока тело молодо, ей удастся стать шлюхой, чтобы прокормить себя.
Анна с удовольствием смотрела на вытянувшиеся рожи советников и добила:
— Я ощущаю отторжение телом моей души. Мои знания не умещаются в маленькой детской голове, возможно, мне грозит сумасшествие. Господа советники, вы лишили свой народ света знаний, оставили его без правительницы, зарыли собственным усердием его будущее.
— Но можно ли верить вам?
— А вот это интересно! — зло улыбнулась Анна. — Что же вы об этом не подумали до проведения обряда?
Потом она демонстративно потёрла виски, сделала вид, что с трудом дышит и упала. Обморок изображать не стала, во всяком деле нужна сноровка, но вот полное бессилие и плавающий, бестолковый взгляд, получились удачно.
— Кареманна! Тьфу, Анна! — бросились поднимать её советники, толкаясь плечами.
Она расслаблено висела на руках и часто, прерывисто дышала, перед тем как её положили на кровать, пару раз вздрогнула, изображая конвульсии.
— Что мы наделали? — раздался встревоженный голос скуластого Амира.
— Я говорил, что не надо рисковать! — это внёс свою лепту борода-лопата Кирам.
«Так вас, прохиндеи!» — злорадствовала Анна.
Глаза она не закрывала, продолжая демонстрировать плавающий взгляд, поэтому, ей удавалось зрительно следить за советниками.
— Кареманна становилась слишком настойчивой и упёртой! Ещё год, два — и она стала бы неуправляема! — мрачно прошипел седой Манул.
— Теперь мы остались без всего, — констатировал голубоглазик-хитрован Дан.
— Мы обязаны сберечь её. Обратного пути нет, вы это знаете, — немного успокоился Амир.
«Свиньи! Эгоистичные скоты!» — ругалась про себя Анна.
Не выходя из образа, она едва слышно спросила:
— Что, разогнала бы вас девчонка, как стала бы взрослой?
— Вы неверно поняли, — заторопился объяснить довольно импульсивный Амир. Пока он Ане казался наиболее искренним и симпатичным.
— Кареманна — очень ответственная, хорошая девочка, но по нашей вине она мало училась. Её тренировали стрелять из лука, метать ножи, она отлично лазает по горам, умеет читать и писать, хорошо рисует… для ребёнка… но на большее не хватало времени! Сами понимаете, слишком большие ночные нагрузки и бесконечная тренировка памяти. Она очень уставала, но фанатичная преданность делу всегда вела её вперёд.
— Надо полагать, что фанатизм вы искусно подкармливали.
— Да, но как ещё маленького ребёнка заставить делать то, что нужно всем? — начал пояснять седовласый. — Мы закрепились в долине, но жизнь наша была тяжела, пока не появилась надежда, объединившая нас всех. Любой из нас был бы рад снять груз с плеч Кареманны, но это было невозможно! Только она могла слышать вас!
