— Теперь решился подойти, — ответил министр. — Когда-то вы дали мне слово, что уговорите короля жениться, но пока только пользуетесь его милостями…
— Постойте! — воскликнула я. — Богов ради, ваше сиятельство, о чем вы?! Уж не о том ли, что обещали свою дружбу и помощь? Так ведь, как вы сами сознались, за эти два года не нашли и минуты на то, чтобы сдержать обещание. Так чего же вы требуете от меня? Неужто ожидали, что я извернусь, чтобы угодить вам, не получив ни разу поддержки в те тяжелые дни, которых у меня было в избытке? Либо уж дружба, либо каждый сам по себе. Я ведь не требую у вас отчета в вашем бездействии, почему же вы считаете возможным пенять мне?
Атленг фыркнул и отвернулся. Я наблюдала за ним и ждала, что ответит на мою тираду министр. Наконец, граф посмотрел на меня и надменно произнес:
— Вы толкуете о личных интересах, а я говорю о Камерате. Тут не может быть торговли.
— Полноте, ваше сиятельство, — отмахнулась я. — Начнем с того, что государю тридцать два года, и у него достаточно ума, чтобы понимать всю важность женитьбы и рождения наследника. Мне же девятнадцать, да и кто я такая, чтобы указывать королю?
— Мы оба знаем, кто вы такая, — едко ответил граф, не смутил и буркнул в своей излюбленной манере: — Псисе.
— Прощены, ваше сиятельство, — не стала я вредничать.
Мы немного помолчали. Атленг вновь отвернулся, поковырял землю носком сапога для верховой езды, после покосился на меня и продолжил:
— Вы можете повлиять на Его Величество, и я прошу вас исполнить данное когда-то слово. Вы правы, время идет, король не становится моложе, а у Камерата всё еще нет наследника.
Я подняла глаза к небу, полюбовалась на облачко, напомнившее собачью голову, коротко вздохнула и вновь обратила взор на министра.
— Кто нынче у вас в фаворе, ваше сиятельство? — спросила я прямо. — Прежде вы настаивали на кандидатуре Аннен Йорденс-Квелинской, но ее высочество уже выдана замуж, и кого же теперь вы прочите нам в королевы?
— Дочь герцога Мэйта, — живо откликнулся министр. — Чудесная девушка.
Я задумалась. Мэйт – небольшой остров в Тихом море, восточный берег и прилежащие воды которого принадлежали Камерату. Особой политической выгоды от этого союза не было. Наши корабли заходили туда на стоянку, пополняли запасы пресной воды, но зато и выходили на защиту острова, если герцогу была необходима помощь. Союзнический договор был заключен еще три столетия назад и не нарушался ни разу. Камерат мог обойтись без Мэйта, а Мэйту без нашего королевства пришлось бы туго.
А еще у герцога было пять дочерей, которых надо было пристроить. И значит, этот брак был нужен только герцогу, ну и Атленгу. Наверняка ему пообещали немалое вознаграждение, если он протолкнет одну из девиц в королевы. Любопытно, которую?
— Какая из пяти? — спросила я, не став терзаться догадками.
— Флоринс, — с готовностью ответил министр. — Старшая уже просватана. Однако Его Высочество не настаивает на кандидатуре второй дочери и готов предоставить портреты оставшихся четырех. Все девушки образованы и хорошо воспитаны. Каждая из них станет достойной супругой. Но вам опасаться нечего, ваше сиятельство, — неожиданно поспешил заверить меня граф. — Герцогини милы, но в красоте вам уступают. Государь любит вас, и это видно каждому, однако ему необходима супруга, а вы ею стать не можете, сами понимаете.
— Скажу больше, ваше сиятельство, — усмехнулась я. — Я не только не могу стать королевой, но и не желаю быть ею.
— Это верная позиция, — улыбнулся граф. — Так что же вы мне ответите?
— А вы мне? — спросила я в ответ.
— Чего же вы от меня ожидаете? — изумился Атленг.
— Того, что обещали когда-то, — сказала я: — Дружбы. Но уже не той скрытной, которую невозможно разглядеть даже в увеличительное стекло, а самой настоящей. Мне нужна ваша поддержка в Совете, — откинув игры, сказала я. — К тому же вы должны учитывать, что король сам принимает решения. Я передам ему, что вы сказали о герцогинях, но ответ будет принадлежать только ему. Однако, даже если ваши чаяния и не сбудутся, мы сможем с вами поладить и в иных вопросах. Так что же вы мне ответите? — вернула я министру его же вопрос. — Я могу рассчитывать на вашу дружбу?
Он смерил меня взглядом, помолчал еще несколько минут, а после вдруг усмехнулся и покачал головой:
— А вы хищница, ваше сиятельство. Хорошо, я согласен. Но вы уже постарайтесь сказать о герцогинях так, чтобы государь хотя бы задумался.
— Можете на меня рассчитывать, — заверила я графа с улыбкой. — Вернемся к остальным?
— Да, пожалуй, — не стал он спорить. А когда до придворных осталось немного, произнес: — Позвольте сделать вам комплимент, госпожа графиня. С тех пор, как устройством охот стали ведать вы, время проходит быстрей и приятней. Прежде я едва выносил известие о большой охоте, теперь же еду со спокойной душой, зная, что не придется бесцельно слоняться между другими придворными и выслушивать всякую чушь.
— Кто-то должен нарушать традиции, — пожала я плечами. — Почему бы и не я.
После рассмеялась и удостоилась еще одной улыбки министра иностранных дел. Мы раскланялись, и я вернулась к Айлид Энкетт. Она отходила к столу с закусками и упустила момент, когда Атленг перехватил меня. Впрочем, свою пропажу графиня быстро обнаружила и теперь, дождавшись моего появления, спросила, бросив взгляд в спину министра:
— Чего хотел от вас этот мрачный и ужасный тип?
— Милейший человек, дорогая, — улыбнулась я, забрав у нее бокал с легким вином.
Теперь я позволяла себе хмельные напитки, легкие и в небольших количествах. Этикет велел мне не употреблять вина, как девице, но таковой я уже не являлась. И пусть замужество тоже меня коснулось, но факт оставался фактом, и изображать из себя непорочную деву спустя почти два года проживания рядом с государем было бы лицемерием. Однако я любила свой чистый разум, а потому затуманила его только раз, если не считать тот случай, когда король опоил меня возбуждающим снадобьем. И хоть было весело, но после я ощущала себя глупо, а потому пришла к выводу, что даже одобренная порция спиртного для меня излишня.
— Скажите тоже – милейший, — фыркнула графиня. — У него всегда такое лицо, будто он с самого утра обнаружил в мыльнице таракана и не может отойти от своей находки весь день.
— Теперь мне ясно, отчего во дворце невозможно встретить тараканов. Они все собрались у его сиятельства, чтобы портить ему настроение день ото дня, — ответила я.
— Вам бы только насмешничать, Шанриз, — с легкой укоризной ответила Айлид. После стрельнула взглядом в сторону Атленга и произнесла: — Должно быть, это заговор против его сиятельства.
— Тараканий, — важно кивнула я. — Не иначе.
Мы переглянулись и рассмеялись, и интерес к министру иссяк. Ее сиятельство взяла меня под руку. Мы прошлись до музыкантов немного послушали исполнение произведения набиравшего популярность композитора. Мне он нравился, но как-то выборочно. На мой взгляд были композиторы и поинтересней. Айлид скосила на меня глаза:
— Как-то напыщенно, — тихо сказала она.
Я кивнула, дав понять, что разделяю мнение подруги, и мы покинули музыкальный уголок, где и без нас хватало слушателей. Мы неспешно побрели по кромке поляны, не стремясь присоединиться ни к одному из образовавшихся кружков. И к нам никто не спешил присоединиться. Придворные знали, когда я готова вести беседы, а когда мне хватает общества одного-двух человек, чьи имена были прекрасно известны обществу. И сейчас, видя, что мы с графиней удаляемся от всех, несложно было сделать вывод – компания нам не нужна.
— Вам удалось получить разрешение на поездку? — спросила меня ее сиятельство.
— Не спрашивайте, Айлид, — покривилась я. — Пока упорствует.
— Государь не любит отпускать вас, — улыбнулась графиня.
— И дел у него набралось немало, — проворчала я. — Вот и выходит, что сам сопровождать меня он не может, а выпустить из своих когтей одну не желает.
