Неожиданно, но я не исчезаю.
Когда я открываю глаза, я обнаруживаю себя вполне телесной, лежащей на безразмерной кровати. Чешется левая пятка, а под ладонью ощущается что-то приятное, шелковисто-скользкое, прохладное. Приподнявшись на локте, я осматриваюсь.
Я попала то ли в снежное море, то ли в гущу взбитых сливок. А как ещё назвать пушистую перину и не менее пушистые подушки в количестве… штук пять, не меньше. И всё это затянуто в ароматный белоснежный шёлк. После гари и дыма вдыхать лёгкий цветочный флёр особенно приятно.
Глаза довольно быстро устают от однообразия — комнату скрывает плотный полог, я сижу в постели, как в коконе.
Странно…
Любопытно и капельку неловко, потому что это явно чужая постель. Я приподнимаюсь на локте. Подол сорочки успел задраться и обнажить костлявую коленку. С каких это пор у меня ноги кузнечика? Да и руки… излишне тощие. Хм. Первое ошеломление проходит, и мысли возвращаются к Даше. Конечно, есть вероятность, что я лежу в ожоговом отделении и вижу слишком реалистичный сон, но я бы на это не рассчитывала. Даша… Ей будет тяжело, но я верю, что она справится и прислушается к моим последним словам, не зря же я от петли избавилась. Мне, кстати, тоже стоит последовать собственному совету — жить долго и счастливо. Я здесь, потому что Даша напоследок от всей души пожелала “живи”? Пока нет другой информации, буду считать так.
Я мысленно отправляю Даше последнюю прощальную улыбку. С Дашей осталась моя любовь, Даша справится. А я не имею права пустить по ветру подаренный мне шанс.
Решительно отдёрнув полог, я спускаю босые ноги на пол, в новую жизнь, и встаю.
— Вау.
Огромное пространство, выдержанное в бело-голубых тонах, встречает меня простором, мягкой мебелью и причудливым трюмо. Ворс паласа приятно щекочет стопы, и я устремляюсь к зеркалу, чтобы воочию подтвердить свои подозрения.
В стекле отражается юная блондинка, на вид лет восемнадцать-девятнадцать. Цветущая, розовощёкая, на мой вкус чрезмерно худая, но это уже мелочи, ведь главное — я жива! И, судя по интерьеру, весьма состоятельна. Не крестьянка, не уборщица.
— Ваше высочество, доброе утро, — дверь открывается, и в спальню, не дожидаясь разрешения, входит девчушка, одетая в голубое платье, словно нарочно подобранное в тон интерьеру.
Пышный передник и чепчик на голове намекают, что пришла служанка.
— Хм? — единственный звук, который мне удаётся издать.
Внешний мир вторгся в мой кокон, когда я морально к этому ещё совершенно не готова.
Служанка то ли не замечает моё недовольство, то ли игнорирует, и продолжает восторженно щебетать:
— Как хорошо, что вы проснулись, ваше высочество! Император передал, что уже ждёт вас.
Император?! Финиш… Или, вернее, нокаут.
Приготовления проходят как во сне. Единственная мысль, которая всё это время бьётся в моей голове — притвориться больной. Но здравый смысл побеждает. Я понятия не имею, как император отреагирует на мою отговорку. Вероятно, пришлёт врача, а тот разоблачит обман. Нельзя так сходу подставляться, а значит, не идти тоже нельзя. Да и, прячась за пологом кровати, сколько ни оттягивай, подготовиться к встрече я не сумею.
Не знаю как, но буду импровизировать.
— Как вам, ваше высочество? Вам так идёт, вы особенно восхитительны, — служанка закалывает мне причёску несколькими крупными гребнями и отступает на шаг, чтобы я могла оценить результат её усилий.
Из предложенных вариантов я наугад ткнула в нежно-лиловое с синими вставками платье и должна признать, что оно действительно мне к лицу. Служанка льстит, но не врёт.
— Годно, — поджимаю я губы, плохим настроением маскируя нежелание много говорить, потому что болтовнёй я себя непременно выдам.
Комплименты я пропускаю мимо ушей. Ещё раз оглядевшись, я выбираю двустворчатые двери, ведь ни в купальню, ни в гардеробную мне не нужно. Какое помещение скрывается за третьей неприметной дверцей, я не знаю, но вряд ли мне надо туда.
Служанка следует за мной, отставая на пару шагов, удивления не выказывает, то есть направление я выбрала верное. Когда я приближаюсь к створкам, служанка меня обгоняет. Затылком не поворачивается, держится полубоком и распахивает обе створки.
Я выхожу… Будуар, вероятно? На гостиную похоже. Если в спальне просторно и царит минимализм, но в стиле роскоши, то здесь, практически, захламлено. От всевозможных кресел, столиков, напольных ваз и комодов до одури тесно.
— Доброе утро, ваше высочество!
Ух, я в нагромождении мебели и антиквариата умудрилась проморгать девушек, причём не одну, а сразу двух.
Я прищуриваюсь. Чепцов нет, платья в синей гамме, но не как у служанки простое и строгое, а нарядные, между собой платья отличаются и оттенками, и фасоном, и отделкой. Серёжки в ушах, волосы собраны и заколоты.
Принцессам полагаются фрейлины, верно? Девушки выглядят юно, моложе моего отражения. Наверное, им лет пятнадцать-шестнадцать.
Пока я размышляю, они стоят, склонившись в реверансе.
— Доброе утро, — запоздало отвечаю я.
Фрейлины, пока буду мысленно называть их так, несмело выпрямляются. Та, что слева, бросает на меня из-под ресниц опасливый взгляд. Не поняла… Они опасаются саму принцессу или промедление с ответным приветствием означает немилость? Как бы то ни было, у меня нет времени разбираться — император ждёт.
Служанка остаётся в будуаре. Вторые двери открывают фрейлины, они же берут на себя роль свиты.
— Принцесса, его императорское величество ожидает вас в Лазурной столовой, — подсказывает “левая”, только от подсказки легче не становится.
Я, почти не обращая внимания на интерьеры, прохожу анфиладу залов и, попав в огромный вестибюль, теряюсь. Укрытая ковром лестница, вероятно, парадная, убегает вниз. А мне куда? Я кошусь на фрейлин, но без толку, обе смотрят в пол. Спрашивать опасно — вызову подозрения. Я отчётливо понимаю, что признание в своём перерождении не приведёт ни к чему хорошему: запрут, как умалишённую, отправят на костёр…
По пути я никого не встретила, дворец поразительно пуст.
Я могу ошибаться, но… Званый ужин и семейный завтрак, по идее, должны проходить в разных столовых. Опять же, если бы столовая была одна, фрейлины бы не уточняли, в какой именно меня ждут. И если званый ужин я легко могу представить на первом этаже, то семейный завтрак — нет. Я устремляюсь в широкий коридор.
Затянутые в бордовые мундиры караульные гвардейцы, щёлкнув каблуками, отдают мне честь.
Хм…
В коридоре вновь безлюдно, но у одной из боковых ничем не примечательных дверей снова стоит караул. Это подсказка?! Я приближаюсь, и вновь гвардейцы приветствуют меня, беспрепятственно пропускают. Я попадаю в небольшое помещение. На ум сразу приходят тамбур или предбанник.
Краем глаза я замечаю, как фрейлины отступают к стене, а дежурящий у очередных дверей лакей кланяется мне, распахивает створки и громогласно докладывает:
— Прибыла её императорское высочество принцесса Крессида Небесная!
Как-как?! Я уже знаю это имя… Но таких совпадений не бывает!
Глава 2
Император в той истории описывался синеглазым блондином, неизменно носящим три кольца — одно с сапфиром, родовое, второе серебряное, надетое ему на левый мизинец потерянной первой женой, третье обручальное, символ второго брака. Если и внешность, и кольца совпадут, то я не знаю, что и думать.
Разве любовное фэнтези не вымысел? Принцесса Крессида Небесная второстепенная героиня романа, который я читала пару недель назад.
Каменную столешницу удерживает изваяние свернувшегося клубком дракона. Завтрак накрыт, но император до сих пор не притронулся к приборам. И да, он блондин с глазами цвета грозового неба, ошибка исключена. Статный, атлетичного телосложения, выглядит лет на тридцать, хотя гораздо старше. По спине пробегают мурашки. Сглотнув, я приседаю в реверансе и разом отметаю все вопросы — как я могла стать иномирной принцессой, откуда я знаю язык и куда делась душа настоящей Крессиды. Прямо сейчас ответов мне не найти, а значит не о чем беспокоиться.
