Что-то в голосе женщины изменилось. Если раньше в нем звучала легкая ирония, сейчас это была уже открытая насмешка. Даже глаза сверкнули темным нехорошим весельем, вынудившим менталиста податься чуть вперед.
– Кто ты?
Не красивое, но чем-то примечательное лицо определенно было ему знакомым, но где, где он мог его видеть?..
Ответ пришел откуда не ждали. Вернее, откуда и предположить не могли. Он громогласно пронесся над шумом, который царил во внутреннем дворе каждый год во время вступительной кампании.
– Барс? Бесова Анна Барс!
Громкий бас вынудил мгновенно затихнуть всех, начать изумленно оборачиваться. Кто на крик, кто на имя. Не обернулась только женщина. Глубоко вздохнув, она на мгновение прикрыла глаза.
– Да, Горимир, я, – наконец пошевелившись, громко и четко произнесла она, разведя руки в стороны.
Судя по жесту – собираясь обнять огромного преподавателя боевой некромантии, судя по выражению лица – задушить.
– Барс?..
– Правда…
– Она самая…
Сперва робкие, шепотки становились все громче.
– Значит Анна Барс, – медленно произнес Леворио, чуть прищурив глаза.
Разумеется, он ее видел. Все ее видели в главном зале академии среди других портретов выдающихся выпускников. Член гильдии стражей, преподаватель королевской академии Ливанор, могущественный некромант и…
– Гадкая баба!
Не обращая внимания на всеобщее смятение, Горимир в пару шагов приблизился к женщине, чтобы попытаться крепко ее обнять, но та ловко увернулась.
– Нет, нет, мне мои ребра дороже, – фыркнула она и обернулась к менталисту. – Так вот, некромантов я не люблю. Как нас любить можно после всех тех слухов, которые распускают какие-то нехорошие люди…
– Видимо не зря.
Несмотря на то, что любезно улыбаться вампир не прекратил, взгляд светлых глаз метал молнии. Давно уже он не ощущал себя до такой степени дураком. И из-за кого, из-за проклятой некромантки, выпускницы директории, которая доживала последние дни!
– Не зря. Мы и правда чудовищно паскудные создания, уж вы-то не сомневайтесь, – щедро пообещала она, ослепительно улыбнувшись, мигом став похожей на саму себя на портрете.
– Все, хватит расшаркиваться, тебя ректор заждался, – не особенно проникнувшись обменом любезностями, Горимир попытался было подпихнуть женщину, но та снова ускользнула от его дружеского тычка, недовольно фыркнув.
– До встречи, мастер Гостас! – напоследок воскликнула она, прежде чем решительным шагом направиться вперед.
К главной башне академии, последний этаж которой занимал ректор академии магии, старый дракон Кориус Неридий. Занимал сейчас, когда над ней трепетали бело-золотые знамена факультета менталистики. Занимал и несколько сотен лет назад, когда это была башня факультета некромантии.
На подоконнике сидела чайка. Угрюмо провожая желтым взглядом каждое движение гости, птица медленно поворачивала голову из стороны в сторону. Под этим пристальным надзором Анна вмиг ощутила себя арестантом, но мерить шагами кабинет ректора не прекратила.
Здесь ничего не изменилось. Все тот же массивный стол и пара шкафов из темного дерева, тяжелые портьеры на окнах и в меру потертый ковер какой-то дикой расцветки. При взгляде на этот психоделический рисунок некромантка не смогла сдержать усмешки. В ее время ходили слухи, что ректор с его помощью вычисляет лжецов, пытающих скрыть от дракона взгляд. Каково же было ее разочарование, когда оказалось, что старый дракон банально не различает цветов и выбирает ковры наобум.
Из воспоминаний ее выдернул громкий пронзительный крик и сухой хохот, заставивший резко вскинуть голову. Проклятая птица на окне, дико изогнув шею, решила размять голосовые связки.
– Да затихни ты, курица проклятая! – с досадой ругнулась Барс.
– Ты вторглась на ее территорию, она защищается.
Спокойный рассудительный голос вынудил мигом затихнуть птицу. Заинтересованно встрепенувшись, она спрыгнула на пол и бойко пошлепала в сторону, откуда тот раздался.
Барс только слегка усмехнулась. Кориус Неридий всегда отличался любовью к потайным ходам и эффектным появлениям.
– Вы опять раскормили птицу? – наблюдая за бойким шагом чайки, насмешливо поинтересовалась Анна.
Хмыкнув, дракон присел на корточки, подавая птице рыбу. Мальчишеская забава древнего дракона. Вот только угадать в этом худощавой парнишке ящера, разменявшего не одну тысячу лет, можно было только по глубокому золоту глаз, которое он так часто скрывал за густой длинной челкой белоснежных волос.
– У нее крыло повреждено, целители не справились. Иногда бессильна даже магия, не так ли? – отозвался он и все же поднял к своей гостье взгляд.
Золотистые глаза с вертикальным зрачком на юном лице подростка смотрелись… Странно и завораживающе. Было в этом что-то волшебное и пугающее, будто в этом месте за руку здоровались юность и вечность, жизнь и смерть.
– Я получила письмо от мастера Горика. Он был взволнован положением факультета некромантии и просил меня повлиять на вас. Я никогда не могла влиять на ваше решение, а значит это вы попросили его написать, и вы хотели меня видеть, так ведь?
Заданный вопрос женщина стоически проигнорировала. Она слишком хорошо знала, насколько Кориус любит пространные рассуждения, но сейчас была не в том настроении, чтобы поддерживать беседу.
Ей нужны были ответы. Ответы прежде всего на вопрос, как факультет некромантии мог так сильно пасть в глазах общественности. О да, это в первую очередь. Как в мире, где ночью бал правила нежить, с которой не справлялись боевые маги, некромантов могли задвинуть на задворки? Это было до такой степени нелепо и самоубийственно, что походило на маразм. Кроме этого, она хотела узнать, как мог умереть ее учитель – мастер Горик. Некромант был уже не молод, но стариком его язык поворачивался только у отъявленных самоубийц.
Эти вопросы более чем четко отразились во взгляде, на лице женщины, в ее сознании. Все равно старый пройдоха в теле подростка попытался бы прочесть ее, так пусть наслаждается.
– Что значит «старый пройдоха»? – возмутился дракон, скармливая последний кусок рыбы чайке.
– Старый – это констатация факта, пройдоха – сущий комплимент. Я здесь недавно одного наемника встретила, он мне очень интересную историю рассказал. Как взял заказ на мальчишку, а тот возьми да окажись магом, который с легкостью скрутил в бараний рог шкаф два на два, – протянула женщина и, ничуть не смущаясь, подошла к столу.
В ее время в столе ректора справа стояла… О, нет, стоит до сих пор бутылка отменного вина.
– И не только скрутил, но и отобрал у него все деньги. Заказчик же, узнав, что мальчонка жив, потребовал вернуть деньги и ободрал уже самого наемника едва не до панталон.
Обернувшись к ректору, Анна успела поймать откровенно плутоватую усмешку. Впрочем, ее дракон быстро стер с лица и, подняв чайку на руки, подошел к подоконнику.
– Король попытался перевести академию на самообеспечение, я горячо поддержал идею. Жаль, что он так быстро отменил свое решение. Мне даже понравилось.
Такое искреннее раскаяние в голосе говорившего так и не нашло отклика в черствой душе некромантки. Откупорив бутылку, Анна бессовестно фыркнула.
– После того, как все пройдохи королевства сбежались к нему с жалобами: «Хулиганы пропитания лишают!»?
Ответом была воистину ангельская улыбка, которой не поверить было сложно. Разве что змеиные глаза немного смущали. Особенно то тонкое острие, в которое сжался зрачок, когда женщина рассмеялась.
– Когда Горик за несколько недель до смерти сказал, что его место займет только самый достойный я сразу же ответил, что каторжника в академии не потерплю. Кто же знал, что все окажется куда хуже… – вздохнул дракон и, пощекотав чайку по шее, все же отошел к шкафу.
Тонкие пальцы паренька скользнули по роскошным корешкам фолиантов, остановившись на одном. Легкое движение и сразу три вдруг подались и отошли в сторону, открывая тайник с парой фигурных бутылок и тремя бокалами.
