вся эта история серьезно пошатнула его репутацию, поэтому теперь мы старательно делали вид, что все ужасы прошлого уже давно забыты, а наша семья все такая же дружная, несмотря ни на что.
Эллу давно признали не опасной для окружающих, однако в том, что до конца жизни из клиники ее уже никто не выпустит, я не сомневалась.
Почетная должность еженедельных посещений далеко не любимой тети, естественно, выпала именно мне. И было абсолютно не важно, какая за окном погода, будь то снег, град или метеоритный дождь, но к часу дня я должна была приезжать в "Магнолию".
Эта частная клиника располагалась за городом, и, если быть предельно честной, основной ее миссией было именно содержание таких неугодных людей подальше от семей и сми.
Конечно, никто бы не хотел, чтобы Элла вновь оказалась среди нас. Вообще, вся эта история до сих пор вызывала ужас, но я бы многое отдала за то, чтобы быть избавленной от этих визитов, однако отец был непреклонен.
На пропускнике немного пообщалась с охранником Вадиком, которому по традиции привезла его любимые пирожки с яблоком, купленные в кофейне по дороге. Этот мужчина не раз выручал, когда я пропускала положенные часы посещений, да и сам по себе был человеком весьма приятным.
Дежурная медсестра, которая работала здесь совсем недолго, поэтому ее имени я запомнить еще не успела, проводила до палаты Эллы и отперла дверь.
— Нажмете на кнопку, если что-то вдруг пойдѐт не так, или если захотите выйти. — произнесла она дежурную фразу и отошла в сторону, пропуская внутрь.
— Спасибо. — сказала я и прошла в небольшой коридор.
Дверь захлопнулась, и воцарилась тишина.
— Элла! Я пришла. — крикнула, снимая туфли и переобуваясь в тапочки, которые обычно выдаются в отелях.
— Соня, проходи в гостиную. — послышался в ответ приятный женский голос.
Я сделала глубокий вдох, медленно выдохнула и прошла в следующую комнату.
Палатой те апартаменты, в которых жила тетя можно было назвать с большой натяжкой. Скорей место представляло собой полноценную двухкомнатную квартиру, включавшую даже небольшую кухню.
Конечно, в полной мере назвать это нормальным жильем было сложно. Во-первых, некий больничный антураж всѐ же присутствовал. Во-вторых, постоянное видеонаблюдение, которое было даже в ванной и туалете накладывало свой отпечаток. Ну, и в-третьих,
выбраться отсюда было практически невозможно. И я сейчас не про короткие прогулки по местному парку в сопровождении охраны говорю.
— Привет. — сказала я, проходя в просторную гостиную, оформленную в голубых тонах.
Элла сидела в кресле и листала какой-то журнал.
Она выглядела так же, как и всегда. Темные волосы, аккуратно спадавшие на плечи, немного острые, но всѐ же приятные черты лица, милый домашний костюм, на этот раз нежно-сиреневого цвета, и неизменные тапочки на танкетке с бежевым помпоном.
Пациентку психиатрической лечебницы тетя напоминала меньше всего, да и назвать "Магнолию" лечебницей в полном смысле этого слова было нельзя.
— Привет, Сонечка.
Я устроилась в кресле напротив, и Элла любезно предложила мне кофе. Конечно, доступа к газу, кипятку и острым предметам у нее не было, однако за умеренную плату персонал без проблем предоставлял дополнительные услуги если они, конечно, не угрожали жизни пациента и репутации клиники.
Поболтав с Эллой традиционные пол часа, которые обычно здесь проводила, уже стала собираться, когда женщина сказала:
— Мне кажется, что скоро всѐ изменится.
Вначале я не предала этим словам никакого значения, но потом смогла различить интонацию.
Только этого сейчас не хватало!
Подхватила сумочку и спешно проговорила:
— Ну, увидимся через недельку.
Стараясь улыбаться, развернулась лицом к тете, но она, казалось, меня не слышала и смотрела куда-то сквозь.
Этот затуманенный взгляд не предвещал ничего хорошего. По всем законам логики, мои ноги сейчас должны были уже бодро семенить по подъездной дорожке клиники, но я стояла, не шевелясь.
— Ты не сможешь вечно бегать и скрывать свою истинную сущность. — прошептала Элла, заставив тело покрыться мурашками.
Однако это страшное представление продолжалось не больше нескольких секунд.
Моргнув, женщина посмотрела на меня и скромно улыбнулась.
— До встречи, Софья. — ее голос был абсолютно нормален.
До дома родителей добралась на такси, предварительно заехав к себе и приняв душ, который после "Магнолии" был просто жизненно необходим.
Несмотря на то, что девяносто пять процентов времени Элла выглядит как нормальный человек, этот мизерный остаток перекрывает все с головой. И это еще без учета того, что в прошлом она дважды пыталась убить мою маму!
Несколько раз я пыталась завести разговор о том, чтобы переложить эту почетную ношу на кого-нибудь другого, однако отец был непреклонен, уверяя, что пока его сестра в клинике, мы все в полной безопасности, а пол часа в неделю я могу и потерпеть ради репутации семьи.
Нет, папа не был каким-то деспотом или тираном. Он любил маму, брата и меня, но его высокое положение в обществе все же накладывало некоторый отпечаток на нашу жизнь.
Сегодня мы ужинали всей семьей, что в последнее время стало редкостью. Я уже почти два года жила отдельно, а брат, хоть и не спешил съезжать из родительского дома, имел свойство внезапно улетать куда-нибудь на пару недель.
— Софья. — начал отец, пока мы ждали, когда закипит чайник.
Его тон был серьезным, из чего быстро сделала вывод, что ничего хорошего я сейчас не услышу.
Олег тем временем растянул губы в довольной улыбке, он тоже отлично знал эту интонацию и сейчас был рад, что обращена она не ему.
Незаметно пнув брата под столом, посмотрела на папу.
— Что? — поинтересовалась как можно более спокойно и непринужденно.
— С понедельника ты выходишь на работу.
Шах и мат, товарищи спортсмены!
Тем временем отец продолжил:
— Ты уже достаточно отдохнула, поэтому пора браться за голову. Немного поработаешь, а потом восстановим тебя в университете.
То, что мои каникулы затянулись, я понимала и без его вмешательства, однако теперь махать кулаками, видимо, уже было поздно.
— Константин Федорович с радостью
