Грудь свело от чувств, мне хотелось кричать, обвинять, плакать, но я была способна только на молчание.
— Когда я получу золото? — раздался голос Эштона в тишине.
— Сразу после ритуала, — покачал головой жрец.
— Худовата она у тебя, на много не потянет… — с ухмылкой сказал охотник.
И правда, медведю я была ни чета. Но знай Эштон, что так выгодно от меня избавится, откармливал бы, как свинью на убой.
Мой бывший жених даже не посмотрел на меня, а вот я окатила его взглядом полной ненависти. Медведь снова заревел, и я обхватила себя руками.
Во взгляде жреца проскальзывало что-то неуловимое и далекое от всех пришедших… Жалость?
А, впрочем, какая разница, он все равно принесет меня в жертву.
Старец взошёл на плато, на котором стояла моя клетка и был привязан медведь. Он произнес слова, и круг загорелся, алтарь готов принять свою жертву.
Я не стала молиться: какой смысл молиться богине, которая выбрала тебя в качестве зверька на убой.
Жрец подошёл ближе к моей клетке и быстро кинул внутрь что-то.
— Да помилует тебя Луноликая и пусть смерть твоя будет легкой, — прошептал он, а после произнес последние слова и все вокруг заискрилось и смешалось с голубым светом, уносящем меня куда-то вдаль.
Глава 2
— Что мне делать? — спросила я Эштона, показывая ему метку.
Глаза жениха наполнились ужасом, он молчал, рассматривая знак Луны.
— Эш…
Произнесла я имя любимого, оно согрело мое душу.
— Ты кому-нибудь говорила об этом?
— Нет, — сразу выпалила я. — Кроме тебя я никому не доверяю!
Посмотрела в любимые голубые глаза, которые почему-то были такими бездушными сейчас.
«Любимый просто напуган», — говорила я себе.
Сейчас он упокоится и поможет мне спрятаться. Мне нужно переждать всего лишь десять дней до конца Великой охоты, и все закончится…
— Умница, — сказал он, прижав меня к себе. В его голосе проскользнуло что-то странное, но я прогнала прочь ненужные мысли.
Родной запах успокоил. Эш точно все решит. Он не бросит меня, ведь у нас настоящие чувства. Я так сильно люблю его, и знаю, он любит меня так же.
Он единственный, кому я могу доверять, больше у меня никого не было. Но это не важно, что у меня нет матери и отца. Мне повезло, что у меня был любимый жених.
— Посиди здесь, я сбегаю к матери, найду какую-нибудь мазь, для руки.
Эштон гладит меня по щеке, такой заботливый. Рука действительно ужасно болела: метка горела с каждой минутой сильнее и сильнее.
— Спасибо, — потянулась за поцелуем к его губам, но Эш поцеловал в щеку.
— Только не уходи, — строго сказал он.
— Разве мне есть куда? — удивилась я.
Эш вышел из дома, улыбнувшись напоследок, а я продолжила сидеть и мучиться от горевшей метки.
Я верила ему, любовь застилала мне глаза, делая слепой. Но теперь лёжа на холодно полу клетки и приходя в сознание, я ненавидела себя за свою наивность.
Сердце словно разбилось на части, и каждая частичка с болью врезалась в мою грудь. Я мучилась от своих чувств. Он был единственным для меня, у меня даже родителей не было, только Эш…
Ради него я бы отправилась и в огонь, и в воду. Ради него я бы отдала все…
А он променял меня на горку золотых момент. Что ж, хорошая цена для меня. Ведь он подобрал меня с улицы. Должно быть, любой поступил бы так же.
Медведь издал стон, так похожий на человечий. У меня ужасно кружилась голова, все попытки встать оканчивались неудачей: я падала обратно на холодный пол клетки.
— Тихо, Мишка, — ответила ему я. — Нам осталось немного, совсем скоро нас с тобой раздерут на части.
Медведь снова застонал. В его реве было столько страха и страданий, что я заставила себя хотя бы сесть. В этот раз, покачиваясь, у меня получилось.
Голова уже не кружилась так сильно, я смогла различать предметы, и решила осмотреться.
Мы с Сааром оказались в лесу на каменном плато. Рядом были еще несколько поломанных клеток.
Я видела следы диких животных, среди которых были следы ягуара.
Выходить из клетки было опасно, но и сидеть в ней было последним, что я хотела.
Останусь здесь — и волки быстро найдут меня. Но как уйти, я тоже не знала. У меня не было столько сил, как у дикого ягуара, чтобы разбить дверь хлипкой клетки.
Поэтому я отползла в глубь нее. И вдруг почувствовала рукой что-то холодное. Обернувшись, я поняла — жрец кинул в клетку кинжал.
«И пусть смерть твоя будет легкой…»
Я могла бы прямо сейчас вонзить себе кинжал в грудь, чтобы не мучиться. Этот вариант казался самым соблазнительным.
Медведь снова закричал, а я сжала кинжал с большей силой.
— Нет, не стану я здесь умирать. Не так. Буду бороться!
Внутри маленькими лучиками проснулась надежда. Медведь с интересом смотрел, пока я цеплялась за призрачные шансы. Я повертела кинжал в руках и сразу подвинулась к замку, пытаясь открыть его.
Благо детство у меня было голодным и сложным, поэтому как вскрывать замки я научилась еще лет в шесть.
Благодаря этому я могла украсть себе пару яиц у глупого фермера, а если повезет — засоленного мяса.
Навыки за жизнь в семье своего бывшего жениха я подрастеряла, но замок все равно поддался и упал, ударившись о камень.
Я аккуратно открыла клетку и вылезла наружу.
Нужно бежать и прятаться. Засунув кинжал за пазуху, я начала изучать местность и направление следов, чтобы не столкнуться с дикими животными.
Меня прервал медвежонок, который словно вскрикнул, обращая на себя внимание.
— Тихо ты, — сказала я косолапому. — Иначе нас сожрут еще до волков.
Я
