медленно вытянулись в вертикаль, а золотистая сияющая радужка расширилась так, что скрыла белок полностью, превращая глаза из человеческих в звериные... Чтобы тут же снова вернуться к человеческому состоянию, но продолжить сиять.
А это что еще такое?!
Достижения современной оптики? Галлюцинации моего разбушевавшегося погоней воображения? Или, может, я, сбегая от преследователей, все-таки ударилась обо что-то головой, потеряла сознание и сейчас лежу где-то на сырой земле и в беспамятстве брежу?
Что ж. Последнее много бы объяснило. Например, появление стаи громадных серых не то волков, не то псов.
Как раз семеро хищников как-то показательно лениво, будто красуясь, вышли на поляну из-за кустов и сразу же взяли нас в кольцо, полаивая и порыкивая между собой. Только один из них выделялся тем, что похрамывал на переднюю левую лапу и пугающе молча смотрел на маньяка.
– Да нет, – тяжело вздохнул тот, оглядываясь и медленно разжимая руки, тем самым окончательно освобождая меня от своей близости.
Только вот теперь никакой пользы мне от этого не было. Бежать-то было некуда! Да и не хотелось. Хотелось немедленно оказаться где-то в другом и куда более безопасном месте.
– Была надежда, – добавил странный незнакомец, проворно расстегивая пальто и, не глядя, бросая его на соседний куст, оставаясь одетым в черный деловой костюм из-под которого выглядывали кипенно-белые воротник и манжеты шелковой рубашки, – что эти нас тогда не найду. Но, как видишь, не оправдалась...
На что «эти» еще сильнее оскалили пасти и, кажется, улыбнулись. Если, конечно, волки или собаки умели улыбаться.
То, что было дальше, больше всего было похоже на кадры из какого-то фэнтезийного сериала, который я, наверное, когда-то смотрела, да забыла. Потому что я бы такое сама никогда не придумала бы! Настолько все это было одновременно пугающим и восхищающим.
Псы рычали, вздыбливали шерсть на загривках и хвостах, набрасывались на незнакомца, пытаясь укусить и разорвать огромными и острыми, как бритва, клыками... Старались ударить массивными лапами, украшенными кривыми когтями...
Ну а незнакомец изящно защищался. И делал это как-то легко, играючи.
Раз! И взмахом одной руки он создавал целый рой золотистых искр, каждую, размером со шмеля. По поляне тут же разбегалась волна бликов и вспышки яркого света окрашивали сцену во что-то диковинно-ужасающее, превращая уже почти ночь в ясный полдень.
Два – и взмахом другой руки он направлял этот рой прямиком к пасти очередного зверя, решившего приблизиться к нему. Или даже сразу к нескольким пастям.
Три. И этот самый рой впивался в морды тварей, жаля их самым настоящим огнем. От чего вокруг очень быстро запахло паленой шерстью.
И хоть это даже мысленно звучало нереально, выглядело все более чем реалистично.
Да это даже пахло по-настоящему!
Тошнотворный аромат так быстро забился в ноздри, что я почти сразу, с первых секунд их боя, стала дышать ртом, с каждым вздохом напоминая, что все, что сейчас вижу и ощущаю – бред. Порождение больного и очень буйного воображения, перенесшего шок и преобразовавшее его вот в такую картинку.
Потому что вот эти семь волкособак – это точно аллегория на тех уродов, которые меня обидели. Ну а тот из них, что слегка прихрамывает, западая на левую переднюю лапу – мой бывший. Он был немного светлее других по оттенку шерсти. Но это вряд ли из-за того, что он их лучше. Дело наверняка было в цвете его волос – таких же пепельно-русых. Ну или, наверное, так мое подсознание решило мне показать, что он – слабее других.
А я ведь действительно думала, что Руслан влюблен в меня.
Он так красиво ухаживал весь месяц. Долго и терпеливо. Дарил цветы, забирал с института, привозил булочки и кофе, если я вдруг задерживалась допоздна из-за подготовки к семинарам... Он все это время был если не самым заботливым и внимательным парнем на земле, то таким, о котором могла мечтать любая девушка.
Мои подруги-однокурсницы точно мечтали. Высок, красив, не беден, но и не супер-богат, а ровно настолько, чтобы я не чувствовала себя виноватой или обязанной, принимая от него положенные подарки. А еще никто из моих знакомых не умел так обаятельно смеяться...
Небо, он же мне действительно нравился! Нравился! Настолько, что я не почувствовала никакого подвоха, когда он предложил поехать на день рождения его друга. И далеко не сразу поняла, что значит фраза, о том, что он припас для него особенный подарок. И что этот подарок – одна доверчивая глупышка, решившая, что человеку, которого она знает месяц, можно доверять.
Увы... Оказалось, нельзя.
Ну а мужчина, которого я сперва приняла за маньяка, это наверняка какая-нибудь моя скрытая личность. Что-нибудь по Юнгу или по Фрейду. Тот, в ком я сегодня так остро нуждалась, пока бежала по роще, и кого, конечно же, не существует в реальности. А лицо у него, наверняка, от какого-нибудь актера. Поэтому-то оно и показалось мне чем-то знакомым.
И что где-то в реальности, где я сейчас мечусь в лихорадке, у меня сильная шишка на затылке. Или рана, из которой течет теплая кровь. Так что шум в ушах – это не звуки борьбы на поляне и шелест молодой поросли под ногами и лапами дерущихся. А гул собственных вен.
И что надо бы мне выбираться из этих грез, если хочу остаться в живых, а не умереть от кровопотери.
Выбираться-то надо. Но как?
Но пока я пыталась найти решение, ситуация на опушке перешла в новую фазу. Волкопсы, поняв, что так они до «маньяка» не доберутся, сменили тактику. Сперва, как в диковинном танце, они снова закружили вокруг поляны, зыркая в его и мою сторону. А после – один за другим стали покрываться серебристым сиянием. Все. Целиком.
Этот свет очень сильно был похож на тот, что творил руками незнакомец. Но если в его случае магия была золотой, будто солнечной. То окружившее их свечение напоминало о луне и призраках.
Красиво.
И жутко.
Настолько, что я забыла, как дышать. И так сильно вцепилась в кору дерева, в которое весь бой уже сама вжималась без какого-либо напоминания, что, кажется, оцарапала руки до крови.
Это-то и дало мне подсказку!
Что сказал незнакомец, когда мы только-только встретились? Что дерево защитит меня? Что тут я в безопасности? Или что?
Дословно я не могла вспомнить. Но это было и не важно. Потому что я вспомнила другое – один из разговоров с моим мерзавцем-бывшим. Он частенько расспрашивал меня о всяких
